– Я Геля, Раечкина лучшая подруга. Мы дружим сто лет. Правда, у меня нет детей, зато…
– Я понял-понял, – перебил ее Анатолий. – Вы худая от природы, несомненно, более интересная, бездетная, свободная и стервозная.
– Что? – Геля широко раскрыла глаза, выйдя из образа.
– Проблемы со слухом? – предположил Толя, становясь удивительно похожим на Кольку, когда тот хулиганил.
– Да вы… Да что вы себе позволяете! – возмутилась Ангелина. Она сразу решила, что такой привлекательный и явно состоятельный мужик, только увидев ее, сразу оценит, кто лучше. Впрочем, разве Райка может быть соперницей ей, Ангелине? Бред! И вот этот привлекательный…
– Рая! Меня здесь оскорбляют, – не придумала Геля ничего лучшего, когда в комнату вернулась Райка с кофе.
– Кажется, да, – ответила подруга непривычно спокойно.
– Мы с тобой дружим миллион лет. А этот, он ко мне сейчас приставал.
Райка, все слышавшая из кухни, улыбнулась:
– Он – к тебе? Ты ничего не перепутала?
Они с Анатолием переглянулись и захохотали. Ангелина покраснела:
– Я пойду.
Она думала, что сказала это гордо, но прозвучало неуверенно.
– Иди, конечно. Тебе же на работу надо!
– Да. Я тороплюсь.
Геля действительно очень быстро собралась и ушла.
– Неудобно как получилось! – Райка чувствовала себя глупо.
– Подружка у тебя своеобразная.
– Знаешь, мы с ней больше десяти лет дружим, никогда с ней такого не было!
– Было, наверное, но не о ней речь. Рая! Мне надо с тобой серьезно поговорить. У нас еще есть время?
У Райки упало сердце.
– Говори. – Она сказала это очень тихо и спокойно. Только ей ужасно было трудно сдержаться и не закричать. – Говори, времени полно, за Колькой только через два часа идти.
– Колька… – Анатолий поморщился, как от боли. – Рая! Я не могу тебя больше обманывать. Я очень хочу, чтобы мы с тобой были вместе, но, наверное, нам лучше расстаться. Я постараюсь не бывать в клубе, детские тренировки поставлю вести другого тренера.
Он сделал паузу. А Райке стало почему-то холодно, она сразу заметила серую осень за окном.
– Ну почему ты молчишь? – Анатолий почти кричал.
– А что говорить? Я все понимаю, у тебя жена, наверное, или еще что-нибудь. А про меня тебе Геля все сказала.
– Да ничего ты не понимаешь! ВИЧ у меня!
– Что у тебя? – Райка действительно не понимала.
– Ну, СПИД.
Анатолий с усилием произнес это и сел на стул. Ему было страшно. Он понимал, что через минуту до нее дойдет суть проблемы, и она его выгонит. Выгонит и больше никогда не подпустит ни к себе, ни к Кольке. Протрет всю квартиру хлоркой, выбросит посуду…
– СПИД, который болезнь? – До Райки никак не доходило.
– Да. – Анатолий встал. – Я пойду.
– И всего-то? – Райка спросила беззаботно, с улыбкой и облегчением.
– Что «всего-то»?
Анатолий даже обиделся. Он не спал уже несколько дней. Он готовился к этому, последнему, как он считал, разговору целую неделю. Потому что решил на Райке жениться. Потому что он очень хотел быть с ней. А она – «всего-то»!
– Мне уходить?
– Почему? – Райку пугало только возможное наличие жены. – Ты разве не хочешь кофе? Не останешься? Колька же скоро придет.
– Рая, у меня ВИЧ. Ты не захочешь со мной остаться, а чем дальше, тем мне труднее без тебя.
– Послушай, ну ВИЧ и ВИЧ, это же не птичий грипп, не свиной! Пошли лучше завтракать.
Райка не могла поверить своему счастью. Для нее главным было только, что он ее, кажется, не хочет потерять. Слово «любовь» она боялась произносить даже про себя.
– Птичий грипп – это у кур, свиной – у свиней. – Анатолий обиделся окончательно: все оказалось не таким сложным и страшным. – Подожди с кофе.
Он взял ее за руку, притянул к себе, поцеловал, после чего их отношения плавно перетекли из платонических в совсем другие.
Через какое-то время, уже за кофе, Райка поняла, какая она эгоистка (ведь от СПИДа даже умирают), и осторожно поинтересовалась:
– Толь, а тебе это чем-то угрожает?
– Да врачи говорят, пока нет. Ты не думай, если мы будем осторожны, для тебя это неопасно.
– Я не думаю. – Райка действительно недавно видела какую-то передачу по телевизору, в которой подробно рассказали, что СПИД – это совсем не страшно. Но самое главное, она была влюблена, и ее сейчас не напугала бы даже бубонная чума. – Но… Откуда он у тебя?
Анатолий помрачнел:
– Наркотики.
Райка совсем перестала что-либо понимать. По тому же телевизору недавно показывали наркоманов. Молодые люди со странным выражением лица, какими-то ранами на руках и ногах. Райка только что имела возможность заметить – никаких ран на теле у Анатолия нет. Так, пара татуировок.
– О чем ты думаешь? – Анатолия испугало длинное Райкино молчание.
– А ты меня не обманываешь? – недоверчиво выпалила Райка.
– В каком смысле? – Анатолий ожидал чего угодно: что она испугается, выгонит его, велит никогда больше не приходить…
– Просто я тут видела наркоманов. Ты на них совсем не похож.
– Ты же меня не видела раньше, сейчас-то я уже давно… А тогда…
– Подумаешь, видела, не видела. Не похож.
Анатолий вздохнул и пожал плечами. Не убеждать же ему Райку, что он самый настоящий наркоман и не колется какой-то год? Просто он всегда делал все аккуратно, по-умному.
– Рая, все-таки я хочу, чтобы ты обо мне все знала.
– Здорово. Тогда расскажи сначала, кто ты и откуда. То есть москвич, не москвич. Про родителей расскажи. Они здесь у тебя?
– Только мама. Еще брат есть старший.
– Ясно.
– И я москвич, но квартиру сейчас снимаю. Моя семья… – замялся Анатолий. – Не хотят они, чтобы я с ними жил.
– Ничего себе! Вы в ссоре?
– Не то чтобы. Просто от меня все устали.
– От тебя?
Райка спросила это с такой интонацией, что Анатолий ее немедленно поцеловал.
И вспомнил лицо матери после похорон отца. И ее слова:
– Не приходи больше. Лучше бы ты умер.
Анатолий тогда, еле дождавшись конца церемонии, подошел к ней.
– Мама, дай денег.
Она его, кажется, не услышала. Но Анатолию уже очень нужно было уколоться.
– Мама! – повторил он настойчивее.
Она посмотрела, как будто видела в первый раз, полезла в сумочку, достала несколько бумажек.
