– Но ведь я ничего не знаю, – снова заныл Мялкин.
– Что произошло между вами и Масловым? За что его убили?
– Я его не убивал! – в ужасе закричал Мялкин. – Это не я! Я ничего об этом не знаю! Зачем мне его убивать?
– У Маслова были трения с Кравцовым?
– Не знаю!
– Опять «не знаю»? Может, ты в камере быстрее вспомнишь?
– Нет, я сейчас, я постараюсь…
Бедный Мялкин был похож на школьника, который по глупости, подстрекаемый старшими учениками, не думая о последствиях, подложил своей учительнице дохлую крысу. А теперь сам раскаивается и ломает голову, зачем ему это было нужно.
– Да нет, они не ссорились. Я не знаю, какие у них были дела! Я знаю только, что Александр занимался чем-то, что не нравилось Кравцову.
Я один раз слышал разговор между ними интересный. Сергей спросил: «Опять с этим хмырем встречаешься? Зачем тебе это нужно? Все равно ничего с него не поимеешь!» А Сашка отвечает: «Посмотрим, посмторим!» А Сергей ему: «Смотри, добром это не кончится!»
– О чем они говорили? – спросил Жора.
– Я не знаю, честное слово, не знаю! Но я понял, что Маслов занимался чем-то таким, что не нравилось Кравцову. И сам Кравцрв в этом не участвовал.
– А кого мог иметь в виду Кравцов, называя «хмырем»?
– Этого я тоже не знаю. Они не очень-то посвящали меня в свои дела.
– Где сейчас Кравцов?
– Он на юг уезжал отдыхать. Не знаю, вернулся или нет. Вообще-то он еще вчера должен был вернуться. Раз на работе нет, может, и не приехал еще. Хотя он может и дома побыть несколько дней.
– Домой мы звонили, там никто не отвечает.
– Может, он спит с дороги?
Жора чертыхнулся про себя, я увидела это по выражению его лица. Он вызвал молодого опера и велел ему съездить к Кравцову домой. И если он дома, то доставить его к Жоре в кабинет. Через некоторое время тот вернулся и сказал, что дома у Кравцова никого нет.
– Где может находиться Кравцов? – спросил Жора у Мялкина.
– Ну, я не знаю.
– Ну, так подумай! Может, у родителей, у друга какого-нибудь, у бабы!
– Не, у родителей навряд ли. Он у них почти не появляется. Друзей у него, кроме Сашки, и не было вроде.
Мялкин наморщил лоб.
– А может, у Марии? – спросил он неуверенно?
– У какой Марии?
– Ну, у подруги своей…
– Адрес, адрес какой у этой Марии?
– Я не знаю…
– Фамилия ее как? Работает где?
– Да не знаю я! Но я вам показать могу, где она живет.
– Так чего ж ты молчишь-то? Собирайся, поехали!
Собирать Мялкину было нечего. Я быстро схватила сумочку и встала рядом с Жорой, демонстрируя всем своим видом, что имею непосредственное отношение к этому делу и, следовательно, поеду вместе со всеми.
Жора, похоже, устал со мной бороться, потому что ничего на это не сказал и молча пошел вниз с Мялкиным. Я последовала за ними.
Мы подъехали к пятиэтажному дому в тихом районе. Я, Жора, Мялкин и молодой опер вышли из машины. Еще один остался в ней.
Мы поднялись на третий этаж, и Жора позвонил в дверь. Никто не открывал. мы уже подумали, что никого нет дома, но Жора еще раз нажал на кнопку звонка, похоже, просто для очистки совести.
– Кто там? – вдруг послышался тихий женский голос.
– Горгаз! – произнес Жора то, что всегда произносит милиционер в отечественных кинофильмах. Не мог придумать что-нибудь пооригинальнее, что ли? Например: «Мария, откройте! Я безумно люблю вас! Если вы не впустите меня, я покончу с собой!» Какая женщина устоит после таких слов? А то «Горгаз»!
– А что случилось? – спросила женщина.
Я выразительно посмотрела на Жору, показывая, как он банален, и к чему привела его банальность.
– У вас в квартире утечка газа, – хмуро ответил Жора, бросив на меня недружелюбный взгляд.
– Подождите минутку, я оденусь, – пропела женщина.
Жора достал рацию и передал сидящему в машине оперу:
– Леша, проверь балкон.
Через несколько секунд опер ответил по рации:
– Георгий Михайлович, там какой-то парень собирается спускаться. Меня он не видит.
– Быстро вниз! – крикнул Жора, хватая меня и Мялкина, – а ты останься у двери! – это второму оперу.
Мы сбежали вниз по лестнице. Жора втолкнул меня в машину и приказал сидеть и носа не высовывать. Я изо всех сил пыталась рассмотреть, что происходит во дворе.
С балкона третьего этажа пытался спуститься парень в белой футболке и синих брюках. Жора и опер стояли под козырьком подъезда и наблюдали за его действиями. Когда между парнем и землей осталось расстояние, позволяющее спрыгнуть на землю и не разбиться, опер достал пистолет.
Не успел парень благополучно приземлиться, как тот выскочил, подбежал к парню и скрутил ему руки. Тут уже подбежал и второй опер и надел на парня наручники. Все произошла так быстро, что мне даже стало жалко парня в наручниках. Лез-лез, а тут скрутили в одночасье.
Парня впихнули в машину. Через некоторое время из дома вывели молодую светловолосую девушку. Глаза ее были заплаканными.
– Это и есть Мария? – спросила я у Мялкина.
Он кивнул.
– А парень? Кравцов?
– Да, – грустно ответил Володя. – он теперь мне голову оторвет за то, что я сказал, где он может быть.
– А может, он и Маслову голову оторвал?
– Да нет, я не думаю. Маслов поумнее был Сереги. Он бы не допустил того, что сейчас происходит. А у Сереги голова беспутная. Надеется на авось. Вот и расхлебывает теперь. Сашка Сереге был ох, как нужен. Что он без него?
Мялкин, видимо, почувствовал, что я не из милиции, и разговаривал со мной вполне доверительно.
Когда мы все приехали в милицию, в Жорином кабинете остались трое: я, Жора и Кравцов.
– Ну, расскажите нам, Сергей Юрьевич, почему это вы убегать надумали? Газовиков испугались?
Кравцов молчал.
– Отвечать вам все равно придется.
– Я испугался, – хрипло ответил Кравцов.
– Чего?
– Я, когда с юга приехал, узнал из газет, что Сашку убили. Ну и испугался. Во-первых, я не знал, как теперь без Сашки мне с делами АО нашего разбираться. Сашка уладить мог все. А я не знал, что теперь делать.
– А может, ты его и убил? – спросил Жора.
– Да вы что? Когда? Я же на юге был!
– А может, не был ты на юге? Может, в Тарасове прятался у подружки своей? Убил Маслова, а теперь
