свою предсмертную записку.
– Уберите! – сказала я резко.
– Ах, Ольга, Ольга, – грустно улыбнулся он. – Ничего вы не поняли. – Мне жить осталось считанные минуты.
– Что-о-о? – вскричала я, не поверив.
– Я принял Натальино лекарство. Я знаю смертельную дозу, она там указана. Поэтому я и прошу вас сохранить этот листок. Не хочу, чтобы кто-то снова страдал из-за меня...
Я посидела в оцепенении несколько секунд, потом резко вскочила и понеслась к телефону- автомату вызывать скорую...
Эпилог
Ольга
– Ну что ж, Ольга Андреевна, я в вас не ошибся, – с улыбкой проговорил Иннокентий Александрович, когда я сидела в его машине.
Взяв у меня пленку, он внимательно просмотрел ее и сунул в карман.
– Это все, что вам от меня нужно? – сухо спросила я.
– Нет, – покачал он головой.
– Господи, так что еще? – чуть не взвыла я.
Иннокентий Александрович полез во внутренний карман пиджака и достал оттуда пачку денег, перетянутую резинкой.
– Вот, возьмите. Лучше я отдам эти деньги вам. Вы их действительно заслужили. И извините, если что не так. Если бы вы знали, как я перенервничал.
– Если бы вы знали, как я... – тихо сказала я.
– Ну-ну, – он похлопал меня по плечу. – Все хорошо, что хорошо кончается, верно? И я действительно очень вам благодарен. И хотел бы – если вы не сочтете это слишком большой наглостью с моей стороны – заходить к вам иногда. Поговорить. Может быть, поспорить. Мы с вами в прошлый раз начали очень интересный разговор, но нам не дали его закончить, к моему глубокому сожалению.
Борян с Толяном на этот раз сидели на заднем сиденье тихо-тихо.
– Может быть, я даже стану вашим клиентом. Как психолога, я имею в виду. Платить буду щедро.
– Я подумаю, – улыбнулась я. – Вы позвоните, и я сообщу вам о своем решении.
– Отлично, – улыбнулся он. – А сейчас мы отвезем вас домой.
Дома я первым делом спросила у Полины:
– Ну что?
Она грустно покачала головой.
– Умер. Сегодня днем. Не удалось спасти.
Я вздохнула. После того, как вчера Анатолия Владимировича увезла скорая, я еще надеялась, что он выживет. Почему-то мне было жалко этого человека. Но судьба распорядилась иначе.
– Оль, – ткнула меня в бок Полина. – Только не говори, что я циничная и бесчувственная. Но для него так лучше. Представь, что бы его ждало, после того, что он написал? Это же готовое признание!
– Да, Поля, да, – грустно кивая, согласилась я. – Вот, возьми.
Я достала из кармана деньги, полученные от Иннокентия Александровича.
– Половина твоя, – сказала я Полине.
– Ни фига себе! – присвистнула сестра, пересчитав деньги. – Живем, сестренка!
Я улыбнулась. Ну, вот и проблема с деньгами решилась. Тут я прислушалась и поняла, что мне чего-то не хватает, я прошла в ванную. Она была пуста.
– Слушай, а где Роджер? – удивленно спросила я у Полины.
– А, так хозяйка вернулась и забрала его, – ответила сестра.
– Да? – я почему-то ощутила разочарование и грусть.
– Ну чего ты? – обняла меня сестра. – То не чаяла, как избавиться от этой псины, то теперь жалеешь...
– Да так, не по себе что-то. История уж больно неприятная.
– Зато у тебя все хорошо. Деньги есть, клиентов новых завела, даже этот... Иннокентий Александрович, по твоим рассказам, по-моему, на тебя клюнул! Смотри, завидная партия! – она засмеялась.
– Ну что ты говоришь, – засмущалась я. – А вообще, ты права – все хорошо.
Прошло больше месяца, данная история уже не воспринималась мною так остро. Меня регулярно навещала Анжела, рассказывала новости. После похорон Анатолия Владимировича Наталья Михайловна сильно сдала. Стас стал угрюм и замкнут. Сама Анжела выглядела грустной.
Но постепенно я стала замечать перемены в ее настроении. А однажды она сказала, что Наталья Михайловна просила привести ее ко мне на сеанс. Что она очень просит прощения за свои слова. Я с готовностью согласилась, и с тех пор она ходит ко мне, как только в ее психике появляется надлом.
Иногда меня навещает Иннокентий Александрович, оказавшийся очень интересным собеседником. Вечера с ним за бутылкой коньяка я считаю одним из лучших развлечений в своей жизни. И с недавних пор он тоже решился на психологические сеансы, оставляя каждый раз более чем щедрое вознаграждение.
А недавно ко мне пришли Анжела вместе со Стасом. Он изменился, похудел, но в глазах уже не было той безумной тоски. Они посидели у меня немного, поболтали и ушли, причем в дверях Анжела успела мне шепнуть, что «лед, кажется, тронулся»!
Это почему-то так подняло мне настроение, что я решила тут же, немедленно съездить и купить детям подарки, которые так и не были куплены. Тем более что проблемы с деньгами теперь были решены.
Только вчера Иннокентий Александрович оставил мне солидную сумму за сеанс.
Я взяла все деньги, поклявшись про себя потратить их на детей и непременно все-таки купить пальто – в куртке я уже безбожно мерзла, – собралась и вышла из дома.
Тут мне навстречу двинулась знакомая фигура.
– Лелька, привет! – заорала она. – А я к тебе! Сто лет не виделись!
Дрюня Мурашов, попыхивая сигареткой, стоял передо мной собственной персоной и улыбался.
– Где это ты пропадал? – удивленно спросила я.
– В деревню ездил с Еленой.
– А-а-а, – протянула я. – А что ж так надолго?
– Да мы на три дня собирались, а я на месяц завис. Там самогон знаешь, какой?
– Закачаешься, – машинально выскочило у меня слово.
– Во! Именно закачаешься! Ну, я Ленке говорю – ты, мол, хочешь – езжай домой. Это дело твое! А я погощу еще у тестя с тещей недельку-другую.
– Ну?
– Ну и погостил...
– Как же она тут без тебя?
– Ну, как, как, – смущенно отвел глаза Дрюня. – Что, пропадет, что ли? Не ребенок. Слушай, ты выпить хочешь?
– Не-ет, – твердо ответила я, чувствуя, как начинают подрагивать мои коленки.
– А деньги у тебя есть?
– Е-есть, – протянула я, приученная бабушкой к честности.
– Отлично! – обрадовался Дрюня. – Идем в магазин!
Я совершенно определенно собиралась ему сказать, что иду совсем по другому делу, что в отличие от него, я думаю о собственных детях, и что вообще я пошутила и денег у меня нет, но... Ноги сами вели меня к магазину, а моя правая рука уже была в Дрюниной.
– Слушай! – воскликнула я уже у себя в кухне, когда продукты были выложены, а водка разлита. – Ты ж ничего не знаешь! А мы тут что пережили с тех пор, как ты уехал!
– Что – заинтересовался Дрюня.
– Катьку помнишь?
Дрюня наморщил лоб.
– Ну, вульгарите!
– А, ну помню. И что?
– А вот что!
Я торжественно начала рассказывать, рассчитывая поразить Дрюню нашими приключениями и своими блестящими интеллектуальными задатками.
И что же?
– Херня все это! – опрокидывая рюмку, категорически заявил Дрюня.
