расслабилась, проваливаясь в какую-то теплую негу.
Роман продолжал ласкать меня, я отвечала ему, и вскоре мы оказались в его спальне на большой кровати.
– Подожди секунду… – прошептал вдруг он, приподнимаясь.
Я кивнула и растянулась на постели.
Роман вернулся буквально через минуту и лег рядом, нежно проведя рукой по моим волосам. Потихоньку освобождая меня от одежды, он вдруг очень страстно поцеловал меня в губы. Я тихо застонала, обвивая руками его шею…
В спальне мы провели часа два. Когда, уже утомленные, мы просто лежали рядом и отдыхали, послышался звонок в дверь.
Роман извинился и, встав с кровати, пошел открывать. Я осталась лежать.
– Оля, подожди, пожалуйста, здесь, – попросил Роман, просовывая голову в дверь. – Ко мне там люди пришли.
Люди так люди, мне-то какая разница? Честно говоря, мне даже шевелиться не хотелось, не то что выходить в зал и принимать участие в беседе.
Отсутствовал Роман около получаса, я даже успела задремать за это время. Вернулся он несколько хмурым.
– Что-нибудь случилось? – спросила я, когда он лег рядом.
– Нет-нет, ничего, – как-то рассеянно сказал он, перебирая в пальцах мои волосы. – Все хорошо…
Я повернулась на бок и уснула.
Наутро меня разбудил аромат кофе, доносившийся из кухни. Я открыла глаза и лежала в ожидании, когда Роман принесет мне кофе. Вскоре появился и он сам с подносом в руках.
– Ну что, сегодня будем позировать? – спросила я, зевая.
– Ты знаешь, Оленька, мне сейчас нужно ехать на съемки. Желательно вместе с тобой. А вечером, возможно, и попробуем. Правда, я не думаю, что тебе этого захочется.
– Почему? – удивилась я.
Роман встал и заходил по комнате. Потом повернулся и внимательно посмотрел мне в глаза.
– Ты знаешь, Оля, что я хотел тебе сказать, – начал он. – Тебе нужно сниматься, зарабатывать деньги. Я же говорил тебе, что натурщицей много не заработаешь.
– Но я могу продолжать и сниматься! – уверила его я, боясь, что он откажет.
– Вот об этом я и хотел с тобой поговорить. Ты же понимаешь, что все эти «кушать подано!» – несерьезно. Это не деньги и не работа, а так, ерунда. С этого почти все начинают, кто стесняется сразу перейти к более откровенным съемкам.
– И… что? – упавшим голосом спросила я.
– А то, что и тебе нужно думать о том же! – с каким-то раздражением ответил Роман.
– Ты… о чем говоришь? Чтобы я снималась в порнографических сценах?
– Оля, не нужно только говорить выспренных фраз, – поморщился Роман. – Ты все прекрасно понимаешь. Если хочешь зарабатывать деньги, без этого не обойтись. Так что предлагаю тебе по- хорошему, – в голосе Романа я почувствовала скрытую угрозу.
– А… если я не захочу по-хорошему? – тихо спросила я.
– А тебе ничего другого и не остается, – усмехнулся он, доставая видеокассету. – Пойдем-ка.
Он провел меня в зал и вставил кассету в видеомагнитофон. Пошла запись. Я увидела себя, занимающуюуся любовью с Романом. Все то, что было вчера между нами, теперь демонстрировалось на экране.
– Это… Это ты все специально подстроил? – задыхаясь от гнева, закричала я. – Ах, ты… Ты просто мерзавец!
Я вскочила с места и кинулась на Романа с кулаками, но он схватил меня за руки и резко сжал их, словно тисками.
– Успокойся, Оля, – хладнокровно сказал он. – Не надо резких движений, это ни к чему. Ты, как я уже говорил, девушка порядочная, интеллигентная, хорошо воспитанная. Представляешь, как изменится мнение о тебе многих твоих знакомых, когда мы прокрутим эту запись по местному каналу?
– Но это… Здесь ничего такого нет! – с вызовом произнесла я. – Мало ли с кем я занимаюсь любовью!
– Да, но кто в это поверит? – сладко улыбаясь, ответил Роман. – И потом, мнение соседей, родителей… Ведь среди твоих знакомых много людей консервативных. Представляешь, как испортится твое реноме?
Я сидела как оглушенная. Большего вероломства я а свое жизни не встречала.
Мне сразу же представились лица моих соседок, клиенток по психологическим сеансам, учеников… Все они укоряюще смотрели на меня, крутили головой и показывали на меня пальцем. Зрелище было настолько кошмарным, что я закрыла глаза. Нет, такого я просто не переживу.
Тут же мне вспомнилась Полина, мама, бабушка. Кирилл… Господи, они-то что скажут? Ну Полина понятно, она меня просто убьет. А Кирилл, чего доброго, подаст в суд и обвинит меня в отсутствии моральных принципов и потребует, чтобы меня лишили родительских прав. А деньги уж точно перестанет давать. А я теперь и без работы осталась. В общем, выход один – спрыгнуть с моста!
Впрочем, нет, Оля, у тебя есть еще одна возможность: принять предложение Романа и стать порнозвездой. А что, веселенькая такая перспектива.
Я даже хихикнула про себя. Это как-то придало мне уверенности, и я опять вскочила с места, кинувшись к видеомагнитофону, и попыталась вытащить кассету из гнезда.
Но Роман тут же метнулся мне наперерез, резким ударом ладони по щеке сбил меня с ног так, что я отлетела в угол и больно ударилась головой. Схватившись рукой за горящую щеку, я едва сдержалась, чтобы не заплакать от бессилия и ненависти.
Роман смотрел на меня с презрительной усмешкой.
– Я же сказал тебе, – медленно и четко проговорил он, – что если ты не захочешь по-хорошему, я смогу тебя заставить. Так что лучше не рыпайся. Многие девчонки поначалу тоже строили из себя недорог, а теперь видишь, работают спокойно. И ты привыкнешь. Да и деньги появятся. Да не переживай ты так, все нормально, – Роман подошел ко мне и даже помог подняться. Он смотрел на меня уже почти дружелюбно. – Все будет о'кей, – похлопал он меня по плечу.
Я сквозь проступающие слезы смотрела на него.
– Не надо… – с надеждой попросила я. – Не надо, пожалуйста… Давайте лучше я дам вам денег!
– Ха! А что, это мысль! – вдруг развеселился он. – Только у тебя их нет. Так что единственный выход – работать на меня.
Я всхлипнула. Взгляд Романа сразу стал жестким.
– А ну-ка прекрати немедленно, – отчеканил он. – Терпеть не могу, когда бабы ревут.
Я не утихала. Наоборот, слезы хлынули еще сильнее, и я, опускаясь на колени, затряслась в рыданиях.
Роман рывком поднял меня с пола и встряхнул.
– Давай-ка, девочка, успокаивайся, и поехали на съемки, – приказал он.
Я плакала, мотая головой из стороны в сторону, и рыдания мои становились все громче. Роман несколько секунд не мигая смотрел на меня, а потом коротким движением ударил меня по щеке. По больной.
Я аж взвизгнула от боли, но плакать перестала. Роман натянул на меня одежду, ботинки и подтолкнул к выходу.
– Сегодня ты, пожалуй, работать не сможешь, – сказал он вы машине. – Сейчас я отвезу тебя домой, отлеживайся, думай, а завтра я жду тебя на киностудии. Не опаздывай, пожалуйста.
Теперь в моей душе возникло какое-то тупое равнодушие, мне было абсолютно все равно, и хотелось только одного: провалиться куда-нибудь и ничего не ощущать.
Я не помню, как поднялась к себе в квартиру, что делала… Очнулась только, когда за окном было уже темно, и обнаружила себя сидящей на полу в кухне. Я сидела прямо в одежде, в ботинках, обхватив колени руками и уронив на них голову. Рядом со мной лежала пустая бутылка из-под водки – напоминание о визите Дрюни Мурашова.
