успехом.
– Ты явно не в себе, – прищурившись, заключила Мэл. – Давай, провожу.
– Не-е-ет…
– Давай-давай, а то тебя слегка шатает, – настойчиво проговорила девушка и, взяв вяло отбрыкивающуюся блондинку под руку, сказала мужу: – Иди туда. Думаю, меня тоже отправят в каэру, чтобы не маячила. А вдвоем нам веселее будет.
Фабиан немного поколебался, затем поцеловал супругу и, тяжело вздохнув, направился к дверям сада.
– Что с твоими волосами? – повернувшись к блондинке, спросила эйри.
– Сменила имидж, – сквозь зубы ответила Лили, мысленно просчитывая варианты избавления от навязавшейся спутницы.
– Было лучше, – честно заявила Мэл.
– Да что ты понимаешь, деревенщина! – взвилась Лилигрим и, увидев, как расширяются от удивления глаза собеседницы, тут же исправилась: – Прости, прости, я такого натерпелась за эти дни… А ночь вообще была кошмаром. Я…
– Выскажись, легче станет, – предложила брюнетка.
– Да, – кивнула Лили. – Только дойдем до каэры, и я все тебе расскажу. Хочется наконец оказаться в тишине и безопасности, – пряча дьявольскую улыбку в уголках губ, тихо прошептала девушка.
Это было довольно большое поселение. Не город, конечно, но для охотника за эмоциями, молча стоящего напротив горящих зданий, вполне достаточно. Ах, как красиво пылали некогда белые домики с ярко-красными крышами, как стремительно гибли в огненном вихре аккуратные деревца и клумбы, ровные заборчики и вымощенные плитами дороги. Крики, стоны, плач… Риденхард блаженно прикрыл горящие демонической синевой глаза и сыто улыбнулся, он наслаждался человеческим горем и становился с каждой минутой сильнее. Боль, ужас, отчаяние и беспросветная тоска о тех, кого не удалось вытащить из-под обломков рухнувших зданий, кого заживо «сожрал» внезапно вспыхнувший пожар, кто задохнулся в дыму или просто умер от страха – все эти чувства Рид пил, точно сладкие нектары, оставляя в душах выживших людей пустоту, которая тут же заполнялась новыми страданиями. Грязные и испуганные люди в панике метались по улицам, ища спасения. Местные маги пытались усмирить пламя, но… оно разгоралось ярче, стремясь поглотить все, что осталось.
– Куда вам, глупцы, тягаться с чарами, наведенными Высш-ш-шим демоном, – довольно облизнувшись перед поглощением очередной порции эмоций, прошептал Риденхард. Легкое заклинание «отвода глаз» оставляло его фигуру незаметной для окружающих. Да и было ли им дело до странного чужестранца, когда в огне погибали близкие, а вместе с ними и все нажитое за долгие годы добро. – Хм, – мужчина прищурился и скептически оглядел догорающие дома ближайшей улицы. Погибших прибавилось, поэтому поток чужих чувств сократился достаточно для того, чтобы перейти ко второй части придуманного им плана.
Развеяв заклинание невидимости, демон картинно развел руки в стороны и, снова соединив их, принялся делать красивые пассы ладонями. Его черные волосы и одежды развевались на ветру, глаза светились, а губы чуть шевелились, произнося магические слова на незнакомом местным жителям языке. Рида заметили не сразу, слишком поглощены были люди постигшей их трагедией. Но одетый во все черное маг, способный подчинить непокорное пламя, очень быстро завладел вниманием выживших. Сбившиеся в кучку погорельцы взирали на него с опаской, подозрением и… благодарностью. Этот новый ингредиент приятно разбавил коктейль из негативных чувств, которыми только что «отобедал» демон. Но ему хотелось «сладкого десерта», в роли которого могла выступить только сильнейшая из всех человеческих эмоций – искреннее восхищение. Кульминация жуткого «спектакля», устроенного им в этом поселении, приближалась, не хватало лишь ключевого вопроса…
– Кто т-ты, добрый человек? – срывающимся голосом воскликнула женщина, прижимавшая к себе грудного ребенка.
– Человек? – Риденхард нарочито медленно повернул к ней голову и, демонстративно сверкнув глазами, спокойно произнес: – Я твой Бог, с-с-смертная. Единый бог для всех миров. – Чем дольше он говорил, тем ярче разгоралось золотистое свечение вокруг его темной фигуры. К концу фразы оно буквально слепило застывших в растерянности людей.
– Если ты и правда Бог, – отчаянно завопила все та же селянка, кинувшись в ноги Риду. – Воскреси дитя… молю тебя, создатель! – обхватив свободной рукой его сапоги, взмолилась женщина. – Верни-и-и-и невинную душу, отнятую злой стихи-и-и-и-ей! – Слова сменились завываниями, а объятия сапог – лобызаниями оных.
Демону очень хотелось пнуть эту свихнувшуюся от горя тетку, но план требовал от него другого поведения. Скрипнув в раздражении зубами, мужчина наклонился и положил ладонь на голову задохнувшегося в дыму ребенка. С момента смерти прошло совсем немного времени, и душа малыша, к радости его убийцы, все еще кружила вокруг оставленного тела и убитой горем матери. Вернуть ее в прежнюю оболочку для демона оказалось проще простого. Когда младенец открыл свои карие глазки и громко заголосил, все неподвижно стоявшие вокруг люди рухнули на колени, вознося благодарность своему Спасителю. Восторг, обожание, удивление и почитание с примесью затаенного страха. Прекрасный набор эмоций… а главное, вкусный!
Насытившись, Риденхард покинул полуразрушенное пожаром селение и, насвистывая веселый мотивчик, пошел обратно в поле. Никто не видел его ухода, для людей, «накормивших» его, «единый бог», как и положено богу, просто растворился в столпе ослепительного света. Подобные спецэффекты при переполненном магическом резерве не требовали особых энергозатрат, зато отлично дурили голову смертным идиотам. Неторопливо шагая по узкой тропке сквозь густые заросли высокой травы, демон уже предвкушал свое триумфальное возвращение в Карнаэл, но вдруг услышал за спиной тихое покашливание.
– Кхе-кхе, куда путь держишь, сынок? – прокряхтел скрипучий старческий голос.
«Маг! – решил Рид, на автомате попытавшись считать эмоции незнакомца, который видел его вопреки отводящим взгляд чарам. – Старый, сильный и… странный», – понял демон, обнаружив полное отсутствие этих самых эмоций. Резко обернувшись, мужчина уставился на сгорбленного старикашку в потрепанном плаще. Глубокий капюшон скрывал верхнюю часть лица незнакомца, оставляя чужому взору острый подбородок и морщинистую шею.
– Кто ты такой? – нахмурился Риденхард, раздумывая над тем, что лучше: убить этого типа на месте или обездвижить и после победы над Эрой изучить в лаборатории?
– Кхе-кхе, – снова прокашлялся дедок. – А ты кем будешь?
– Я единый бог твой, старик, – гордо вздернув подбородок, высокомерно заявил демон. – Создатель этого мира! – не моргнув соврал он.
Маг или не маг? Может, просто выживший из ума человечишка, который в силу своей наивности способен видеть сквозь некоторые чары? Риду было любопытно. По реакции этого загадочного типа он рассчитывал понять, насколько ему интересен данный экземпляр. И понял… но, к сожалению, поздно.
– Кх-х-х-хе, – как-то придушенно кашлянул дед, стягивая с головы капюшон. – Ну это уже наглос-с- сть, сынок, – объявил он, распрямляясь. В неожиданно желтых волосах засверкали золотые искры, а глаза, глядящие сквозь прорези зеленой маски, затопила тьма.
«Мастер Снов?» – пришла шокирующая догадка и застряла в вязком желе, которое стали напоминать его мысли. Риденхард Хладнокровный так толком и не понял, как потерял всю украденную у Катерины силу вместе с той, которую получил от насыщения человеческими эмоциями. А потом он лишился и тела, воссозданного с помощью магии демона. Душа его… бессильная и растерянная, по-прежнему парила над полем, и с каждым мгновением ею все больше овладевало безразличие.
– Создатель, говоришь? – Голос заметно помолодевшего Мастера, на бесстрастном лице которого теперь красовалась маска бордового цвета, перестал напоминать не только старческий, но и вообще человеческий. Над безлюдными просторами разносились чарующие звуки его речи. Все живое вокруг замирало, засыпая. Даже ветер, казалось, отправился в страну грез, перестав раскачивать деревья. – Ну так послужи Созиданию, глупый любопытный малыш-ш-ш. Украсть тайные знания демиурга не означает получить его дар. – Колдовской шепот окончательно усыпил природу, и вдруг в полной тишине прозвучал оглушительный взрыв демонической души, угодившей в ловушку демиурга. – С-с-суперновая. – Смех
