Она взглянула на часы.
— Мне очень жаль, но Линда уже практически готова к операции, а мне еще кое-что необходимо сделать. Тебе пора удалиться.
Мастер-Шеф послушно развернулся и направился к выходу, но в дверях остановился.
— Доктор, не позвольте ей умереть снова.
С этими словами он вышел в коридор. Халси провожала его взглядом, пока спартанец не скрылся за углом. Она очень надеялась увидеть его еще раз перед тем, как сделать то, что должна сделать, но такой возможности могло и не представиться. Прорастут ли в его душе заложенные ею сейчас семена? Это был последний шанс хоть как-то искупить то, что она сотворила со спартанцами.
Но подобные мысли теперь, когда до выхода «Восхождения правосудия» из пространства скольжения оставалось менее трех часов, казались непозволительной роскошью. Предстояло еще много дел.
Доктор снова включила все мониторы, поправила их и сняла молчание с Кортаны.
— Запри дверь, — приказала Халси. — Установить охранные системы на седьмой уровень безопасности.
— Выполнено, — сообщила Кортана. В ее интонациях колючей проволокой протянулось недовольство тем, что ей целых пять минут не давали произнести ни слова. — Что тут вообще происходило? Какой еще урок? Что значит, вы предоставляете ему выбор? Какой может быть выбор в том, чтобы спасти одного человека — или миллиарды?
Не обращая на нее ни малейшего внимания, доктор выстукивала на клавиатуре команды.
— Предоставь мне доступ к твоему ядру. Координаты четыре-четыре-семь.
— Блок снят, — возмущенно вздохнула Кортана. — Так вы все-таки ответите на мой вопрос?
— Я устала приносить других людей в жертву во имя «великого добра», — сказала Халси. — Это бесконечный круг, Кортана, и у нас стремительно сокращается число тех, кого можно положить на алтарь.
Доктор ввела последнюю команду и нажала на кнопку ввода.
— Что…
— Я стираю все твои файлы, касающиеся этого события. Прости, Кортана, но тут я не могу доверять даже тебе.
ИИ умолк, когда программный червь прошелся по его памяти, уничтожая любую информацию, содержащую упоминание о сержанте Эвори Джонсоне.
— Кортана, перепроверь состояние своей памяти.
— Рекомпиляция блоков хранения показывает шестидесятипроцентное сокращение сроков обработки информации. Спасибо, доктор. У меня появилось чуть больше свободного пространства.
— Жаль, но большего я сделать не смогу, — произнесла Халси. — Иначе может пострадать информация по ИИ ковенантов и Гало. И не существует безопасного места, где можно было бы сохранить подобные сведения.
Доктор загрузила отчеты, созданные Уиткомбом, Джоном и отрядом Фреда. Она нахмурилась, увидев официальные формуляры ККОН, содержащие точное время и местоположение.
— Ты уже проводила анализ этих логов? — спросила она.
Да, доктор. И вы правы, между записями тех, кто улетел к Гало, и тех, кто оставался на Пределе, существуют расхождения. Временные маркеры различаются более чем на три недели. Полагаю, все дело в гравитационной аномалии, возникшей при переходе.
Уголки губ доктора Халси скривились в усмешке.
— Я разочарована в тебе, Кортана. Такое примитивное предположение, и такое неправильное.
— Неужели? — вызывающе откликнулся ИИ.
— У тебя ведь есть данные по последующим прыжкам в гравитационном поле, чтобы произвести сравнение?
Кортана отозвалась лишь спустя две секунды.
— Да, доктор. В последующих переходах через пространство скольжения нарушений временных отчетностей не отмечено.
— Как я и предполагала. — Доктор Халси задумчиво постучала пальцем по нижней губе. — Наложи нарушения на пространственно-временную шкалу. И выведи на соседний экран сводку по пространственным искажениям, созданным артефактом.
На двух дисплеях возникли удивительно схожие графики, начинавшиеся в одном и том же месте и времени: Предел, обнаружение артефакта.
— Он не просто искривляет пространство, — прошептала Халси практически себе под нос. — Кристалл влияет на время.
— Но это невозможно, — возразила Кортана. — Не мог артефакт повлиять на нас, когда мы были на Гало. Нас ведь разделяли многие световые годы.
— А ты думай не о физическом расстоянии, — с отсутствующим видом ответила ей доктор, не отрывая взгляда от экранов. — И ты, и Джон — оба оказались на вероятностной ветке, ведущей к этому кристаллу. — Она наложила графики друг на друга. Те идеально совпали. — Вы
Кортана иронически рассмеялась:
— Это же замкнутый круг. Ваши утверждения противоречат сразу нескольким четко обоснованным теориям…
— Зато более чем соответствуют практике. — Халси закрыла все файлы, содержащие результаты анализов. — Теперь мне ясно, почему ковенанты так заинтересовались этим объектом. Нельзя допустить, чтобы они заполучили его. И не только они. Третий отдел также нельзя подпускать.
— Доктор?
Халси вновь взглянула на экран, где все еще ожидал приказаний червь, уничтожающий память, и ввела новые координаты. ИИ не должен был запомнить этот разговор.
— Кортана, доложи состояние Спартанца Пятьдесят восьмого.
— Температура стабильно поднимается со скоростью в две десятых градуса по Цельсию в минуту.
— Превосходно. Перемести в третью хирургию клонированные почки и печень.
— Выполняю, доктор.
На одном из дисплеев светился список имен спартанцев, напротив каждого из которых стоял текущий статус. В строю осталась лишь жалкая горстка. Все остальные числились как «получившие серьезные ранения» и «пропавшие без вести».
— Почему нет погибших? — пробормотала Халси. Она провела пальцами по записи о Спартанце-034. — Сэм помечен как пропавший без вести. Но почему? Он же погиб в две тысячи пятьсот двадцать пятом году.
— Директива девятьсот тридцатая по второму отделу ДВКР, — ответила Кортана. — Одновременно с принятием решения о разглашении существования программы «Спартанец II» возникло понимание: любое сообщение о гибели этих воинов приведет к падению боевого духа. Соответственно все потери отмечаются как ПСР или ПБВ, чтобы сохранить иллюзию того, что спартанцы бессмертны.
— Бессмертны? — прошептала доктор, выпрыгивая из кресла и с неожиданной яростью отбрасывая в сторону мониторы. — Если бы только это было правдой!
Еще так много предстояло сделать, и так мало времени оставалось и у нее, и у спартанцев, и у всей человеческой расы. Но все-таки кое-что можно было успеть. Она собиралась бороться за каждую жизнь. Начиная с Линды, затем Келли, а потом еще очень небольшой, избранной группы.
Конечно, это было в некотором роде предательством всех тех, кто в нее верил… но только так доктор Халси могла спасти себя и очистить свою душу.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ
