восемнадцатого века. Несколько недель назад она думала, что эта книга ей никогда не понадобится.
— Насчет дизеидетики ты ошибаешься, — сказала она Элиоту. — Правда, когда ты рядом, мне очень даже может грозить 1,4-диаминобутановый токсикоз.
Элиот склонил голову к плечу и задумался. Фиона почувствовала себя в своей стихии. Обмен «словарными дразнилками» был словно возвращением в давно забытое детство (хотя еще несколько дней назад они с братом то и дело так подзуживали друг дружку). Вербальный спарринг разбил лед между ними, и Фиона почти ощутила, что вернулась домой. Она убрала книгу в коробку, закрыла ее и заклеила скотчем.
— Ладно, — вздохнул Элиот, — сдаюсь. Что такое 1,4-диаминобутан?
— Тебе стоит перечитать «Руководство по аутопсии» Мармата. 1,4-диаминобутан также называют путресцином. Это вещество выделяют разлагающиеся ткани… и еще из-за него возникает галитоз.
Элиот поджал губы. Он расстроился. Этого термина он тоже не знал.
— Галитоз… это гнилостный запах изо рта.
— Я знаю, что такое галитоз, — пробормотал Элиот.
«Словарные дразнилки» были обычной глупой детской игрой, но все равно так приятно было побеждать.
Элиот молча отцепил с одной из коробок клипборд, к которому был прикреплен листок с реестром перевозимых вещей. Он всеми силами старался показать сестре, что не расстроен, проиграв первый раунд.
— Этот фургон заполнен наполовину, — сказал он Фионе. — Мы должны оставить немного места. По пути предстоит купить новую мебель.
— По пути куда? — с нескрываемым интересом спросила Фиона.
— Тут адрес, — ответил Элиот, указав в конец странички.
Название улицы ничего не сказало Фионе, но название города… Сан-Франциско!
— Мы переезжаем в Сан-Франциско?
Там будет не так, как в Дель-Сомбре. Там будут тысячи, сотни тысяч людей, экзотические рестораны, библиотеки, музеи! Однако энтузиазм Фионы быстро угас. Сотни тысяч людей? И все незнакомые?
— Может быть, мы едем не туда, — сказал Элиот. — Сан-Франциско — портовый город. На корабле наш багаж могут доставить в любую точку земного шара.
— Почему у нас никто не спросил, куда мы хотим поехать?
Из четвертого номера мотеля вышла Си.
— Элиот! — позвала она, щурясь от яркого солнца. — О… Фиона, ты вернулась! — Она помахала кружевным платочком, чтобы они ее увидели. — Идите сюда, дети. Все уже почти готово.
Си выглядела точно так же, как прежде, в своем старомодном платье чернильного цвета. Да, кое- чему никогда не суждено измениться, и это радовало Фиону.
Они с братом пошли к двери номера Си. Неожиданно Элиот попытался обогнать сестру, и тогда Фиона побежала вперед и оставила его позади, окутанного облаком пыли и лишившегося всякой надежды добраться до номера Си первым.
Она остановилась, тяжело дыша.
В номере было темно, она ничего не увидела внутри.
— А что почти готово?
Си прошла в ванную и прикрыла за собой дверь. Фиона наконец разглядела красивые фарфоровые тарелки и столовое серебро на тумбочке.
— О нет, — простонал Элиот у нее за спиной.
— Она же не будет готовить еду, правда? — шепотом спросила Фиона у брата.
Си вышла из ванной, старательно закрыв за собой дверь. Она, шаркая подошвами туфель, подошла к Фионе и обняла ее дрожащими руками.
— О, голубка моя, как же я по тебе соскучилась. Пять дней показались мне вечностью. Как ты загорела! Выглядишь… великолепно. И новое платье? — Она придирчиво осмотрела Фиону. — Что ж, вот тут и тут можно будет немного распустить… и закрыть этот скандальный вырез.
Си взяла Фиону за руку и повела в номер.
— Входи, входи. И ты, Элиот, иди сюда.
Элиот открыл занавески, чтобы в номере стало светлее.
Фиона была не на шутку удивлена. Кровать из номера вынесли. На ее месте стояли четыре стула и стол, накрытый их старой домашней скатертью, на которой лежали кружевные салфетки. Комод был придвинут ближе к окну и почти до потолка завален книгами.
Си очень постаралась, чтобы номер в мотеле стал похож на их гостиную.
— Как… как хорошо, как красиво! — воскликнула Фиона.
— Я подумала, что вам захочется еще раз это увидеть, — прошептала Си. — Чтобы попрощаться, как полагается.
Фиона обняла ее.
— О, спасибо тебе, Си. Спасибо!
До этого момента Фиона даже не думала о том, как сильно она будет скучать по квартире в Дубовом доме, по прежней жизни. Ведь она не знала ничего другого. И теперь, отправляясь в неизведанное, она чувствовала, что у нее словно почву выбили из-под ног. И хотя до сих пор она об этом не задумывалась, ей вдруг стало страшно.
— Просто здорово, — сказал Элиот, провел рукой по корешкам книг, сложенных на комоде, и стал читать названия.
— Эй, да тут же и те книги, которые мы получили в подарок на день рождения!
Он вытащил из стопки «Машину времени» Герберта Уэллса и протянул Фионе ее томик Жюля Верна.
— А я чуть не забыла, — прошептала Фиона, почтительно взяв книгу под названием «С Земли на Луну».
— Лучшее еще впереди, — заверила их Си.
— Что ты имеешь в виду?
Фиона обернулась как раз в тот момент, когда кто-то поднялся по ступенькам к открытой двери номера. Ей даже не нужно было видеть лица той, кто вошел в номер.
— Здравствуй, мама, — сказала Фиона.
— С днем рождения, дети, — ответила Одри.
На Одри было простое белое платье из хлопка. Элиот ни разу не видел ее в белом, и почему-то ему стало немного страшновато. Бледная кожа, серебряная седина… Одри выглядела так, словно сошла со старинного гобелена.
Элиоту на ум пришло единственное слово: «царственная». Совсем как богиня.
Она вошла в комнату, и иллюзия отчасти развеялась.
Одри могла быть царицей и богиней, но была ли она его матерью?
Да, была.
Элиот бросился к ней навстречу, раскинув руки, но вдруг растерялся, потому что она стояла, не двигаясь с места, озадаченная его эмоциональностью.
А потом протянула к нему руки и обняла его.
Это было почти настоящим объятием. Если закрыть глаза, то можно представить, что в нем есть тепло и любовь.
Одри нежно покачала Элиота из стороны в сторону и бережно отстранила. Она подошла к Фионе и обняла ее.
Она сделала это с нежностью, но все же не так, как обнимала Элиота. Между Фионой и Одри все еще существовала некая преграда, но в этом не было ничего плохого. Нечто вроде прослойки взаимного уважения, которого раньше не существовало.
— Где ты была? — спросил Элиот.
— Занималась приготовлениями к переезду, — ответила Одри. — Не можем же мы до конца жизни ютиться в мотеле, правда? Спасибо вам, и тебе тоже спасибо, Сесилия. Очень хорошо, что вы все
