Генералы Великой войны. Западный фронт 1914-1918

крепость. I корпус АНЗАК Бидвуда находился на левом фланге 5-й армии Гофа, и планировавшаяся цель наступления на Буллькур, начатого в поддержку наступления 3-й армии на севере, состояла в том, чтобы пробить брешь в германской обороне и таким образом начать двойной охват, пустив 4-ю кавалерийскую дивизию от Буллькура на соединение с остальной частью Кавалерийского корпуса, наступающего через прорыв, проделанный 3-й армией выше Скарпа, в нескольких километрах на север.

Это наступление предполагалось начать одновременно с наступлением 3-й армии 9 апреля, однако к этому времени Гоф обнаружил, что его артиллерия еще не смяла в должной степени проволочные заграждения линии Гинденбурга и потребуется еще неделя обстрела, чтобы приготовиться к наступлению. Австралийские разведчики подтверждали, что немецкие проволочные заграждения под Буллькуром по большей части не повреждены и в некоторых местах имеют 30 м глубины, поэтому, когда 3-я армия двинулась в наступление под Скарпом, артиллерия 5-й армии продолжала обстреливать Буллькур. Когда пришли сообщения об успешном сражении 9 апреля у Вими и Скарпа, Гофу не терпелось вступить в бой. Во второй половине дня 9 апреля командир танкового батальона D подполковник Дж. Хардресс Ллойд явился к нему с предложением. Наступление I корпуса АНЗАК может быть сведено к неожиданной атаке всего лишь одной дивизии, 4-й австралийской, на фронте 1400 м, если оно будет поддержано всеми имеющимися танками. Всего было 12 машин модели Марк I, использовавшиеся под Флером, которые были собраны в танковую «роту» под командованием майора У. Уотсона. Эти танки, говорил Ллойд, должны двигаться впереди австралийской пехоты и сминать, прокатываясь по ним, проволочные заграждения немцев, затем они могут оказать существенную поддержку пехоте в немецкой системе окопов. Гоф ухватился за этот шанс вступить в бой, и с этого момента все пошло вкривь и вкось.

Наступать планировалось на заре в 4 часа 30 минут на следующий день, в результате оставалось лишь несколько часов для выработки плана ведения огня и рассылки приказов. Бидвуд теперь держался иного мнения насчет всего плана, но энтузиазм танкистов и нажим Гофа заставили его колебаться относительно отказа от него. Последний утверждал, что проволочные заграждения, препятствующие началу наступления в этом секторе, не составляют более проблемы, поскольку танки сокрушат их; он добавлял, что, поскольку наступление 3-й армии было успешным, самое время бросить в бой 5-ю армию. Каким-то образом планирование и рассылку приказов успели произвести в оставшееся время, командующий 4-й австралийской дивизией генерал-майор У. Холмс решил наступать двумя бригадами в первой линии и одной в резерве, наступление должно было быть поддержано 12 танками и артиллерией и пехотой 62-й британской дивизии V корпуса, который должен был выдвинуться на левом фланге австралийцев. К часу ночи 10 апреля австралийская пехота залегла на ничейной полосе на ровной, покрытой снегом земле всего лишь в 550 м от вражеских окопов, ожидая танков.

Ни одни танк не появился. Неистовый шквал телефонных звонков из штаба дивизии принес вал отговорок и извинений, но ни одного танка. Танки идут. Танки задержаны. Танки остановлены снежным бураном. Танки потерялись. Танкам потребуется для прибытия еще полтора часа. Тем временем поднималась заря, и при дневном свете 6000 австралийцев оказались бы лежащими на открытом пространстве под дулами немецких пулеметов.

Наконец, и как раз вовремя, наступление было отменено. Пехота отошла назад, к счастью, без потерь, однако настроение у нее упало; хуже того, 62-й дивизии, задача которой состояла в осуществлении вспомогательного наступления, не сообщили об изменении планов, и ее солдаты двинулись вперед. Отдельные части этой дивизии действительно вклинились в линию Гинденбурга, прежде чем осознали, что они в полном одиночестве, и были изрядно побиты пулеметами из Буллькура, прежде чем смогли отойти.

Командиры вновь встретились утром и решили возобновить атаку на следующий день тем же способом, но при гарантированной поддержке танков. Слухи о том, что наступление 3-й армии развивается не так успешно, к этому времени уже широко распространились, однако атака 11 апреля могла бы быть полезной и поддержать удар 3-й армии на Монши-ле-Пре; Гоф сказал Бидвуду, что наступление АНЗАК, которое было днем ранее необходимо для развития успеха 3-й армии, сегодня необходимо для предотвращения ее разгрома. Соответственно, смысл наступления радикально изменился, однако Гоф настаивал, что они по-прежнему должны идти вперед, несмотря на то что Бидвуд указывал, что немцы теперь находятся в состоянии боевой готовности по всей линии Гинденбурга. В эту ночь австралийская пехота выдвинулась вновь и лежала в снегу, ожидая танков.

Ни один танк не пришел. По этому поводу идет полемика, однако австралийские и немецкие оценки сходятся в том, что, хотя танки и было слышно и они даже вели стрельбу и где-то плутали, они не сыграли практически никакой роли в реальном сражении. Однако донесения, поступавшие в штабы I корпуса АНЗАК и 3-й армии, утверждали, что танки вошли в Рианкур и Андекур, две деревни позади Буллькура и внутрь линии Гинденбурга. Как ни невероятны казались эти донесения (которые можно найти в архивах Танкового корпуса, включая дневник батальона D этого корпуса, архивах 3-й армии и верховного главнокомандующего) теперь — а должны были казаться и тогда, — им поверили.

Насколько можно восстановить реальное положение дела, оно было таково: из 12 танков 11 действительно выступили. Четыре, которые должны были отправиться на правый фланг, смогли добраться до исходной позиции впереди австралийской пехоты к 4 часам 30 минутам. Один из них, вместо того чтобы двинуться на немецкие проволочные заграждения, укатился в ночь, был обстрелян, повредил сцепление и отошел назад. Следующий танк свернул вправо, преодолел немецкие траншеи, однако в 500 м в стороне от сектора наступления австралийцев был подбит бронебойными пулями. Третий танк, двинувшийся за первым, был обстрелян и вернулся назад с поврежденным мотором. Три танка, атаковавшие в центре позиции, также были остановлены немецким огнем, у одного были повреждены гусеницы, у другого — топливный бак, у третьего — водительский отсек. Все четыре танка на левом фланге опоздали, и два были подбиты снарядами в пути. Третий вел эффективную стрельбу по немецким пулеметам и даже вошел в деревню, а затем он также сломался. Только два из двенадцати танков остались целы после боя.

План этого наступления на Буллькур полностью зависел от танков. Это была идея Танкового корпуса, предложенная офицером Танкового корпуса, который дважды оказался неспособен выполнить обещания; за этот план ухватился Гоф, как за последнюю возможность принять участие в Аррасском сражении. Однако, несмотря на то что танки не проделали проходов для пехоты и во вторую ночь, на этот раз австралийцев не отвели назад. 4-я бригада 4-й австралийской дивизии двинулась вперед и вместе с 12-й бригадой проложила дорогу через проволочные заграждения, которые оказались повреждены в гораздо большей степени, чем ожидалось, и вошла в немецкие траншеи. К 6 часам 50 минутам обе бригады захватили часть линии Гинденбурга и посылали донесения, что при поддержке могут закрепиться там.

Но был уже белый день, и передвижение войск вперед через открытое пространство было невозможно. В качестве альтернативы необходима была артиллерийская поддержка в форме заградительного огневого вала в 180 м позади линии Гинденбурга, чтобы остановить немецкие подкрепления, подходившие для контратаки австралийцев, засевших во вражеских траншеях. Начальник артиллерии, однако, отказался оказать эту поддержку, ссылаясь на то, что танки, находящиеся теперь за линией Гинденбурга, произведут устрашающий эффект, а если он будет вести стрельбу, которой от него требуют, то попадет по собственным войскам. У командира 4-й австралийской бригады бригадного генерала Бриана состоялся горячий телефонный разговор с начальником артиллерии, и спор был передан на разрешение Бидвуда, однако артобстрела не последовало. Тем временем Гоф, уверенный, что в результате атаки линия Гинденбурга прорвана, приказал британской и индийской кавалерии двинуться в прорыв. В 9 часов 35 минут, по-прежнему убежденный, что наступление идет хорошо, Гоф приказал 4-й кавалерийской дивизии двинуться вперед, движение это было вскоре остановлено ураганным пулеметным огнем. Австралийская пехота 4-й и 12-й бригад, крепко зацепившаяся на немецких позициях, была предоставлена самой себе.

В 10 часов 30 минут Бидвуд попросил 62-ю дивизию атаковать левее 4-й австралийской дивизии, чтобы снять часть тяжести удара со своих солдат. Его просьба была основана на предположении, господствовавшем тогда в штабе корпуса АНЗАК, что Буллькур в руках австралийцев, что, как знало командование 62-й дивизии, было неверно. «Они отказались, — говорит австралийская „Официальная история“, — посылать свои беззащитные войска без танков среди бела дня на полуразрушенные проволочные заграждения, обороняемые противником, находящимся в полной боевой готовности, чтобы