попытаться выполнить задачу, которую 4-я австралийская дивизия выполнила успешно лишь благодаря неожиданному наступлению на рассвете. Это было бы сумасшествием… и ужасное положение австралийской дивизии не было бы облегчено бессмысленным жертвоприношением британских солдат».
Австралийцы оставались в германских окопах, отбивая немецкие контратаки до полудня, и затем отступили, солдаты медленно переходили нейтральную полосу, неся раненых и оружие. Около 4000 человек вступили в дело под Буллькуром 11 апреля 1917 года; потери составили 2258 — убитыми, ранеными, пропавшими без вести и попавшими в плен в течение двенадцати часов; одна только 12-я бригада потеряла 909 человек. Немцы утверждали, что захватили в плен 27 офицеров и 1137 рядовых, потеряв всего 750 собственных солдат.
Первое сражение под Буллькуром было ужасно, это была настоящая бойня, образец всех сражений Первой мировой войны, какими их себе представляют и какими они, к счастью, редко бывали. Солдаты сделали все, чего от них можно было ожидать, и даже более, тогда как штабы и командиры слепо ошибались, отказываясь признать реальное положение вещей, предпочитая верить хорошим известиям и не желая слушать фронтовых командиров, требующих подмоги в безвыходных ситуациях. Танковые командиры, упрямый начальник артиллерии и генерал Гоф — все заслуживали отставки, хотя бы как оплакиваемый предшественник генерала Бинга «в назидание прочим», и даже Бидвуд заслуживает порицания.
Перед вторым сражением у Скрапа, которое продолжалось только два дня, 23–24 апреля, была двенадцатидневная пауза. Это сражение началось после странного случая, когда трое дивизионных командующих прислали сдержанные, но твердые «резолюции» с протестом против дальнейших атак, в результате которых войска оказываются под сосредоточенным продольным огнем с флангов. Вместо этого они предлагали укрепить Монши-ле-Пре с тем, чтобы позднее возобновить наступление выше Скрапа. Зная вспыльчивый характер Алленби, удивительно, что эти генералы сохранили свои должности, однако он принял их «предложения» так, как хотел их истолковать, и больше ничего не было сказано.
Кроме того, вопрос о любом движении к востоку от Арраса должен был решать фельдмаршал Хейг, который 15 апреля приказал Алленби остановить наступление и ждать, пока будут закончены приготовления для совместного широкомасштабного наступления по всему фронту. На следующий день, 16 апреля, в тот самый день, когда генерал Нивель начал наступление на Эну, Хейг созвал командующих 1-й, 3-й и 5-й армий на совещание в Сен-Поль для обсуждения планов возобновления наступления. В результате возник план, состоящий из трех частей, согласно которому каждая армия осуществляла продвижение на своем участке фронта: 1-я армия должна была наступать на восток, южнее Вими, и взять Оппи; 3-я армия должна была наступать выше Скарпа и вниз по дороге Аррас — Камбре; 5-я армия должна была возобновить наступление на Буллькур и взять Рианкур и Андекур, две укрепленные деревни позади линии Гинденбурга. Наступление должно было начаться 23 апреля.
По различным причинам 2-е сражение у Скрапа, как и первое, было главным образом операцией 3-й армии. Это было еще одно рассыпающееся на отдельные направления наступление, хотя и в меньшем масштабе, тем не менее отдельные его эпизоды были действительно очень тяжелыми боями. Германская артиллерия была теперь сильнее, а оборонявшаяся пехота — свежее, чем та, которая атаковала британцев. Были достигнуты, однако, некоторые успехи. На правом фланге VII корпус продвинулся еще на 1,5 км и взял 1600 пленных, но столкнулся с упорной обороной у Жемаппа и был контратакован с востока у Монши. Сражение выродилось в «солдатский бой», серию небольших стычек на уровне взвода и роты с использованием пулеметов, стрелкового оружия и гранат.
К северу от Скрапа XVII и XIII корпуса пробивали себе дорогу на Восток, сражаясь на улицах разрушенных деревень и неся тяжелые потери. Сражение приняло образ, отчетливую форму, сделавшись жестоким делом из постоянно повторяющихся атак и контратак, тем типом упорного столкновения, который, кажется, в наибольшей степени подходил к «бычьей» натуре Алленби. Были достигнуты некоторые успехи, но медленно и дорогой ценой, однако Алленби и Хейг, казалось, были уверены, что враг ослабевает и, стоит усилить нажим, сражение пойдет легче. Здесь вновь можно видеть главный изъян в командовании Хейга — нежелание признать, что наступление достигло всего, чего от него можно было ожидать, и его следует прекратить.
Алленби выполнял всякий приказ о наступлении и, как и его начальник, не видел причин останавливать наступление, пока не будут достигнуты какие-либо решительные результаты. Естественно, передовые части, еще более уставшие, не разделяли этих взглядов. Более того, немецкая оборона доставляла им постоянные проблемы, поскольку старая система Западного фронта — мощный фронт и открытый тыл — ушла в прошлое. Немецкая оборона теперь была глубокой, и атакующие британские части легко оказывались в окружении неподавленного сопротивления.
У немцев по-прежнему была глубокая оборона с фронта, местами более глубокая, чем когда-либо, но, кроме того, укрепления и бункеры были выстроены далеко позади линии фронта, были укреплены разрушенные деревни, а тыловые цели были пристреляны для сосредоточенного огня артиллерии. Когда британцы продвигались в эти позиции, сопротивление не ослабевало, а напротив, усиливалось, тогда как их возможности выдвигать артиллерию и поставлять боеприпасы в должном количестве через изрытую воронками территорию постепенно снижались. Немцы также увеличивали численность войск, и вскоре на линии фронта у них уже было девять дивизий против девяти британских дивизий, принимавших участие в наступлении под Оппи и Лакулотт. К концу апреля успехи 9 апреля были забыты. Сражение под Аррасом превратилось в мясорубку; потери ранеными, убитыми и пленными 5-й и 3-й армий достигали 100 000 человек, и хотя британские войска занимали территорию, захватили множество пушек и солдат противника, не было никакого свидетельства прорыва. Апрель кончался, сражение все еще продолжалось, и генералы готовились к следующей фазе — 3-му сражению под Скрапом, которое должно было начаться 3 мая.
Тем временем наступление генерала Нивеля на Шеми-де-Дам окончилось полной неудачей. Французы были отброшены и понесли ужасные потери. В первую неделю наступления потери французов достигли 96 000 человек, в том числе 15 539 убитыми. Вопреки своим обещаниям прекратить наступление, если оно не будет иметь успеха в течение 48 часов, Нивель продолжал утюжить немецкие оборонительные сооружения, однако даже постоянный артиллерийский обстрел и возобновляемые атаки пехоты не сломили вражеского сопротивления.
После трех лет безуспешных боев и почти 2 миллионов потерь боевой дух французской армии был сломлен. К маю 1917 года многие полки французской армии отказывались выполнять свой долг, войска сидели и блеяли как овцы, когда им приказывали выдвинуться на передовую. Те, кто поднимались, говорили, что будут удерживать свои позиции, но решительно отказывались участвовать больше в этих бессмысленных наступлениях. Каким-то чудом сведения об этих волнениях во французской армии, которые начались 29 апреля, не достигли немцев, но достигли британцев и вызвали большую тревогу командиров.
Трагедия при Шеми-де-Дам принесла только одно облегчение фельдмаршалу Хейгу. Она привела к отставке генерала Нивеля, и, по крайней мере на время, прекратились толки о подчинении британской армии французскому командованию. Генерал Филипп Петэн, вдохновлявший оборону Вердена и ставший теперь Верховным главнокомандующим, был солдатом совсем другого типа. Своей первой задачей он считал восстановление морального и боевого духа своих солдат, чего он достиг, прекратив все наступательные действия, увеличив рационы и предоставив больше отпусков.
Оказалось необходимым, однако, также расстрелять нескольких солдат, поскольку кроме пассивного отказа от наступления было множество случаев дезертирства и других военных преступлений; летом 1917 года во французской армии было вынесено 412 смертных приговоров за мятеж и дезертирство, и 59 человек были действительно расстреляны, кроме того, неизвестно, сколько еще были расстреляны на месте офицерами и сержантами. Однако Петэн видел, что приведение французской армии в прежний вид потребует времени и отдыха в большей степени, нежели казней храбрых солдат, от которых требовали слишком многого. В этот период он хотел бы, чтобы удары по немцам наносили англичане. Для этого фельдмаршал свернул сражение под Аррасом, как только его армии заняли подходящие оборонительные позиции, а затем обратил свои взоры на свой любимый театр — Фландрию.
Таким образом, это Аррасское сражение было завершено официально 24 мая. Австралийцы вновь атаковали под Буллькуром 3 мая, на этот раз в отличие от первого, плохо обдуманного и наспех подготовленного наступления операция тщательно планировалась. В этот раз атакующие прорвали линию Гинденбурга при поддержке артиллерии и, отказавшись от всякой помощи танков, отбивали немецкие
