пошла спать.
Заснула она быстро, но так же моментально проснулась от капризного плача Пола. Вскочив, она на цыпочках подошла к полуоткрытой двери. Пол проснулся, доктор сидел на его постели и давал ему питье. На полу валялись разбросанные бумаги. Стол он придвинул к окну. Араминта вернулась к себе и легла. Часы показывали два часа ночи. Она лежала и с тревогой размышляла о том, что доктор не выспится. Потом снова уснула.
Встала она очень рано. Мальчики спали. Доктор ушел. Она оделась, тихо спустилась в кухню и сделала себе чай. Потом наполнила кувшин холодным лимонадом и вернулась к мальчикам. Они по- прежнему спали. У Пола одутловатость стала еще больше. Питер выглядел нормально. И представить трудно, как ей удастся справляться в следующие несколько дней. Все зависит от того, подхватит ли Питер свинку.
Араминта на цыпочках ходила по комнате, собирая для мальчиков чистую одежду, когда вошел доктор. Она поздоровалась с ним, мысленно отметив, какой у него, несмотря на мужественную внешность, ужасно усталый вид.
— Надеюсь, вы сохранили ясную голову и хорошо поспали ночью. Что мы будем делать, если вы заболеете?
— Дорогая мисс Помфри, не вдавайтесь в панику. Я никогда не болею. Если вас в течение дня что- нибудь встревожит, скажите Басу. Он знает, где меня найти.
Доктор ушел, небрежно кивнув.
ГЛАВА ПЯТАЯ
День тянулся мучительно долго. Проснувшись в жару, Пол капризничал и хныкал. Его пришлось долго упрашивать, чтобы он умылся, надел чистую пижаму, дал померить температуру и проглотил питье. Бас принес несколько цветных соломинок, так что пить Полу стало легче. Но болезнь, конечно, не уходила. И у Араминты щемило сердце, когда она смотрела на раздувшееся, опухшее лицо.
— Завтра тебе будет легче, — успокаивала его девушка. — Еще не совсем хорошо, но лучше. И надеюсь, когда дядя Маркус придет домой, он придумает, что бы такое сделать, чтобы горло поменьше болело.
Доктор вернулся после шести и поднялся к мальчикам. Воплощенное спокойствие. Его вежливое «добрый вечер», обращенное к Араминте, потонуло в восторженных криках Питера и хриплом полушепоте Пола. Хемфри, лежавший на постели больного, добавил свою лепту в общий гвалт. Доктор ласково потрепал его по загривку.
— Это я разрешила Хемфри лежать на постели, — начала Араминта, не дожидаясь, пока доктор выразит неодобрение: как же, собака на постели больного ребенка! — Он составляет Полу компанию и успокаивает его. Так что, если вы хотите кого-то выругать за это, пожалуйста, ругайте только меня.
— Не помню, мисс Помфри, чтобы я выражал свое мнение по этому вопросу. — Удивленно вскинув брови, он разглядывал ее. Мелькнула улыбка. Но в ней ни капли теплоты. — Не вижу причины кого-либо ругать. Ни вас, ни Хемфри.
И, отметая эту тему, он без всякого перехода спросил, как прошел день. Она давала отчет, а доктор, сидя на кровати, осматривал шею Пола, слушал дыхание, заглядывал в горло.
— Тебе лучше, — наконец бодро объявил он. — Через несколько дней все пройдет, но придется еще немного побыть в постели. Не сомневаюсь, что мисс Помфри не даст тебе скучать.
— А что, дядя, мисс Помфри… ты, конечно, имеешь в виду Минти… тебя тоже смешит? — Такой вопрос мог задать только Питер.
— О, совершенно определенно. — Доктор покосился на Араминту и улыбнулся. На этот раз улыбка была теплая, приглашающая вместе посмеяться над шуткой.
— На ужин мороженое и йогурт. — Доктор поднялся. — Мисс Помфри, если вы спуститесь ко мне в кабинет, я дам вам лекарство. Полу станет легче. Питер, на несколько минут я оставляю брата на твое попечение.
— У вас был тяжелый день, — сказал доктор в кабинете. Хемфри стоял между ними и вроде бы тоже слушал. — Боюсь, следующие несколько дней будут не легче. Пол хорошо справляется с болезнью. Через пять-шесть дней, надеюсь, воспаление спадет. Ему надо оставаться в постели еще дня два. Потом можно позволить ему встать. Но потеплее одеть и не выпускать из комнаты. Питер вроде бы в порядке…
— Да, и он так заботится о брате.
— Сегодня вечером я буду дома и присмотрю за мальчиками, пока вы ужинаете. Потом полчаса или час вы побудете с ними, а я тем временем поужинаю. И вам лучше пораньше лечь спать…
— Я что, так ужасно выгляжу? — невольно сорвалось у нее с языка.
— Позвольте заметить, мисс Помфри, вы выглядите не лучшим образом. — Он холодно оглядел ее с головы до ног и, не обращая внимания на засверкавшие гневом глаза, продолжал: — Растолките одну таблетку и насыпьте в мороженое Пола. Заставьте его как можно больше пить. — Затем добавил: — Вы, конечно, обогащаете свой опыт лечения детских болезней?
— Да, — согласилась Араминта. Ужасный человек! А чего он ожидал, если она целый день занималась мальчиками и у нее не оставалось ни единой минутки на себя? Как он смел — «выглядите не лучшим образом»!
Она направилась к двери.
— Как только мы покончим со свинкой, мисс Помфри, — заметил доктор, открывая перед ней дверь, — у вас будет столько свободного времени, сколько вы захотите. На прогулки и на покупки.
Его замечание еще больше разозлило Араминту. Она резко обернулась и уставилась в вежливое лицо доктора.
— Почему вас это заботит? И кто вам позволил смеяться надо мной? Знаете, вы чрезвычайно черствый человек! Впрочем, не думаю, чтобы вам кто-нибудь рискнул сказать об этом!
Он смотрел на нее и молчал.
— Боже, мне не следовало говорить такое, — вздохнула Араминта. — Простите, если обидела вас. Хотя не думаю, что вы обиделись, ведь вам безразлично мое мнение. К тому же, — с вызовом бросила она, — мы живем в свободном мире, и я могу говорить, что захочу.
— Конечно, можете, мисс Помфри. Вы можете в любое время свободно выражать свои чувства, если у вас возникает такая потребность.
Он держал дверь. Араминта пулей выскочила из кабинета. Поднимаясь к мальчикам, она размышляла, уволит ли он ее.
Нависшая угроза увольнения и досада не помешали Араминте отдать должное ужину. Джет приготовила грибы в чесночном соусе, цыплят по-королевски, с тушеным сельдереем, и шоколадный мусс. Жаль было бы отказываться от таких деликатесов, размышляла Араминта, доедая мусс.
Она поднялась к мальчикам, а доктор пошел ужинать, пообещав поскорей вернуться, прежде чем дети пойдут спать.
— Но им уже пора спать, — заметила Араминта.
— Разве нельзя раз в жизни нарушить правила? — возразил доктор и вышел из комнаты.
Он вернулся через полчаса и еще полчаса смотрел, как они играли.
— Через пять минут я вернусь, — доктор встал с постели Пола. — И чтобы вы уже спали.
— Спасибо, мисс Помфри. Спокойной ночи, — сказал он, вернувшись.
Она уже уложила близнецов, поэтому со спокойной душой, попрощавшись, ушла.
Тихий жалобный звук разбудил ее среди ночи. Питер проснулся от головной боли и жжения в горле.
Утром она спустилась к завтраку, чувствуя себя на пределе сил. Доктор бросил на нее выразительный взгляд, оторвавшись от газеты. Араминта села, налила себе кофе. Он молчал.
— У Питера свинка, — спокойно сообщила она.
— Что и следовало ожидать. — Доктор снял очки, чтобы лучше разглядеть ее. — Пойду осмотрю его.
