осталось жить и летать, всё усталое и дряблое! И только для вашей послеполуденной поры, мысли мои, написанные пером и кистью, только для них есть у меня краски, быть может множество красок, много пёстрых нежностей и целых пятьдесят миров жёлтого и бурого, зелёного и красного — но по ним никто не угадает, как вы выглядели на заре, вы, внезапные искры и чудеса моего одиночества, вы, мои старые любимые — скверные мысли!
На высоких горах
Заключительная песнь
О полдень жизни! Дивная пора! Пора расцвета! Тревожным счастием душа моя согрета: Я жду друзей с утра и до утра, Где ж вы, друзья? Сюда! Пора, пора! Для вас уже и глетчера бока Оделись в розы. Ручей вас ищет. И забывши грозы, Клубятся в выси ветр и облака, Чтоб легче вас найти издалека. Здесь пир готовлю я друзьям своим. Кто к далям звёздным Живёт так близко? Кто — к зловещим безднам? Где царство, равное владениям моим? А мой нектар, — кто наслаждался им? Вот вы, друзья! — Но, горе! вижу я, Что не ко мне вы... Вы смущены. О, лучше б волю гневу Вы дали вашему! Так изменился я? И чем я стал, то чуждо вам, друзья? Я стал иным? И чуждым сам себе? Я превратился В бойца, который сам с собою бился? На самого себя наперекор судьбе Восстал и изнемог с самим собой в борьбе? Искал я, где суровей край ветров? Ушёл в пределы, Где из живых — один медведь лишь белый, Забыл людей, хулы, мольбы, богов? Стал призраком, блуждающим средь льдов? Друзья, я, вижу, вас врасплох застал, Вы молчаливы. Уйдите ж! Здесь прожить бы не смогли вы: Здесь, между царством льда и царством скал, Охотником я стал и серной стал. Охотником — и злым! Взгляните, лук Натянут туго! Тяжёл был путь; и тетива упруга, Стрела сильна: что как соскочит вдруг? Уйдите же, прошу я вас, как друг... Ах, вы ушли! Что ж, сердце, соверши Судьбы веленье И новым дверь друзьям открой! Без сожаленья Воспоминание о старых заглуши! Здесь новой юностью ты расцвело в тиши! Кто разберёт те знаки прежних лет, Союз победный? Любовь писала текст... Какой он ныне бледный! Пергамент смят и принял бурый цвет, И в руки взять его охоты нет. Уж не друзья — лишь призраки их вы, Друзья-виденья! Они мои смущают сновиденья И говорят: «всё ж были мы?» Увы! Слова увядшие, — как розы, пахли вы! Влеченье юности, не понятое мной! Кого желал я, Кого себе подобными считал я, Состарились и разошлись со мной... Лишь кто меняется, тот мне родной. О полдень жизни! Новой юности пора! 
