днем, когда юнга разжег огонь в плите, все с удовлетворением убедились, что она прекрасно топится. Тем самым приготовление пищи было обеспечено и в непогоду.
На следующей неделе Донифану, Уэббу, Кроссу и Уилкоксу, к которым присоединился Сервис, удалось вволю поохотиться. Они отправились в березовый лесок, тянувшийся по берегу озера в полумиле от Френч-дена. В некоторых местах обнаружили следы человеческих трудов. Это были ямы, прикрытые переплетенными ветвями, достаточно глубокие, чтобы провалившееся туда животное не могло вылезти. Но ямы явно были вырыты много лет назад. В одной из них лежали останки какого-то зверя, его породу они пытались распознать.
— Во всяком случае, это был большой зверь,— сказал Уилкокс. Спрыгнув в яму, он вытащил оттуда побелевшие от времени кости.
— Видно, это четвероногое. Тут кости всех четырех лап,— добавил Уэбб.
— А не живут ли здесь пятиногие? — пошутил Сервис.— Какой-нибудь баран- феномен[116] или бык-чудо природы?
— У тебя все шуточки, Сервис,— обиделся Кросс.
— Уж и пошутить нельзя? — оправдывался тот.
— Во всяком случае, ясно, что это был очень сильный зверь,— заметил Донифан.— Смотрите, какой толстый череп, какие клыки в челюсти! Пускай Сервис шутит, пусть забавляется насчет балаганных баранов-феноменов и ярмарочных быков-чудес природы. Но я думаю, у него пропала бы всякая охота смеяться, воскресни сейчас это четвероногое.
— Хорошо сказано! — воскликнул Кросс, всегда восхищавшийся репликами своего кузена.
— Ты, значит, думаешь, что это был хищник? — недоверчиво спросил Уэбб.
— Да, несомненно.
— Лев? Или тигр? — допытывался Кросс.
— Ну, тигров и львов здесь не водится. Но думаю — ягуар или пума.
— Надо держать ухо востро,— заметил Уэбб.
— И далеко не заходить,— добавил Кросс.
— Слышишь, Фэнн,— сказал Сервис, обращаясь к собаке.— Здесь бродят крупные звери!
Фэнн ответил веселым беспечным лаем.
— У меня есть мысль,— сказал Уилкокс.— Закроем-ка эту яму новым настилом. Может, еще какая- нибудь живность попадется.
— Как хочешь, Уилкокс,— ответил Донифан.— Я-то больше люблю подстреливать дичь на свободе, чем убивать ее на дне ямы.
В этих словах выразился спортивный дух мальчика. Однако Уилкокс, подавший мысль о западне, оказался практичнее Донифана. Товарищи помогли ему нарубить веток и сложить над ямой, прикрыв листвой. Такая ловушка была, конечно, довольно примитивной, однако ею успешно пользуются трапперы[117] в пампасах. Мальчики отметили место западни зарубками на деревьях и возвратились к пещере.
В последующие дни охотничьи походы продолжались. Пернатой дичи было много. Помимо дроф попадались каменные стрижи с белыми точками на крыльях, как у цесарок, целые стаи лесных голубей, довольно вкусные северные гуси. Из четвероногой дичи здесь обитали пищухи — род грызунов, с успехом заменяющих кроликов во фрикасе;[118] мары — разновидность зайцев с рыжим мехом и черной отметиной на хвостике, пекари — маленькие кабанчики и гвазуи — быстроногие пампасские олени. Встречались и броненосцы — своеобразные млекопитающие с чешуйчатым панцирем на спине; их мясо считается деликатесом.
Донифану удалось подстрелить несколько таких зверьков, но добыча не оправдывала истраченных боеприпасов. Замечание Гордона по поводу подобного расточительства Донифан и его товарищи восприняли с явным неудовольствием.
Во время одного из таких походов мальчики набрали много дикого сельдерея, обильно росшего в сырых местах, и кресс-салата, молодые ростки которого — прекрасное средство от цинги. Эту зелень стали регулярно подавать к столу.
Так как мороз еще не сковал реку и озеро, то рыбы хватало. На удочку ловили форель и нечто, похожее на щуку: вкусно, но костисто. Однажды Айверсон, торжествуя, принес большущего лосося, с которым долго боролся, чуть не сломав удилище. Когда рыба косяком пойдет к устью реки, можно будет наловить ее побольше, про запас на зиму.
Несколько раз дети осматривали яму-западню Уилкокса, но она оставалась пустой, хотя туда для приманки положили большой кусок мяса.
Но вот наконец семнадцатого мая произошло знаменательное происшествие.
В тот день Бриан с несколькими мальчиками пошел в лесок поискать у скал поблизости, нет ли там какой-нибудь пещеры, годной для склада. Приблизившись к западне Уилкокса, они услышали хриплые крики и помчались туда. К Бриану тотчас присоединился Донифан, который не любил, чтобы его опережали. Остальные, с ружьями наготове, немного поотстали. Фэнн крался, насторожив уши и вытянув хвост. Когда они были шагах в двадцати от ямы, крики возобновились. В настиле зияла дыра. Очевидно, в западню провалилось какое-то животное.
— Пиль, Фэнн! Пиль! — крикнул Донифан.
Собака бросилась вперед, заливаясь лаем, в котором, однако, не слышалось ярости.
Бриан и Донифан, подбежав, наклонились над ямой.
— Идите сюда! — крикнули они.— Скорее!
— Это не ягуар? — спросил Уэбб.
— И не пума? — вторил ему Кросс.
— Да нет же! — ответил, смеясь, Донифан.— Это — двуногое животное! Мы поймали страуса!
Действительно, в яме оказался не кто иной, как страус. Было чему порадоваться: ведь у этой птицы очень вкусное мясо, особенно грудина, где скапливается жирок.
Этот экземпляр оказался сравнительно небольших размеров, с головой, похожей на гусиную, и с мелким беловато-серым оперением и принадлежал к семейству «нанду», распространенному в южноамериканской пампе. Хоть он и не шел в сравнение с крупным африканским страусом, но все же был несомненной достопримечательностью здешней островной фауны.
— Надо взять его живым! — воскликнул Уилкокс.
— Обязательно! — поддержал его Сервис.
— Попробуем,— согласился Бриан.
Птица не могла ни взлететь из ловушки, ни вскарабкаться по ее отвесным стенкам. Уилкокс спустился в яму, и ему удалось, рискуя получить серьезную рану от удара клювом, накинуть на голову страусу свою куртку, а потом связать ему ноги платками. В конце концов общими усилиями нанду вытащили наверх.
— А что мы с ним будем делать? — спросил Кросс.
— Да очень просто,— как всегда, не задумываясь, ответил Сервис.— Отведем его во Френч-ден, приручим и будем на нем верхом ездить! Я возьмусь его обучить. Ведь так же сделал Жак из «Швейцарского робинзона»!
Подобное использование страуса представлялось весьма сомнительным, несмотря на пример из книжки, на которую ссылался Сервис. Тем не менее отвести страуса во Френч-ден оказалось нетрудно.
Увидев нанду, Гордон немного испугался: придется кормить лишний рот! Но потом сообразил, что травы и листьев хватит, и оказал страусу радушный прием. А младшие в восторге любовались диковинной птицей, правда, держась от нее подальше.
А услышав, что Сервис собирается превратить страуса в верховое животное, они наперебой стали умолять, чтобы их покатали на этой лошадке.
— Обещаю, если будете хорошо себя вести, малышня! — согласился Сервис, на которого дети смотрели уже как на героя.
— Мы будем слушаться! — воскликнул Костар.
— Как, и ты туда же, Костар? — лукаво спросил Сервис.— Ты не побоишься залезть на страуса?
— Да… сяду сзади тебя и буду хорошенько держаться…
— Гм, а вспомни, как ты трусил, когда сидел на черепахе!
