— Здорово! Вы мне все это потом объясните. Завтра — ладно? А сейчас я вам расскажу, что произошло дальше… Снаружи ничего не слышно?
— Все тихо,— отозвался Моко, стоявший у дверей.
— Ну хорошо, слушайте,— продолжил свой рассказ Ивенс.— Отправились мы в лес, устроили там привал, а поутру вернулись к шлюпке: думали ее починить, чтобы пуститься опять в море. Но у нас был только топор, а им не подлатаешь пробитый борт. Да и несподручно работать на берегу. Тогда Уолстон решил сначала подыскать место для лагеря у какой-нибудь реки, где можно будет и поохотиться — ведь провизия у нас вся вышла. Вот мы и пошли дальше по берегу и примерно через двенадцать миль добрались до речушки…
— Восточной реки,— подсказал Сервис.
— Пусть будет Восточная река,— согласился мужчина.— Она впадает в большую бухту…
— Это — бухта Разочарования! — вставил Дженкинс.
— Годится,— улыбнулся штурман.— Там среди скал была маленькая гавань.
— Гавань Медвежьего утеса,— подал свой голос и Костар.
— Именно Медвежий утес, малыш,— подтвердил Ивенс.— Там очень удобное место для лагеря, а если доставить туда шлюпку, то, может, удалось бы ее кое-как подремонтировать. А не то ее вконец разобьет при первой же буре. Вернулись мы за шлюпкой, облегчили ее как могли и пустили на плаву. Хоть она и набрала воды до самого планшира, но все-таки удалось протащить ее бечевой вдоль берега к этой гавани, и теперь она в безопасности.
— Так шлюпка сейчас — у Медвежьего утеса! — воскликнул Бриан.
— Да, мой мальчик. И я думаю, ее вполне можно починить — был бы нужный инструмент.
— Да у нас есть эти инструменты, штурман Ивенс,— живо воскликнул Донифан.
— Уолстон так и подумал, узнав, кто живет на острове.
— Как же это он узнал? — поинтересовался Гордон.
— Да вот как. Восемь дней назад вся шайка, прихватив меня с собой (одного они меня никогда не оставляли), отправилась на разведку в лес. Часа через три-четыре, идя по берегу реки, мы добрались до большого озера, откуда она вытекает. И вдруг видим: на берегу какой-то странный предмет — каркас из тростника, обтянутый парусиной…
— Наш змей! — вскричал Донифан.
— Это — наш воздушный змей. Он упал в озеро и, очевидно, ветер пригнал его к тому берегу,— пояснил Бриан.
— Так это был воздушный змей! А мы и не додумались, хотя эта штука нас очень заинтересовала. Во всяком случае, она ведь не сама собой сделалась! Ее смастерили люди здесь, на острове. Кто же тут живет? Уолстону до зарезу нужно было узнать. А я с того момента твердо решил бежать от них. Кто бы тут ни жил — пусть хоть дикари: все лучше, чем эти убийцы! Но они стали меня стеречь днем и ночью…
— А как же был обнаружен Френч-ден? — спросил Бакстер.
— Сейчас расскажу. Но прежде объясните, мальчики, для чего вам змей понадобился? Сигнал, что ли?
Гордон объяснил, почему сделали змей, как его потом решили использовать и как Бриан, рискуя жизнью, поднялся в воздух и увидел, что Уолстон все еще на острове.
— Храбрый вы человек,— воскликнул Ивенс и, по-дружески пожав руку Бриану, продолжил свой рассказ.— Вам понятно, что Уолстона теперь занимало только одно: выяснить, кто живет на острове. Если туземцы, то попытаться с ними договориться; если потерпевшие кораблекрушение, то вдруг у них окажутся нужные инструменты? Тогда они наверняка не откажут в помощи, чтобы привести шлюпку в порядок.
В общем, стали вас разыскивать — должен сказать, с осторожностью. Продвигались потихоньку, обшаривая лес на восточной стороне озера до его южной оконечности. Но ни души не встретили. И выстрелов слышно не было.
Бриан объяснил, что в эти дни никто далеко от Френч-дена не заходил и стрельбу прекратили.
— И все-таки они вас нашли,— сказал Ивенс.— Вечером двадцать третьего ноября один из матросов оказался с южной стороны озера в виду Френч-дена и заметил, что между скал мерцает огонь. Это был ваш фонарь — видимо, дверь неплотно притворили. На следующий день Уолстон сам отправился туда и весь вечер просидел в камышах на той стороне реки.
— А мы об этом узнали,— сказал Бриан.
— Как же?
— Мы были с Гордоном и нашли разломанную трубку. Кэт сказала, что она принадлежит Уолстону.
— Точно! — откликнулся Ивенс.— Он ее тогда потерял и очень злился. Но зато он разузнал о вас все: пока был в засаде, многие ходили по правому берегу реки, и он понял, что там — только дети, с которыми семерым мужчинам легко совладать. Я подслушал его разговор с Брандтом и понял, что именно они готовят Френч-дену…
— Изверги! — вскричала Кэт.— Они и детей не пожалеют!
— Не пожалеют, Кэт,— подтвердил штурман.— Как не пожалели ни капитана с помощником, ни пассажиров «Северна». Изверги: правильно вы их назвали! А хуже всех — их вожак, Уолстон!
— Но, слава Богу, вам все-таки удалось бежать, Ивенс,— сказала Кэт.
— Да. Сегодня утром я улучил момент, когда Уолстон и остальные ушли, оставив меня с Форбсом и Рокком. Было около десяти часов, когда я дал тягу. Надо было сбить со следа этих мерзавцев или, по крайней мере, уйти подальше в первые минуты, пока они не опомнились.
Но мое отсутствие обнаружили почти тотчас и бросились вдогонку в лес. У них были ружья, а у меня — только матросский нож да быстрые ноги. Весь день они неотступно гнались за мной. Я пересек наискось лес и добрался до озера; надо было обогнуть его с юга. Из разговоров я понял, что вы живете на берегу реки, которая течет на запад.
Никогда в жизни я так не улепетывал! Преодолел за день никак не меньше пятнадцати миль! Черт возьми, эти негодяи бежали так же быстро, как и я, а пули-то их летели еще быстрее! Я не раз слышал, как они свистят у меня над ухом. Ведь, понимаете, я знал их черные дела! Если я удеру, то могу их выдать! Им во что бы то ни стало хотелось со мной расправиться! Если бы не их ружья, я б дождался их с ножом в руках. Кто кого: либо они, либо я! Да, Кэт, уж лучше погибнуть, чем снова отдаться им в лапы!
Я надеялся, что ночью они отстанут, да не тут-то было! Я уж и озеро обогнул и был на этой стороне, а Рокк и Форбс все шли за мной по пятам. Началась гроза, скрываться мне стало все труднее. При вспышках молний эти бандиты могли увидеть меня в тростнике на берегу. Но вот я оказался уже в сотне шагов от реки. Если успею переплыть на ту сторону, то буду спасен: они не посмеют переправиться, зная, что Френч-ден уже рядом!
Я все бежал и был уже у воды, когда блеснула яркая молния и тут же раздался выстрел.
— Этот выстрел мы и услышали! — воскликнул Донифан.
— Очевидно,— кивнул головой Ивенс.— Пуля чуть задела мне плечо. Я прыгнул и бросился в реку. Через несколько минут я был уже на этом берегу и спрятался в траве. Слышу — Форбс и Рокк подошли к воде и говорят: «Думаешь, ты попал в него?» — «Ручаюсь!» — «Значит, он утоп!» — «Наверняка! Мертвый, как следует быть!» — «Избавились наконец!» — и ушли…
Это я от них избавился, как и вы, Кэт! У, негодяи! Вы еще узнаете, какой я мертвый!… Я подождал, потом вылез из камышей и побежал к скалам. Слышу — собака лает. Остальное вы знаете.
— А теперь,— добавил Ивенс, помолчав и махнув рукой в сторону озера,— теперь, мальчики, нам предстоит расправиться с этими мерзавцами и освободить от них ваш остров!
И он произнес это так энергично и выразительно, что все колонисты вскочили на ноги, готовые следовать за ним.
Потом настала их очередь рассказывать обо всем, что случилось с ними за эти двадцать месяцев: как вышло, что «Верткая» пронеслась по Тихому океану от Новой Зеландии до местного острова; как нашли французову пещеру и организовали свою маленькую колонию. Рассказали о летних походах, о зимних трудах и о том, как наконец обеспечили себе сносную и сравнительно безопасную жизнь перед появлением Уолстона и его сообщников.
— И за эти двадцать месяцев ни один корабль здесь не показывался? — спросил Ивенс.
