– Ну, раз я так хорошо выставил себя идиотом, может, ты доверишься мне и сама теперь выберешь расплату.
– Я не буду петь, – сказала она.
– А я не буду это предлагать. Мэгги на мгновение заколебалась:
– Обещай, что не будешь жестоким.
– Ну, мы же теперь друзья, верно?
– Это риторический вопрос.
– Да ладно тебе.
– Ну хорошо. Расплата.
Мэгги зажмурилась, зная, что ей не понравится то, что она сейчас услышит.
– Я хочу, чтобы ты со мной потанцевала.
– Прямо здесь? – спросила Мэгги и огляделась. – Мы не можем танцевать прямо в редакции. Внизу дежурит охранник. Он все видит по мониторам и свалится на пол от хохота.
– Сомневаюсь, что старина Эд сейчас бодрствует и способен что-либо заметить. Мы здесь совершенно одни.
– Есть еще по крайней мере пятеро…
– …Которые рассредоточены по всему периметру здания. Они нас не увидят.
– Они могут выглянуть в коридор в любой момент.
– Мне кажется, тебя волнует не это. По-моему, ты боишься меня. У тебя вообще проблемы со страхами, ты знаешь об этом?
Мэгги знала, но не собиралась признаваться в этом Нику.
– Я работаю по ночам. И ничего не боюсь.
– Тогда потанцуй со мной.
Он покрутил настройку радио, пока не нашел какую-то медленную балладу, и с надеждой повернулся к Мэгги.
«Что бы сказала об этом Дарла?» – подумала Мэгги. Для человека, который решил держаться на расстоянии от Ника Соренсона, она придвигается к нему ужасающе близко.
– Медленный танец?
– А ты бы предпочла быстрый?
Мэгги подумала о своем мизерном опыте в танцах и покачала головой:
– Нет.
– Ну, тогда давай иди сюда.
Мэгги глубоко вздохнула и встала. Треск приемников, настроенных на полицейскую волну, создавал атмосферу далекую от желаемой, но интуитивно подсказывал, что ей понравятся объятия Ника, что бы вокруг ни происходило.
Возможно, она меньше волновалась бы, если бы между ними оставался хотя бы фут, но Ник быстро исключил такую возможность, обняв ее за талию и притянув к себе. Мэгги перевела дух и попыталась не обращать внимания, что, пока они медленно двигаются под музыку, его сильная грудь прижимается к ее груди, а мускулистые бедра к ее ногам.
– Расслабься, – промурлыкал Ник и, как только она повиновалась, прижал ее к себе еще сильнее. – Вот видишь, все не так страшно.
Мэгги смогла только покачать головой. Сердце билось так сильно, что она не могла говорить. От запаха чистого хлопка и мужского тепла ей хотелось уткнуться носом в шею Ника. А пальцы просто зудели от желания погрузить руки в его волосы. Что он с ней сделал за одну только ночь?
– Я не приемлю случайный секс, – внезапно объявила она.
Ник резко остановился:
– Это хорошо. Я тоже его не приемлю.
Мэгги не знала, что делать дальше. Она думала, что он станет подкалывать ее за пуританство или сыграет в дурачка и притворится, что не понимает, почему она говорит об этом именно сейчас, но его ответ показался ей таким же прямым и честным, как и ее собственное заявление. В конце концов она решила расслабиться и позволила себе насладиться танцем.
Когда песня кончилась, Ник отстранился и посмотрел ей в лицо.
– Правда или расплата? – спросил он.
Его взгляд заскользил вниз к ее губам, а потом снова вернулся к глазам, и Мэгги поняла, что лучше выбрать расплату. Хотя и не была уверена, что хочет выбрать правду.
– По-моему, сейчас не твоя очередь.
– Правда или расплата? – повторил Ник.
Что она может поделать, если сама не в состоянии отвести взгляда от его губ? Они всего в нескольких дюймах. Если она повернет голову вправо, то, может быть, он приблизит губы к ее губам и даст ей ощутить образчик чистого тестостерона, о котором всегда говорила Дарла. Может, она наконец сумеет забыть боль прошлых лет отвержения и, позаимствовав страничку из книги лучшей подруги, станет с мужчинами дерзкой и уверенной…
– Правда, – прошептала Мэгги, изо всех сил хватаясь за остатки самообладания.
– А что ты скажешь, если я снова попрошу тебя о свидании?
«Да» едва не соскочило у нее с языка. Ей хотелось сказать «да». Но потом она вспомнила о Заке и о том, что Ник не сможет стать хорошим отцом. Что бы он там ни говорил, он не из тех, кто женится. Она чувствовала это.
– Нет, – сказала она. – У меня есть тут один парень.
Он тут же выпустил ее из объятий и отстранился.
– Правда?
Она кивнула, ощущая холод кондиционированного воздуха после тепла его тела.
– И кто же этот «один»? – спросил Ник.
Мэгги знала, что это большая натяжка. Но ей нужно было какое-то оправдание. Она не могла связываться со стопроцентным ловеласом.
– Его зовут Джон.
– Джон? – Ник уставился на нее так, словно у нее выросла вторая голова. – Джон, а дальше?
– Ты его не знаешь, – сказала Мэгги. – Мы познакомились в Интернете.
Просто отлично! Теперь он получил в соперники самого себя.
Ник сидел за столом у себя в офисе и делал вид, что занимается какими-то бумагами. В действительности же он пытался понять, как ему удалось снова промахнуться с Мэгги. Все шло так хорошо. Они болтали, смеялись, танцевали. Он держал ее в объятиях и ощущал мягкость ее тела, так идеально подходившего к его. Он с легкостью принимал ее невидимые сигналы – притяжение явно было взаимным. А спустя несколько минут, когда он как раз подошел к главному, она сразила его наповал. По причине Джона.
И ведь он даже спросить не может, что есть такое у Джона, чего нет у него!
Он услышал, что Мэгги разговаривает в своей кабинке по телефону, и понял, что она сверяется с полицейскими диспетчерами. На случай, если пропустила что-то важное по своему приемнику, Мэгги каждые несколько часов звонила диспетчерам.
Он глянул на наручные часы. Пять утра. В ближайшие полчаса она соберет вещи и поедет домой, а ему придется положиться на Интернет в слежке за ней.
Если только он не устроит себе небольшую рукотворную протекцию.
Оттолкнувшись от стола, Ник встал и спустился на эскалаторе в холл, где дремал на своем месте охранник по имени Эд.
– Уже уходите, мистер Соренсон? – бросил ему вслед тот, просыпаясь ровно настолько, чтобы махнуть Нику на прощание.
– Нет, просто надо кое-что взять из машины, – отозвался Ник.
На улице еще было темно и пустынно. Принадлежащая Мэгги серебристая «тойота-камри» одиноко стояла в озерце желтоватого света люминесцентных ламп, как раз недалеко от пикапа Ника. Но даже если бы парковка была забита до отказа, он бы сразу узнал ее машину. На место перестрелки они, по настоянию
