Мир вне закона

– Ну, Советчик! – воззвал я, а один из конвоиров произнес:

– Залазь, дорогой…

Я упер колено в помост, и тут три пары рук вцепились в голенище сапога. Попытавшись лягнуть их, я потерял равновесие и опрокинулся вперед, ударившись подбородком о доски. Полпинты секунду осоловело наблюдал за происходящим, а потом бросился в бой. Наемники уже наполовину стянули сапог, но Полпинты налетел на них. Он одновременно пнул ногой в лоб одного наемника, правой рукой залепил оплеуху второму, а левой схватил меня за шиворот и выволок на помост, вопя:

– Мое! Мое по праву!

Не ожидавшие такого наскока конвоиры ворча отступили. Полпинты поднял меня на ноги, зачем-то отряхнул мой воротник и повел к табурету.

– Хо-хо, – пробормотал он. – Вот и встретились, Рыжий. Ты еще тогда показался мне подозрительным, не зря, значит.

Он развернул меня, и я увидел Зеленый замок с его виадуками и покосившимися башнями, полуобвалившимися контрфорсами, кривыми лестницами и развалинами пристроек, и толпу, волнующуюся вокруг замка, и небо над крышами башен, и солнце, пылающее в этом небе.

– Ну вот, – раздалось в моей голове. – Сол омнибус луцет, я бы сказал. В смысле, солнце светит всем. Хотите совет?

– Давай! – рявкнул я.

– Куда нам спешить? – хмыкнул Полпинты. – Сапоги-то и так уже мои. Но, помнится, вчера на тебе были и другие шмотки. Какая-то куртка и штаны тоже неплохие, а? И где они теперь?

– Пошел ты!.. – сказал я. – Ну, Советчик!

– Из какой вы реальности, хозяин?

– Из Бьянки.

– Там практикуются публичные казни при массовом скоплении народа?

– Лады, залазь, – приказал Полпинты.

– Нет!

– Тю, придурок! – удивился Полпинты. – То сам орет «давай», то «нет». Залазь, грю!

– Я просто хотел напомнить вам об идее последнего желания. Знакомы с ней?

– Нет!

– Вот же противоречивый какой. – С этими словами Полпинты стукнул меня кулаком в подбородок.

Советчик пискнул, и я похолодел от мысли, что сейчас он вырубится, но он лишь пробормотал: «Ох, мои синапсы!» Тем временем Полпинты заставил меня влезть на табурет. Со связанными за спиной руками проделать это было довольно сложно, и я зашатался вместе с табуретом. Полпинты икнул и обхватил меня за ноги, стараясь поддержать мое – и, возможно, свое – равновесие. Сквозь гул голосов донесся смех.

– Обычай, распространенный во многих реальностях…

Продолжая придерживать меня одной рукой, Полпинты махнул другой, и позади дробно загрохотали барабаны. Шум голосов стих.

– Казнимому дают возможность высказать одно желание. И это желание выполняют… Как правило.

– Ответственный момент, Рыжий. Теперь расслабься. – Полпинты накинул на мою шею петлю. Барабаны гремели, солнце слепило глаза.

– Любое желание?..

– Что «любое», Рыжий?

– Желание! – засипел я. – У меня есть последнее желание!

– Да неужто? У меня тоже есть куча желаний, и даже совсем не последних. Как раз сейчас я очень желаю выпить и отлить… в любой последовательности. Так что давай быстрее закругляться.

– Это обычай, распространенный во многих реальностях, – поспешно пояснил я. – Выполнение последнего желания казнимого – важная традиция.

– Чтой-то не слыхивал о такой оказии. – Полпинты решительно затянул петлю на моей шее. – Ну что, сделаешь доброе дело последнему человеку, которого, ик, видишь в своей жизни? Расскажи, где твоя одежда?

– Из какой ты реальности? – спросил я.

– Из этой, как ее… ну ты же сам только что говорил… А, из Бьянки!

– Из Бьянки? – Я чуть не упал со стула. – Слушай, и я оттуда!

– Прими мои соболезнования. Если думаешь, что я по этому случаю не стану тебя вешать, то, значит, ты что-то не то думаешь.

– Я не о том, Пинта. Ладно, вешай меня, но я хочу, чтобы выполнили мое последнее желание. Хоть это ты можешь сделать для соплеменника?

– Могу, – охотно согласился он, я поощрительно кивнул, и Полпинты добавил: – Но не хочу. Прощай, Рыжий.