— Так слушайте же, Джонсон. Некогда Земля находилась в жидком состоянии, и благодаря вращательному движению часть жидкой массы была отброшена к экватору, где центробежная сила интенсивнее всего, — надеюсь, вам это понятно? Будь Земля неподвижна, ока имела бы форму правильного шара; но в результате вращения она приняла эллипсоидальную форму, и точки полюса примерно на пять с третью лье ближе к центру Земли, чем точки экватора.
— Таким образом, — сказал Джонсон, — если бы нашему капитану вздумалось отправиться к центру Земли, то наш путь отсюда оказался бы на пять лье короче, чем из других точек земного шара.
— Вот именно, друг мой.
— Что ж, капитан, это несомненный плюс. Нельзя упускать такой удобный случай!
Гаттерас промолчал. Он, видимо, не следил за разговором или слушал машинально, ничего не воспринимая.
— А знаете, — сказал Клоубонни, — по мнению некоторых ученых, такое путешествие возможно.
— Неужто! — воскликнул Джонсон.
— Дайте мне договорить, — продолжал доктор. — Я расскажу вам об этом потом. Сейчас мне хочется вам объяснить, почему приплюснутость Земли у полюсов обусловливает предварение равноденствий, то есть почему каждый год весеннее равноденствие наступает раньше, чем оно наступило бы, будь Земля правильным шаром. Происходит это потому, что сила притяжения Солнца действует на экваториальную зону, наиболее выпуклую часть земного шара, иначе, чем на остальные его точки; эта часть приобретает тогда обратное перемещение, вследствие чего полюс несколько меняет место, как я уже вам говорил. Но независимо от этого приплюснутость Земли у полюсов вызывает еще одно любопытное явление, имеющее к нам непосредственное отношение, и мы бы его заметили, если бы обладали способностью с математической точностью ощущать вес.
— Что вы хотите сказать? — спросил Бэлл.
— То, что здесь мы тяжелее, чем в Ливерпуле.
— Как так тяжелее?
— Да. И не только мы, но и наши собаки, инструменты и ружья.
— Возможно ли это?
— Очень даже возможно, и по двум причинам: во-первых, мы находимся ближе к центру Земли, следовательно, и притяжение действует здесь с большей силой; а ведь тяжесть это и есть сила притяжения. Во-вторых, сила вращательного движения, отсутствующая у полюса, очень заметна у экватора, где все предметы стремятся удалиться от Земли и потому становятся легче.
— Как! — воскликнул Джонсон. — Неужели и впрямь в различных местах у нас разный вес?
— Ну да, Джонсон. По закону Ньютона, тела притягиваются с силой, прямо пропорциональной массам и обратно пропорциональной квадратам расстояния. Здесь во мне больше веса, потому что я ближе к центру притяжения; но на другой планете я буду легче или тяжелее в зависимости от массы планеты.
— Вот как! — сказал Бэлл. — Значит, на Луне…
— Мой вес, который в Ливерпуле составляет двести фунтов, на Луне будет равняться всего тридцати двум.
— А на Солнце?
— О, на Солнце я буду весить больше пяти тысяч фунтов!
— Бог ты мой! — воскликнул Бэлл. — В таком случае ваши ноги пришлось бы поднимать домкратом.
— Вероятно, — ответил доктор, улыбаясь при виде изумления Бэлла. — Но на полюсе мы даже не почувствуем разницы, и при одинаковом напряжении мускулов Бэлл будет прыгать здесь так же высоко, как и на набережной Ливерпуля.
— Пусть так. Ну, а на Солнце? — настаивал ошеломленный Бэлл.
— Друг мой, — отвечал доктор, — из всего сказанного можно сделать вывод, что нам и здесь хорошо, дальше незачем ходить.
— Вы только что сказали, — напомнил Альтамонт, — что нельзя отрицать возможности добраться до центра Земли! Неужели кто-нибудь думал о таком путешествии!
— Сейчас узнаете, — и это будет все, что я хотел рассказать вам на тему о полюсе. Ни одно место земного шара не вызывало столько гипотез и химер. Древние, имевшие лишь слабое представление об астрономии, помещали близ полюса сады Гесперид. В средние века думали, что Земля вращается вокруг гигантского стержня, концы которого выходят наружу у полюсов. Но когда увидели, что кометы свободно проносятся над полюсами, пришлось отказаться от такого рода поддержки. Позже французский астроном Бельи утверждал, что атланты — культурный народ, исчезнувший с лица Земли, о котором упоминает Платон, обитают у полюса. Наконец, уже в наши дни предполагали, что у полюсов имеется огромное отверстие, из которого излучается северное сияние и через которое можно проникнуть внутрь земного шара. Далее предполагали, что в полой сфере Земли находятся две планеты, Плутон и Прозерпина, и наполнена она светящимся воздухом, обязанным этим свойством сильному давлению, которое он испытывает под землей.
— И такие вещи говорили всерьез? — спросил Альтамонт.
— Не только говорили, но и писали научные статьи. Наш соотечественник, капитан Синнес, предлагал Хемфри Дэви, Гумбольдту и Араго предпринять путешествие к центру Земли. Однако ученые отказались.
— И хорошо сделали!
— Я тоже так думаю. Теперь видите, друзья мои, как разыгрывалась человеческая фантазия всякий раз, когда заходила речь о полюсе. Но пора вернуться к действительности, обратиться к фактам.
— Ладно, скоро сами увидим, что там такое, — сказал Джонсон, у которого в голове засела какая-то
