так:
— «Металлоломом называется металл, который валяется везде, а как он туда попал — неизвестно».
— Куда туда? — заинтересовался я. — Туда «везде»?
— Так не говорят, — кивнула Ната. — И почему «везде»? Если лом валяется везде, его и искать не надо. Бери и неси!
После долгих споров «везде» и «туда» вычеркнули. Мишка прочел, что осталось:
— «Металлоломом называется металл, который валяется, а как он попал — неизвестно».
Получилась бессмыслица. Как быть дальше никто не знал. Нашелся Мишка.
— Выкинем «а как попал — неизвестно», поскольку известно, как попал: его выкинули.
— Кого выкинули?
— Металл, конечно!
— Металл не выкидывают, — задумчиво сказала Томка, — а теряют. Кольца, например, цепочки, брошки…
— Ты того? — спросил ее Мишка и покрутил пальцем возле виска.
— Ничего «не того». — Костик встал на защиту Томки, — Она верно говорит! Выбрасывают не металлы, а л-о-м металлов. Надо ввести слово л-о-м, и всё будет в порядке.
— И отказаться от «валяется», — сказала Ната. — Металл не пьяный, чтобы валяться!
Мишка учел замечания и громко прочитал окончательно отработанное, сокращенное и дополненное определение:
— «Металлоломом называется лом металлов».
— Не придерешься! — восхитился Вовка Трушин. — Читай дальше!
Но дальше читать стратегический план Мишке не пришлось. В класс вошла старшая пионервожатая Тоня. Мы посмотрели на часы: стрелки показывали семнадцать ноль-ноль…
Если вы уже знакомы с бессмертной комедией Н. В. Гоголя «Ревизор», то, наверное, помните, чем она кончается. Там написано: «Немая сцена». У нас тоже была бы немая сцена, но старшая пионервожатая, как вошла, так сразу заговорила. Она говорила с семнадцати ноль-ноль до семнадцати тридцати двух и всё о нашем уровне сознания.
…А вообще-то лом собирать — штука несложная. Увидел во дворе трубу или еще какую-нибудь железку и тащи к школе!
Несовременная бабушка
Однажды Ната Жучкова пришла в школу мрачная и подавленная. Ната — староста класса, человек заметный, с которого мы невольно берем пример, поэтому ее настроение могло, по словам Мишки Сазонова, легко передаться нам, а через нас — нашим родителям, затем ближайшим и дальним родственникам и, в конце концов, охватить всю Москву. Это в лучшем случае. В худшем — распространиться на другие города.
Мишка сказал, что он предвидит именно такую цепную реакцию, и, чтобы ее предотвратить, спросил у Наты, что случилось.
Оказалось, Натины папа и мама уехали отдыхать в Сочи, в санаторий, а присматривать за Натой вызвали из деревни бабушку. Это была добрая, веселая бабушка, но ужасно: несовременная, что Нату огорчало, расстраивало и вызывало подавленное настроение.
— Представляете, — жаловалась нам Ната, — бабушка не знает, что значит коктейль! Молочный! Не слышала такого слова!
— Да ну? — изумился Вовка Трушин. — Как же там, в деревне, школьники без него живут?
— А фламастер называет, думаете, как? Карандашик!
— Не может быть! — не поверила Томка Булкина. — Ведь фламастер — он фламастер и есть!
— Видно, не перевелись еще медвежьи углы, — вздохнул наш отличник Костик Соболев, — куда даже коктейль не заглядывал.
— Этого так оставить нельзя, — сказал Мишка Сазонов после некоторого раздумья. — Предлагаю создать оперативную группу по подтягиванию бабушки до уровня современности. Имеются другие мнения?
Других мнений не имелось.
В оперативную группу вошли Мишка Сазонов, Костик Соболев, я, Вовка Трушин. Это из ребят. Из девчонок — Томка Булкина и Ната Жучкова.
Мы толком не знали, с какими понятиями современного мира Натина бабушка знакома, а с какими нет. Поэтому решено было начать с объяснения самых что ни на есть общих вопросов, с того, например, как устроена Вселенная. Затем оперативная группа думала постепенно перейти к более частным явлениям и вещам, и даже к таким мелким, как коктейль и фламастер.
В ближайшее воскресенье мы отправились к Нате Жучковой. Мишка еще раз всех предупредил, что в глазах бабушки мы должны выглядеть тактичными людьми, понравиться ей и завоевать расположение своим примерным поведением. Работу оперативная группа решила проводить тонко и осторожно, чтобы старушка ни о чем не догадалась и не обиделась.
Дверь нам открыла сама Натина бабушка, к которой, кстати, никак не подходило слово старушка, так она молодо выглядела.
— Ну и ватага! — приветливо воскликнула бабушка. — Ната, к нам гости! Давайте знакомиться. Меня зовут Алевтина Алексеевна. А вас?
— По-разному, — сказал я и понял, что брякнул глупость.
Но Алевтина Алексеевна не обиделась — напротив, развеселилась. Она усадила нас за стол, стала угощать чаем. К чаю подала большую банку меда. Мы оживленно разговаривали, правда ни на секунду при этом не забывали, что должны вести себя достойно, создать впечатление умных и образованных людей.
Честно говоря, производить приятное впечатление нам ужасно мешал мед. Его хотелось есть и есть — так он заманчиво выглядел. Но мы понимали: чем больше съедим этого дара природы, тем труднее нам будет доказать свое примерное поведение.
Напряженная внутренняя борьба всех порядком измотала. Скоро у Вовки Трушина нервы окончательно сдали. Когда Алевтина Алексеевна вышла из комнаты поставить на плиту чайник, Вовка с криком «Ученье — свет, а неученье — тьма!» схватил банку и отпил из нее три основательных глотка. У Вовки банку вырвала Томка Булкина. Она тоже сделала два глотка, каждый из которых был больше трех Вовкиных. Потом мед перекочевал ко мне, к Мишке, к Нате и, наконец, к Костику Соболеву. Он вылил остаток в свою розетку. К сожалению, воспитанность Костика не могла спасти положения. Банка была пуста.
Вернувшаяся из кухни Алевтина Алексеевна сразу заметила происшедшие на столе изменения, но сердиться не стала, взъерошила Мишке волосы:
— Чудесные вы все ребята!
— Очень непосредственные, — осторожно сказал Мишка.
— И чувствуете себя на седьмом небе! Так?
— Мы чувствуем себя хорошо, — Мишка незаметно дал знак оперативной группе начинать действовать, — как только может чувствовать себя человек на Земле, — последнюю часть фразы он произнес многозначительно, с нажимом, —
— И вокруг своей оси. — Вовка Трушин встал со стула и покрутился, топчась на месте.
Томка Булкина раз за разом стала обегать стол. После первого витка она на ходу пояснила:
— Вокруг Солнца вращаются и другие планеты. Венера, например.
— И Марс. — Я тоже побежал по комнате, выбрав себе орбиту побольше.
