миссию. Я не был хозяином положения и не смог навязать свою волю собеседнику. Хотя другого ожидать и не стоило. Даже наш домашний кот и тот решительней меня. Пройдя метров пять я вдруг понял, что лучше вижу. Немного подумав, решил, что это естественно, просидел полдня в мрачном помещении в солнцезащитных очках. Зазвонил телефон. Это жена.
– Алло, Рюсик, как у тебя дела, пупс?
– Потихоньку. Работаю.
– Уже пришел в отель?
– Пока нет. Но двигаюсь в этом направлении.
– С тобой хочет поговорить сынок.
– Дядя Андрей, привет.
– Привет, сын.
– Ты скоро приедешь?
– Через недельку.
– А что ты мне привезешь?
– А что ты хочешь?
– Мне все равно.
– Что-нибудь придумаем.
– Пока.
– Пока.
Мишка знатный потребитель. Он в вещах разбирается. Даже в ценах. Что же ему привезти? Денег-то нет.
Я подошел к «форду» и сел.
– Стоп, – сказал я.
– Что опять? – недовольно спросил Аркаша.
– У меня в руках что-то было.
– Не помню.
– Папка. Мне надо вернуться.
Вот нашел я себе проблему с этим “Geo” и с Захаровскими документами.
– Опять на полчаса, – выразил недовольство Аркадий.
– Сто восемнадцать шагов туда и сто восемнадцать – обратно. В секунду я делаю два шага. И того сто восемнадцать секунд. Две минуты на ходьбу. Пускай еще минута на любезности с Чебоксаровым. И того три минуты. Понял?
– Понял, – вытаращился Аркашка.
Я хлопнул дверью. Сейчас я опять увижу Чебоксарова. Странный он все-таки человек. Сперматозоиды, член, ночной Грозный. Странный. Если не сказать больше.
С расчетом времени я ошибся. Целых полторы минуты мне пришлось объяснять охраннику, зачем и куда я возвращаюсь. По-моему дед в маразме. Он уже успел забыть, что пять минут назад я выходил из этих дверей.
– В журнале посмотри, – напомнил я.
На втором этаже, в противоположном конце коридора мелькнула тень. Там, за туалетом я видел днем еще одну лестницу. Другой выход. Уж не Чебоксаров ли это отправился домой?
– Чебоксаров! – крикнул я в спину тени. – Чебоксаров!!!
Нет, не он. Никто не отозвался, только топот ног, будто кто-то побежал вниз по ступенькам. Я подошел к кабинету и открыл дверь.
Чебоксаров находился внутри. Он лежал спиной на своем рабочем столе и трясся. Из груди у него торчала рукоятка ножа. Это был офисный нож для резки бумаги, марки “cabinet”.
На меня напал столбняк. Несколько секунд я стоял как вкопанный, потом, наконец, преодолел тяжесть в мышцах и подбежал к несчастному.
На белой рубашке расплывалась красная клякса. Я в истерике начал суетиться, зачем-то закинул на стол свисающие ноги раненого, схватил его голову и повернул к себе.
Чебоксаров открыл глаза и посмотрел на меня. Взгляд осмысленный, чистый и ясный.
– Это… – пробормотал он.
– Что?
– Это… А…
– Кто? Ну, говори!1 – закричал я.
– Это по… – в горле у него захлюпало. Он перешел на шопот.
– Громче!! – попросил я е. – А что мне сделать? Что мне сейчас сделать?
– Скажи Сереге… Это… Потух… – из его груди послышался хрип. – Потух…
Я зачем-то вытащил нож из тела. Брызнула кровь. Чебоксаров уронил голову. На глаза упала пелена. Он действительно потух.
Я заорал. Потом выбежал в коридор и снова заорал. Именно так, орущего, в крови и с ножом в руке застал меня охранник.
5.
Майор Полупан повернул стул задом наперед, оседлал его, положил руки на спинку, опустил на предплечья квадратный подбородок и застыл в этой позе на двадцать шесть секунд.
– Отравитель, алкаш, еще и убийца, – прищурившись, сказал он.
– Я не алкаш.
– Значит, против того, что ты отравитель и убийца возражений нет?
Он опять меня поймал. Покраснеть мне не удалось, лицо и так красное, как пионерский галстук.
За окном холодной кляксой разлилась ночь. Я устал и уже тупил.
Ровно час меня допрашивал некто Ситдиков из прокуратуры, теперь к нему присоединился еще и Полупан. В том, что я убийца, у этих ребят не было никаких колебаний, хотя может, и копошился червь сомнения, но где-то глубоко, в утробе и на поверхность ему выбраться никто не давал. Тем более что это так просто, повесить на меня это дело. Просто и легко. Зачем напрягаться?
Внутренне я уже начал готовить себя к тюремному сроку. Я всегда во всем виноват. Еще со школы, даже с детсада. Планида у меня такая. Хотя, разве к этому можно подготовиться? Нельзя раскисать.
– Не надо меня ловить на слове, – постарался я сказать как можно тверже. – Просто то, что я убийца и отравитель – это абсурд. Тут и возражать не стоит.
Опять я оправдываюсь.
– Абсурд, говоришь?
– Да.
– Ну, ладно, – он достал из кармана пачку «Монте Карло» и закурил, – давай, выкладывай свою версию.
– Версию чего?
– Того, как ты оказался в кабинете у Чебоксарова с ножом в руке, – он выпустил дым прямо мне в лицо. – Хотя, нет. Вначале расскажи нам, где же ты все-таки потерял свой портфель.
Начавший было засыпать на диване Ситдиков, оживился, услышав новую информацию.
– Я портфель не терял, его у меня выхватили из рук, при этом чуть не покалечили, – завелся я. – Если вы не умеете и не хотите делать свою работу, ловить преступников, то хотя бы не валите с больной головы на здоровую.
Полупан опять выпустил мне в лицо дым. Не нарочито, без рисовки, как бы не специально, но точно в ноздри. Я едва сдержал кашель.
– Не умеем, говоришь? – устало уточнил он.
– Видимо.
Милиционер достал из кармана неровно свернутую бумажку.
