обсуждаются на церковных соборах, некоторые из них, кто знает, возможно, еще войдут когда-то в канонический список. Иное — еретические источники, извращающие, по мнению церкви, смысл вероучения или искажающие религиозно-исторические события.
— На данный момент, — строптиво уточнил Коннерс.
Однако хозяин не обратил на реплику никакого внимания, его главным слушателем стал капитан.
— Около семи столетий, со второго по восьмой век, лучшие умы в Европе и на средиземноморском востоке занимались построением христианского вероучения. Во все сказанное Иисусом и Святыми Апостолами старались проникнуть насколько возможно глубоко, соединить каждый понятый смысл с другими, найти верный путь между ученьями, не умевшими понимать Христа иначе как бога и чудотворца, и теми, наоборот, что признавали Его лишь высоконравственным человеком. Сколько ошибок и заблуждений, причем самых искренних!
Свет веры, — лицо сидевшего перед ним человека отражало полную сопричастность тому, что обычное сознание относит только к истории, — для него эта была не история, а факт и переживание собственной жизни, и сама его жизнь, сегодняшняя и прожитых лет, являлась лишь крохотным кусочком огромного мира, но принадлежащего тоже ему.
— Семь веков становления христианства это подвиг единиц, чтобы образовать души многих. Они платили кровью, которая стекалась в святое море, — он повернул голову к Коннерсу. — Туда нет дороги вольной воде.
Тот, демонстрируя понимание, вскинул руки:
— Чарли, мы кротко и благодарно внимаем.
Однако сразу прозвучал новый вопрос на ту же тему:
— Ты ведь не будешь отрицать тот факт, что ранние христиане признавали инкарнацию и включали ее в вероучение?
— Не все, позволь тебя поправить, а отдельные раннехристианские общины. Главным образом — приверженцы исихазма.
Коннерс пояснил Дункану:
— Они же занимались психотренингом и упражнениями, мало отличимыми от йоги.
Близилось время поблагодарить хозяина за гостеприимство, однако капитан вспомнил начало разговора, и это подтолкнуло к вопросу:
— Мы говорили о людях, которых, я вполне согласен с коллегой, нельзя оценивать иначе как законченных негодяев… — он приостановился, потому что подошла одна сообразная предыдущему мысль. — Негодяй ведь от слова «негодное». То есть в самом строении слова содержится смысл, отрицающий целесообразность существования такого человека. А раз все общие жизненные смыслы были даны человеку в Слове Божьем, как понимать неуничтожимость души негодяя?
К удивлению Дункана вопрос священнику очень понравился.
— Вы почти уже ответили сами, — продолжая улыбаться, произнес он.
— Извините, я, значит, себя не понял.
— Вместо слов о вечной душе вы применили гораздо более точное для нашей темы выражение.
— Неуничтожимая душа?
— Именно. Бог создал человека «по образу и подобию своему», полагая в нем будущего себе товарища, и в замысле любил его не как собственность, но как достойную себя личность. Мог ли он не запретить, в том числе и себе, уничтоженье человеческой души? И еще добавлю: самозапрет есть высшее проявление собственной силы.
Капитану понравилось объяснение — в нем не было ничего надуманного или туманного.
Коннерс, однако, лишь небрежно кивнул головой вслед известной ему азбучной истине.
— Чарли, вопрос в другом: где и как в реалиях трансцендентного мира существует не годная ни на что душа?
Дункану показалось, что ответ общеизвестен, и он его высказал:
— Разве она не спускается в ад?
Вышло нехорошо — он тут же заметил неловкость в глазах у обоих, вызванную чужой наивностью.
— Извините, я плохо разбираюсь, в детстве, в семье этому не особенно уделяли время…
— Не сваливайте на семью, дорогой капитан, — прервал его пастор, — каждый обязан разобраться сам.
На него уже смотрели с улыбкой.
— Никакого ада нет, — продолжил хозяин.
А Коннерс дополнил:
— Как нет и рая. Сказано: «Царство небесное». То есть более высокая сфера, в которой тоже надо вкалывать. Вот отдохну еще немного на пенсии, и прямо туда, — палец-вверх указал куда именно.
В глазах пастора мелькнула смешинка.
— А как же инкарнация, которую ты считаешь нормальным ходом вещей?
— Я здесь, на Земле, все уже сделал! — вызывающе парировал тот.
Пастор не стал возражать, но как-то задумался…
Дункан уже решил, что так и не получит ответа на свой вопрос о дурном человеческом материале, но оказалось, священник собирается как раз это сделать.
— Негодная для мира душа лишается мира. Она остается только сама с собой, без всякого внешнего, без времени и пространства.
— Это твоя точка зрения, Чарли?
— Так высказывались крупные мыслители обеих христианских церквей: и католической, и греко- славянской.
От дома пастора им нужно было разъезжаться в разные стороны. Когда прощались, Коннерс вытащил из кармана плаща свернутые вдвое листы бумаги, что-то лукавое значилось в глубине его глаз.
— Это вам для нескучного чтения, дорогой.
Дункан развернул на сгибе листы, внутри на первом из них значилось: «Тибетское Евангелие».
Очень кстати, что завтра днем капитан назначил ей встречу, у нее есть что сказать. Только надо превратить впечатления в убедительную оперативную информацию — все ведь возникло из простенькой детской игры. Из игры в прятки, которой занимались сегодня дети, как и в тот роковой вечер.
В подобных играх часто срабатывает стереотип, это первое. Второе — кое-что можно выудить после, при разговорах.
Получилось лучше, чем Лиза рассчитывала.
Ах, как был раздосадован Эдди, пойманный ей в пространстве за шторкой круглого окна, между первым и вторым этажом. Его худенькое тельце поместилось там, где, на первый взгляд, не было свободного места.
И расстроенный Эдди в сердцах поделился: его здесь не заметил не только Уильям, который «водил» в прошлый раз, но даже собака, ступавшая вверх по лестнице.
— И ни Марта, ни миссис Ванлейн?
— Они бы тоже не заметили, только они не проходили.
Договорились на будущее, что Лиза не выдаст его убежище.
Уильяма и Герду она поймала в комнатах второго этажа, однако Алекс благополучно ее обманул. И раздосадованная сестрица мстительно сообщила при всех, что он лазает из подсобки по тросу на крышу, а это нечестно, потому что крыша исключена из игры. Братец в ответ назвал сестру «врухой», но двое других мальчиков иронически при том улыбнулись.
Нужно улучить момент и осмотреть этот внутренний ход, по которому из кухонного отделения наверх
