политической предусмотрительностью. Появление протестантских проповедников неподалеку от Вальядолида привело его в бешенство. 'Передай от меня великому инквизитору и всему совету, чтобы они были на постах, и чтобы они приложили топор к корням еще до того, как зло успеет разрастись...' Он размышлял о том, а не было бы лучше отбросить в этих вопросах естественный ход правосудия и не проявлять какого-либо милосердия; 'в противном случае, преступники, по отношению к которым проявлена милость, могут вернуться к своим преступлениям'. Образцом же он выставлял собственное поведение в Нидерландах, 'где все, кто погряз в заблуждениях, были сожжены живьем, а тому, кого удалось склонить к покаянию, всего лишь отрубили голову'.
Чуть ли не символичным, в связи с местом и значением Карла в истории, является его живая заинтересованность похоронами. Он как будто бы чувствовал, что нечто великое в Европе упокоилось и нуждается в похоронах, что над чем-то следует написать Finis. Карл не только принимал участие в любых похоронах, проводимых в Юсте, но и устраивал богослужения за умерших дальних родственников, в особенности же - в каждую годовщину смерти жены; и в конце концов устроил похороны самому себе.
'Часовня была обита крепом, так что сотни свечей едва пробивались через мрак. Монахи в орденских сутанах и весь императорский двор в траурных одеяниях окружили стоявший посреди часовни гигантский катафалк, тоже весь черный. Отслужили заупокойную службу и среди мрачных монашеских жалоб были прочитаны молитвы за душу покойного с просьбами принять его в сонм благословенных. Озабоченные происходящим присутствующие истекали слезами, представляя себе кончину своего повелителя - а может они и вправду были до глубины души тронуты видом этой достойной сожаления комедии слабости людской. Закутавшись в черный плащ, со свечою в руках, Карл глядел на собственные похороны; болезненную эту церемонию он закончил, отдав собственную свечу священнику, как бы в знак того, что отдает свою душу Всевышнему'.
Не прошло и два месяца от этого маскарада, как Карл скончался. А вместе с ним умерло и кратковременное величие Священной Римской Империи. Держава его уже была разделена между братом и сыном. Священная же Римская Империя издыхала вплоть до Наполеона I. Но еще до сих пор не захороненная ее традиция отравляет политическую атмосферу.
Глава пятьдесят третья
ЕВРОПЕЙЦЫ СОЗДАЮТ НОВЫЕ ГОСУДАРСТВА В АЗИИ И ЗА ОКЕАНОМ
В тот момент, когда центральная Европа была разбита на части и погружена в хаос, западные европейцы, в особенности голландцы, скандинавы, испанцы, португальцы, французы и англичане расширили сферу собственных споров на моря всего земного шара. Изобретение книгопечатания подвергло политические идеи Европы широчайшей, хотя поначалу и не слишком направленной, ферментации, зато уже второе изобретение - океанский парусник, расширил сферу воздействия европейского опыта до самых отдаленных океанских берегов.
Первые заморские поселения голландцев и других европейцев на побережьях северной Атлантики служили не колонизации, а только лишь торговле и добыче полезных ископаемых. Испанцы первыми начали строить иные планы: они выдвинули претензии на весь новый мир. Но довольно скоро со своими требованиями выступили и португальцы. Папа римский - и это был один из поступков Рима в качестве повелителя мира - разделил новый континент меж этими соперниками, отдав Португалии Бразилию и все, что расположено к востоку от линии, проходящей на 1780 км на запад от островов Зеленого Мыса, Испании же все остальное (1494 г.). В это же время португальцы двинулись на юг и на восток. В 1497 году Васко да Гама вышел из Лиссабона, обошел Мыс Доброй Надежды, прошел вдоль побережья до Занзибара, а уже оттуда добрался до Калькутты. В 1515 году португальские суда были на Яве и на Молукках; к тому же португальцы заложили торговые укрепленные фактории по побережьям Индийского Океана. Мозамбик, Гоа и еще два небольших владения в Индии, Макао в Китае и часть Тимора до сих пор еще принадлежат португальцам.48
Народы, изгнанные папским указом из Америки, мало обращали внимания на права Испании и Португалии. Англичане, датчане и шведы, а впоследствии и голландцы, начали пробираться в Северную Америку и в Вест-Индию; архихристианнейший король Франции немногим больше уважал решения папы римского, чем самый последний протестант. Теперь европейские войны были связаны с заморскими владениями и стремлениями овладеть ими.
Больше всего повезло англичанам. Уж слишком датчане и шведы были вмешаны в сложные германские проблемы, чтобы иметь возможность предпринимать крупные экспедиции. Швеция обильно оросила собственной кровью германские поля сражений, куда вел ее живописный король Густав Адольф, протестантский 'Северный Лев'. Так что наследниками небольших шведских владений в Северной Америке сделались голландцы, но не смогли их защитить перед англичанами, поскольку имели в это время дело с Францией, настроенной враждебно к независимости Нидерландов. На дальнем востоке основными соперниками были англичане, голландцы и французы; в Америке же - англичане, французы и испанцы. У англичан имелась одна очень важная вещь: а именно, водная граница, 'серебряная полоса' Ла-Манша, отделявшая ее от Европы. А традициями латинской империи они себе голову не забивали.
Франция же всегда слишком много сил посвящала европейским делам. В течение всего XVIII века она утратила массу возможностей произвести экспансию на Запад или на Восток, поскольку полностью была занята идеей захвата Испании, Италии и германского кавардака. Религиозные и политические споры в Англии XVII века заставили массу англичан искать для себя новый дом в Америке. Они там осели и размножились, чем весьма помогли Англии в ее сражениях за Америку. В 1756 и 1760 годах французы потеряли Канаду в пользу Англии и ее американских колонистов, а через несколько лет английская торговая компания завоевала абсолютный перевес над французами, голландцами и португальцами и на Индийском полуострове. Громадная могольская держава Бабура, Акбара и их наследников пала, история же захвата этой державы лондонским торговым агентством, Британской Восточно-Индийской Компанией, является одним из самых необычных эпизодов во всей истории завоеваний.
В самом начале, во времена своего основания при королеве Елизавете, Восточно-Индийская Компания не была ничем иным, как сборищем морских разбойников. Постепенно им пришлось организовывать собственные войска и вооружать суда. Теперь же эта компания не только торговала пряностями, красителями, чаем и драгоценными камнями, но и держала в своих руках доходы и территории владений индийских раджей, более того - она распоряжалась судьбами всей Индии. Она прибыла сюда, чтобы покупать и продавать, и создала здесь же страшную систему пиратства. Никто не мог оказать Компании сопротивления. Так следует ли удивляться, что капитаны, коменданты, чиновники и даже простые служащие и солдаты Компании возвращались в Англию отягощенные добычей?
Попавшие в подобные обстоятельства люди - имеющие богатый и обширный край в собственных руках - уже не могут думать над тем, что им можно, а чего нельзя. Для них это был край чужой, живущий по собственный законам и под чужим солнцем; живущие там смуглые люди, казалось, принадлежат совершенно иной расе, не вызывающей у европейских пришельцев абсолютно никаких симпатий; таинственные святыни этой страны были источником совершенно непонятных для европейцев жизненных принципов. Англия пришла в замешательство, когда все эти генералы и чиновники вернулись домой, и один другого начал обвинять в жестокостях и превышении полномочий. Парламент подписал вотум недоверия Клайву. В 1774 году Клайв (управляющий индийскими владениями) покончил жизнь самоубийством. В 1788 году Уоррена Гастингса, второго крупного администратора Индии, вначале обвинили, а потом оправдали. Сформировалась совершенно особая ситуация, до сих пор в истории не встречавшаяся. Английский парламент выносил приговоры лондонской торговой компании, которая, со своей стороны, управляла, державой намного большей и более населенной, чем все доминионы британской короны. Для обычного англичанина Индия была страной отдаленной, фантастической, практически недоступной, куда отправлялись молодые люди, чтобы через много лет возвратиться домой очень богатыми и крайне сварливыми пожилыми господами. Для него чрезвычайно трудно было понять, а какую жизнь ведет этот бесчисленный смуглокожий народ. Индия оставалась романтическим миражом, сказкой. И в связи с этим просто невозможно было обеспечить надлежащий контроль над деятельностью Компании.
Пока западноевропейские державы воевали между собой за все эти фантастические страны на всех океанах земного шара, в Азии шли два крупных завоевательных процесса. Китай сбросил с себя монгольское ярмо в 1360 году и развивался под управлением династии Мин, просуществовавшей до 1644
