Я рассказал ей о своей судьбе, о своем предназначении, о том, что должен идти в горы. Она ответила просто:
– Я пойду с тобой.
Она хорошо знала, что тот, кто идет в горы, не возвращается. Лара даже лучше, чем я, представляла могущество Царствующих Жрецов.
И все же она хотела идти со мной.
– Ты свободна, – сказал я.
– Когда я была твоей рабыней, ты мог приказать мне идти с тобой. Теперь я свободна и пойду за тобой добровольно.
Я взглянул на нее. Она гордо стояла передо мной, а затем сорвала желтый цветок и воткнула себе в волосы.
Я покачал головой.
Хотя неведомая сила влекла меня в горы, где жили Царствующие Жрецы, я пока не мог идти к ним, так как немыслимо было взять девушку с собой туда, где нас ждала смерть. Ведь я сам пробудил в этом существе радость к жизни и чувства.
Что же я мог ей дать взамен смерти? Мою честь, жажду мести, отчаяние и гнев?
Я положил ей руку на плечо и посмотрел вниз холма.
Она вопросительно взглянула на меня.
– Царствующие Жрецы подождут, – сказал я.
– Что ты собираешься делать?
– Вернуть тебе трон в Тарне.
Она отшатнулась от меня. Ее глаза наполнились слезами.
Я обнял девушку и нежно поцеловал.
– Да, я хочу этого.
Она положила голову мне на плечо.
– Прекрасная Лара, – сказал я, – прости меня. – Я еще крепче сжал ее в своих объятиях. – Я не могу взять тебя в Сардарские Горы, но не могу так же и оставить тебя здесь. Тебя растерзают дикие звери или ты снова попадешь в рабство.
– Зачем ты хочешь вернуть меня в Тарну? Я ненавижу ее.
– У меня нет города, куда я мог бы отвезти тебя. И я уверен, что ты сможешь сделать Тарну такой, что тебе не придется ненавидеть ее.
– Что я должна делать?
– Это ты решишь сама.
Я поцеловал ее.
Держа голову девушки в своих руках, я заглянул ей в глаза.
– Да, ты достойна быть татрикс, – сказал я и осушил своими губами слезы в ее глазах.
– Не плачь, разве ты не татрикс? – успокаивал ее я.
Она взглянула на меня с печальной улыбкой.
– Конечно, воин, мне нельзя плакать, ведь я татрикс.
Она вытащила цветок из волос и бросила его.
Я поднял цветок и снова вколол его ей в волосы.
– Я люблю тебя, – сказала она.
– Трудно быть первой в Тарне, – сказал я и повел ее прочь от Сардарских Гор.
Искры восстания, которые разгорелись в шахтах Тарны, не погасли, а распространились на Фермы. Цепи сбивались и в руках появлялось оружие. Разъяренные люди, вооруженные чем попало, растеклись по стране, скрываясь от отрядов солдат. Они грабили богачей, сжигали дома, освобождали своих товарищей – рабов. Восстание катилось от фермы к ферме и снабжение города постепенно сокращалось. То, что восставшие не могли унести с собой, они безжалостно уничтожали.
Мы прошли около двух часов по направлению к Тарне и тут, как я и ожидал, нас нашел тарн. Как и в случае с Колонной Обмена, он ждал нас поблизости, и его терпение было вознаграждено. Он сел ярдах в пятнадцати от меня и я тут же устремился к нему. Лара пошла за мной, хотя она все еще боялась тарна.
Я радостно бросился на шею птицы.
Его большие круглые глаза с нежностью смотрели на меня, громадные крылья медленно поднимались и опускались, клюв был поднят к небу. Тарн издал торжествующий крик.
Лара в ужасе вскрикнула, когда птица повернула свой чудовищный клюв ко мне.
Я не двинулся с места и клюв нежно коснулся моей руки. Я похлопал тарна по шее, посадил Лару к нему на спину и сел сам сзади.
И снова неописуемый восторг овладел мной. Думаю, что Лара испытывала то же самое.
