– К моим ногам, – скомандовал я.
– Слушаюсь, господин, – прошептала Лия и, не глядя на меня, легла на бок, положив голову на руки.
А я снова повернулся к морю.
Я думал о многом: об Аре, Марленусе, Талене, поведением которой был недоволен. Когда я был калекой, она презирала меня, продемонстрировав свою гордыню. Талена считала, что слишком хороша для Боска из Порт-Кара, и я позволил ей вернуться в Ар. Может быть, когда-нибудь мы еще встретимся. И она увидит совсем другого человека.
Интересно, что она почувствует, когда ей на голову накинут капюшон, в рот засунут кляп, разденут, швырнут в седло тарна, предварительно связав, и превратят в бесправную рабыню. Публиус, мой повар, размышлял я, найдет на кухне подходящую работу для этой девки; после того, как она доставит мне удовольствие, я отдам ее Публиусу. Я не сомневался, что дочь, точнее, та, что когда-то была дочерью Марленуса из Ара, пройдя соответствующее обучение, будет прекрасным дополнением к невольницам на моей кухне. Может быть, прежде чем позвать девку на ночь, я заставлю ее вымыть пол в моих покоях.
Я вспомнил, как искал ее в лесах, потому что хотел восстановить наши отношения, занять высокое положение на Горе, увеличить свое богатство и добиться власти на планете, чтобы со временем стать убаром всего мира. Как ни странно, сейчас богатство и власть, которые казались мне такими важными, когда я искал Талену, интересуют меня совсем мало. Небо, море и корабль, на котором я плыву, значат куда больше. Я уже не мечтаю стать убаром. Потому что сильно изменился на Севере. То, что заставляло меня двигаться вперед в лесах, теперь казалось незначительным и бессмысленным. Меня ослепили ценности цивилизации. Все, чему меня учили, оказалось фальшивым. Я понял это, когда стоял на вершине Торвальдсберга и смотрел на раскинувшиеся подо мной прекрасные земли. Даже курии, поднявшись на эту высоту, остановились, ошеломленные, не в силах отвести глаз от великолепных земель Торвальдсленда. Север многому меня научил.
Я снова взглянул на море и на небо. По небу бежали белые облака. Где-то за четвертым кольцом, за поясом астероидов, нарушая границы, установленные для них Царствующими Жрецами, терпеливо ждали своего часа стальные миры. Об этом я узнал от Самоса. Теперь враг подошел совсем близко. Где-то за этим спокойным небом с бегущими белыми облаками прячутся курии. Я вспомнил об огромной голове, насаженной на кол.
Когда я вернусь в Порт-Кар, обязательно поговорю с Самосом.
Я долго стоял на носу корабля. Стемнело. Я пнул ногой Лию, лежащую у моих ног. Она проснулась, поднялась на колени и поцеловала мой сапог.
– Возьми свою тунику, – приказал я ей, – но не надевай ее. Спальный мешок из шкуры морского слина лежит возле моей скамьи. Расстели его на палубе между скамьями, затем забирайся внутрь и жди меня.
– Слушаюсь, господин, – прошептала она.
Я повернулся как раз вовремя, чтобы насладиться зрелищем – Лия забиралась в мешок.
Я прошел мимо Телимы, прикованной к мачте. Цепь была пропущена через большое курийское кольцо на кожаном ошейнике. Она боялась поднять на меня глаза, просто опустилась на колени и отвернулась. Я слышал, как цепь стукнула о палубу. Волосы моей новой рабыни разметались по деревянным доскам и блестели в свете трех лун. Я прошел мимо, не останавливаясь.
Разделся и засунул одежду под скамейку. Затем, обернув ножны ремнем, не вынимая клинка, засунул оружие в мешок, чтобы оно не пострадало от сырости, и забрался внутрь.
– Позволь рабыне доставить удовольствие своему господину, – прошептала Лия.
– Да, – ответил я.
Она начала с жадностью целовать меня, пытаясь выразить все свои скрытые желания.
К утру Лия заснула, и я прижал ее к себе. Я смотрел на паруса и звезды, сияющие над мачтой.
Потом я выбрался из спального мешка, оделся и прицепил на бок стальной меч Гора.
Я нашел Раздвоенную Бороду у рулевого весла и немного постоял с ним. Мы оба молчали.
Я смотрел на море и звезды.
Вернувшись в Порт-Кар, я должен обязательно поговорить с Самосом.
А затем, слушая, как волны бьются о нос корабля, я снова взглянул на звезды и на море.
