спятила?»
– По-моему, вы расстроили ее, – тихо заметила Амелия Энн.
Мэг слабо улыбнулась:
– Ничего, со мной все в порядке. Тинси снова расплакалась:
– А со мной – нет!
Перекрывая ее рыдания, Матильда спросила:
– Так расскажите же наконец о своих родителях!
Мэг беспомощно указала на Тинси, но доктор снова взял заботу о ней на себя.
Мэг не могла признаться этим собравшимся вокруг нее пираньям в том, что она сирота. Их собственные родословные наверняка древнее, чем предметы антиквариата, собранные в этой гостиной.
Мэг медлила. Вероятно, лучше всего было бы придумать еще какую-нибудь сказку, но Мэг терпеть не могла ложь, и ей не хотелось добавлять новые звенья к уже сплетенной паутине. Помощь подоспела с неожиданной стороны.
Паркер подошел к Мэг.
– Вероятно, Мэг не хочет говорить о родителях, так как считает, что мы должны судить о ней по ее собственным качествам.
Мэг с удивлением взглянула на Паркера. Что он имеет в виду? Откуда он вообще может что-то о ней знать? Вероятно, изумление отразилось на ее лице.
– Что ты имеешь в виду, Паркер? – Матильда перевела взгляд с Паркера на Мэг.
Мэг попыталась взять себя в руки и принять невозмутимый вид. Если Паркер не нанял частных детективов, способных работать со скоростью света, то он не знает о ее личной жизни абсолютно ничего.
– Я имею в виду, – ответил Паркер, улыбаясь Мэг в такой милой манере, в какой еще никогда не улыбался ей, – что я хорошо знаю родителей Мэг.
Глава 6
Паркер был бы рад взять свои слова обратно, но это было невозможно. Он просто не сдержался. Наблюдая, как его семейство со всех сторон рассматривает и взвешивает Мэг, явно пытаясь найти подтверждение тому, что она не принадлежит к их кругу, Паркер переживал за нее и злился. Злился он даже вдвойне, ибо понимал, что и сам вел себя ничуть не лучше. С первой же минуты, когда Паркер увидел Мэг в номере Жюля, он предположил самое худшее. Он судил ее и наклеивал ярлыки так же, как Матильда и Тинси. Только дед проявил некоторые признаки независимости мышления, что, впрочем, Паркера не удивляло. Понтье-старший никогда не шел по чужим стопам. Для остальных же Мэг в любом случае оказалась бы недостаточно хороша, из какой бы семьи ни происходила. Для Понтье никто не может быть достаточно хорош. Паркер поджал губы, и улыбка, которой он хотел ободрить Мэг, исчезла.
– Вы знали моих родителей?
В голосе Мэг прозвучало недоверие и какое-то необъяснимое волнение, как будто она хотела ему верить, но не могла. Да уж, Паркер повел себя на редкость нелепо. Мэг непременно поймет, что он солгал, чтобы защитить ее. Интересно, этот благородный поступок возвысит его в ее глазах?
– Каким бизнесом они занимаются?
Дед Паркера адресовал вопрос не Мэг, а ему. Естественно, он предположил, что Паркер познакомился с ними на почве деловых контактов. У дедушки Понтье была такая привычка – по меньшей мере раз в неделю говорить внуку, что вся его жизнь заключается в работе и потому он должен научиться получать от этого удовольствие.
– Сахаром, – ответил Паркер, невольно подумав о том, как сладка улыбка Мэг, когда она адресована ему.
– Ну что ж, по крайней мере это респектабельный бизнес, – заметила Матильда. – Вы должны пригласить родителей на поминки. – Она настороженно прищурилась. – А родственники с вашей стороны были приглашены на свадьбу?
Мэг замотала головой.
Судя по выражению лица, ее ответ немного смягчил Матильду.
– Честно говоря, они даже не знают, что мы с Жюлем п-поженились, – сказала Мэг, слегка заикаясь.
– Вы и им собирались рассказать сегодня? – Понтье-старший ударил по панели управления инвалидной коляской. – Вы все сделали шиворот-навыворот!
– Вы правы. Мне очень жаль, вы даже не представляете, как я сожалею. – У Мэг был такой виноватый тон, что Паркер почти забыл о своих подозрениях. Разве может столь невинное существо быть коварной интриганкой, заманившей Жюля в ловушку и снова посадившей его на кокаин?
Паркеру было неприятно думать о ситуации в столь зловещих выражениях, но факт оставался фактом: когда Жюль снова стал употреблять наркотики, эта женщина была с ним. Его брат терпеть не мог ловить кайф в одиночку, отчасти именно этим и объяснялась его долгая дружба с Кинки.
– Позвоните своим родителям, – распорядился старик Понтье.
– Позвонить? – Мэг растерянно заморгала. – Э-э…
– У вас есть какие-то особые причины не желать, чтобы они принимали участие в вашей жизни?
Матильда давным-давно освоила искусство вкладывать в любой вопрос множество завуалированных намеков, сплошь отрицательных.
