Она покачала головой и открыла дверцу со своей стороны. Паркер вышел из машины и успел придержать для нее дверцу.
– Спасибо, – сказала она с удивлением, – вы очень любезны.
Паркер улыбнулся:
– Вы пробуждаете во мне мои лучшие качества.
Мэг бросила на него недоверчивый взгляд, но ничего не сказала. Пока они шли к дверям главного административного корпуса, Паркер мысленно ругал себя за то, что отпугнул ее своим замечанием.
– Эта школа похожа на крепость, – заметила Мэг.
– На самом деле раньше тут был монастырь. Монахи и сейчас здесь живут, так же как и священники, которые заправляют в школе делами.
– Монахи и священники. Какое странное окружение для десятилетнего ребенка.
– Только не для ребенка из Нового Орлеана. Наш город, вероятно, самый католический в стране.
– Вы католик? – спросила Мэг.
Паркер посмотрел на нее и подумал, представляет ли она, насколько нелепо звучит ее вопрос по отношению к новоорлеанским Понтье. Он помедлил, не торопясь открывать дверь. Впрочем, откуда Мэг знать? Паркер посмотрел в ее удивленно раскрытые глаза.
– Как я понял, Жюль не упоминал и о своих религиозных взглядах.
Мэг потупила взгляд.
Паркер мысленно взял себе на заметку, что нужно будет как следует рассмотреть их свидетельство о браке и послать в Неваду частного детектива. Заодно он напомнил себе, что не имеет права поддаваться чарам обаятельной миссис Мэг – во всяком случае, до тех пор, пока не знает всех фактов.
Взгляд Мэг был прикован к руке Паркера, лежащей на латунной дверной ручке. Она не смела посмотреть ему в глаза, пока полностью не овладеет собой. Хороша же она: постоянно дает понять, как мало они с Жюлем знали друг о друге. Разумеется, это еще не значит, что они не могли влюбиться друг в друга с первого взгляда и поспешно обвенчаться в городе, где церкви стоят на каждом шагу.
Ну и что же, что они мало знали друг друга? С Тедом Мэг встречалась до свадьбы два года, и это не помешало ей вскоре после замужества обнаружить, что она любила человека, созданного ее воображением, разительно не похожего на реального Теда.
Мэг расправила плечи. Сейчас ей следует думать только о Гасе. Встретив взгляд Паркера, она тихо сказала:
– Если вы готовы, я тоже готова.
Он открыл дверь. В самой внушительной массивности двустворчатой двери было нечто такое, от чего у Мэг пробежали мурашки по спине. Тусклый блеск мраморного пола в большом вестибюле только усилил ощущение, будто она перенеслась в холодное, безрадостное прошлое, снова стала ребенком, находящимся на попечении государства.
Из-за письменного стола вышел молодой человек в голубом шерстяном форменном костюме. Он был старше Тедди не больше чем на год, ну, может, на два, но, не по годам серьезный, казался взрослее.
– Вам помочь, сэр?
Сэр. Мэг сдержала инстинктивное возмущение столь явной дискриминацией.
– Мы бы хотели встретиться с директором школы, – сказал Паркер.
Молодой человек указал на длинную скамью, стоящую у стены.
– Садитесь, пожалуйста. Ваше имя, сэр?
– Паркер Понтье. И миссис Понтье. – Казалось, услышав из собственных уст это имя, Паркер растерялся. – Миссис Жюль Понтье, – уточнил он.
Мальчик кивнул:
– Ясно, сэр.
Мэг показалось, что в ее сторону он бросил не слишком вежливый взгляд. Интересно, какой репутацией пользуются в школе Жюль и его сын?
Едва они успели сесть, как из одной из многочисленных дверей, выходящих в вестибюль, появился элегантный седовласый господин в безукоризненно сшитом черном костюме.
– Паркер Понтье! – Он подошел к ним и протянул руку. – Какой приятный сюрприз!
Паркер встал, Мэг тоже. Пожав протянутую руку, Паркер сказал:
– Позвольте представить вам миссис Жюль Понтье. Мэг, это брат Калакс.
Лишь чуть заметное движение бровей выдавало удивление брата Калакса.
– Я в восхищении, – сказал он, взяв руку Мэг и осторожно пожав ее. Глядя ей прямо в глаза, Калакс добавил: – Желаю вашему благословенному небесами союзу долгих лет.
Что-то в его поведении показалось Мэг фальшивым. Высвободив руку, она ответила:
– Благодарю вас, но, похоже, у провидения на наш счет были другие планы.
Брат Калакс повернулся к Паркеру:
– Пройдемте в мой кабинет.
