очень важного, основного.
Они остановились под балконами второго этажа, которые поддерживали колонны, опоясывающие весь первый этаж дома.
– А еще, – продолжала Мэг, – я, наверное, немного завидую вам.
Паркер поставил ведро на землю.
– Помните, что предлагала Саманта Гасу прошлой ночью?
Мэг кивнула, глаза ее расширились.
– Предлагаю то же самое. Я готов поделиться своим наследием.
Произнося эти слова, Паркер сам толком не осознавал, что имеет в виду. Двусмысленная какая-то фраза получается. Чем конкретно он готов поделиться?
Но, может, слова и были двусмысленными, чувства его такими не были. Паркер придвинулся ближе и приник к губам Мэг.
Когда Паркер поднял голову после долгого, сладостного, жадного поцелуя, он мог бы поклясться, что заметил в глазах Мэг влажный блеск, но она снова притянула к себе его голову и сама припала к его губам голодным, страстным поцелуем.
Наконец Мэг оторвалась от него и прошептала:
– А по дому не может разгуливать миссис Соломон? Паркер замотал головой.
– Это хорошо. – Мэг обняла его за талию.
– Мне нужно набросать на рыбу лед, – пробормотал Паркер, проклиная свое чувство ответственности. Но ему бы просто не хватило духу сообщить потом Гасу, что его улов испортился.
– Поторопитесь, – сказала Мэг низким грудным голосом, который Паркер с трудом узнал. – А не то вам придется охлаждать меня.
Глава 21
«Охлаждать меня»? Неужели она действительно произнесла эту бесстыдную фразу? Мэг поражалась самой себе. Но она хотела еще раз испытать наслаждение в объятиях Паркера, прежде чем навсегда уйти из его жизни, и теперь, когда такая возможность представилась, Мэг, как выразилась бы Элен, решила за нее ухватиться.
Однако в данный момент она стояла на веранде, как будто приросла к месту. Бросившись в дом за льдом, Паркер не закрыл за собой дверь. Вместо того чтобы последовать за ним, Мэг осталась на веранде, спрашивая себя, уж не начался ли у нее кризис среднего возраста – лет на десять раньше, чем она достигла этого самого возраста? Женщина, которая стоит сейчас на задней веранде плантаторского дома в Луизиане, это не та Мэг, которая складывала в портфели школьные завтраки, проверяла домашние задания и улаживала конфликты, не та Мэг, которая по пять лет носила одни и те же платья, чтобы купить детям новые туфли. Эта женщина намерена во второй раз заняться любовью с мужчиной, которого знает меньше недели.
Вернулся Паркер с двумя изящными ведерками для льда. Высыпав их содержимое на рыбу, он поставил ведерки на пол и протянул руки к Мэг.
– Ну вот, теперь мы можем сосредоточиться на нас.
На нас. До чего же это приятно звучит! Мэг улыбнулась, поднесла одну его руку к губам и поцеловала костяшки пальцев. Только сегодня, только на один день она уступит своей слабости. На сегодня – только на один день – она променяет реальность на фантазию.
Держась за руки, они вошли в просторную солнечную кухню, миновали проходную кладовку и выбрались в длинный вестибюль, такой же широкий, как коридоры в Понтье-Плейс. Как и в городском доме, здесь были высокие потолки, украшенные декоративной лепниной, с них свисали массивные люстры.
Проходя через холл, они два раза миновали нечто вроде уголков для отдыха, образованных столиком и двумя креслами. На каждом столике стояла изысканная композиция из свежих цветов.
– Какие красивые букеты, – заметила Мэг. – Вы уверены, что в доме нет миссис Соломон?
Паркер выпустил руку Мэг и обнял ее за плечи, привлекая ближе к себе.
– Это замечание здорово отдает предубеждением по половому признаку.
Мэг на мгновение задумалась.
– Пожалуй, вы правы.
– Соломон ведает и теплицей. У него золотые руки, что бы он ни посадил, все прекрасно растет.
Мэг наклонилась над столиком и вдохнула аромат роз.
– Восхитительно! Они такие живые!
– Вы любите розы?
Она кивнула и отошла от столика.
– Очень. Особенно розовые и желтые. Только не красные, красные розы очень самоуверенны.
Паркер рассмеялся.
– В таком случае я не буду дарить вам красных роз. – Он вытянул из вазы две желтые розы. – Будь мне десять лет, Соломон бы с меня шкуру спустил, но на этот раз, надеюсь, он простит меня.
Вместо того чтобы вручить розы Мэг, Паркер понес их сам. Почти у входной двери он остановился и повернул Мэг лицом к зеркалу вдвое большего размера, чем то, которое висело в библиотеке Понтье- Плейс.
