расстоянии.
То, чем воспользовались, чтобы захватить двух всадников на черве, свободно можно было повернуть против армии в этой пустыне. Что, если такую штуку сбросят рядом с отрядом Кор-Кинга, а то и прямо на отряд, чтобы разметать ослеплённых людей во все стороны, а самим ждать, когда можно будет перехватить всех поодиночке?
Овоид упал набок, его лопасти мгновенно завертелись, врубаясь в кучу песка. Он поднял столько пыли, что Кенрик отскочил и прикрыл рукой глаза.
– Что это? – закричала Николь.
Кенрик, окружённый клубами пыли, повернул назад, наткнулся на червя и пригнулся, так как песок продолжал фонтанировать. Похоже, что овоид крутился там, где мог врезаться в землю. Заслонив глаза, Кенрик оглянулся. Теперь уже было два фонтана, но оба стали ниже. Неизвестно, долго ли это будет продолжаться.
Кенрик подполз к Николь, лежавшей под защитой полузасыпанного червя, и быстро рассказал о своей находке.
– Стало быть, Пираты вооружены изобретением чужого мира.
– Если это и вправду из чужого мира.
Но сомневаться не приходилось. Это был чужой мир с высоким технологическим уровнем, насколько он мог судить.
Песчаная струя стала тоньше, и наконец иссякла. Но от солнца не было защиты. Пираты всё ещё кружили наверху, однако их стало меньше – только три рептилии. Пиратам только всего и дела было – подождать, а всё остальное сделает пустыня. Кенрик не видел выхода. Вдруг он услышал восклицание Николь:
– Посмотри-ка!
Она отгребла песок от тела червя. В воздухе распространился сильный запах. Из под нижних пластин животного сочилась липкая жидкость и капала на песок. Смоченные частички песка затвердевали, как раковина, и образовали стенку. Кенрик поспешно стал копать со своей стороны и обнаружил стенку по всей длине червя. Было совершенно очевидно, что червь способен построить себе защитный туннель, когда захочет. А, может быть, можно каким-нибудь образом контролировать его продвижение под землёй…
– Шар! – Николь взяла самое драгоценное, что у неё было. – Но даже если он выкопает дорогу, сможем ли мы быть уверенными, что она пойдёт в правильном направлении?
– Нет, не сможем, но мы хоть будем укрыты от солнца и от Пиратов. И выиграем время.
Его воодушевила эта мысль.
С шаром в руке девушка подползла к голове червя.
– Не знаю… – начала она, но тут червь принялся за дело почти с такой же силой, что была у овоида.
Кенрик вытащил Николь из песчаного смерча. Червь работал что надо, с куда большей скоростью, как будто вся энергия была направлена на то, чтобы уйти под землю как можно скорее. Песок и земля разлетались во все стороны. Червь уже скрылся из глаз, лишь струйка земли выходила спиралью и ложилась холмом над отверстием, отмечая ход животного. Видели ли Пираты, что происходит? Может, они захотят проверить… Кенрик сжал бластер. Он готов был цепляться за соломинку. Кенрик нагнулся над холмом и заглянул в яму. Внизу был другой ряд выброшенной земли, а песок стал гладкой стеной. С одной стороны был вход в туннель. Итак, здесь была потайная нора, защищающая от солнца и наблюдений сверху. Кенрик позвал Николь, спустился в яму и поднял руки, чтобы помочь девушке спуститься. Вход в туннель был не шире тела червя, но червь, покрутившись, сделал для них нечто вроде комнаты. Они облегчённо вздохнули, зная, что будут в тени.
Кенрик протиснулся туда, чтобы взглянуть на туннель, повторяющий форму червя, и осторожно выбрался обратно, чтобы червь не стал продвигаться дальше и не задушил их выбрасываемой им землёй. Они выигрывали время, но надолго ли? Воды у них нет, нет и фруктов, поддерживавших их раньше.
– Он больше не зарывается? – спросила Николь.
– Нет. Наверное, спит. Ночью мы сможем…
– Если доживём, – без выражения ответила она.
– У нас есть шанс. Потеряв нас из виду, Пираты могут снизиться. Если мы встретим их, когда они будут близко к поверхности…
Её глаза закрылись. Дыхание было поверхностное, слабое, и Кенрик решил, что она либо не слышит, либо не хочет слышать его слов. Однако она ответила, не открывая глаз.
– Говорят, утро вечера мудренее, Лорд Кор-Кенрик, и иногда это оказывается правдой. Так что давай спать.
Но если она могла уйти в сон, как в убежище, то ему оставалась роль часового. Не то, чтобы он ожидал чьего-то появления – врага или, что маловероятно, друга, – но всё-таки хотел быть готовым. Трудно было бороться с оцепенением, навалившимся на него, трудно было связно мыслить. Он старался вспомнить всё, что произошло с ним с тех пор, как он появился в Валлеке. Те, в штабе, давно должны были узнать, что он не оракул.
Насколько он знал, отправка агента не в то место могла произойти разве что в самые первые дни эксперимента. Теперь, конечно, это будет записано в конфиденциальных сведениях, получаемых ЦАТ.
Пытались ли, промахнувшись с ним, послать другого агента?
Если так, то не было ли это ошибкой, поскольку кресло на Дороге Червя разрушено? Не могли ли жрецы использовать ту пластинку как-нибудь иначе? Как?..
Кенрик проснулся. Он увидел, что именно вывело его из сонного состояния: в яму сыпался песок. Кто- то подошёл к вершине холма. Кенрик придвинулся к Николь и прикрыл рукой её рот, чтобы она не издала никакого звука, а другой рукой потряс её, чтобы разбудить. Увидев, что её глаза открылись и смотрят разумно, он показал на яму. Песок перестал сыпаться: возможно, тот, кто стоял там, прислушался тоже.
В яму неожиданно влетел овоид. Его лопасти взбили землю, не склеенную выделениями червя. Поднявшееся облако пыли не дошло до туннеля, но зато могло служить завесой для другой формы атаки. Кенрик мрачно ждал с бластером наготове. Ожидание закончилось тем, что в яму прыгнула тёмная фигура, отшвырнув с дороги вращающийся овоид. Вылетела струя огня, но Кенрик выстрелил одновременно – и более успешно. От атакующего стали отлетать куски горящей плоти. Николь вскрикнула и стала отряхивать с плеча Кенрика тлеющие лоскуты туники, луч нападающего поджёг её и опалил кожу.
Попытку могли возобновить. Кенрик поспешил к отверстию и смахнул вершину холма, проведя бластером, как веером. Яростность этого движения спасла его: раздался вопль боли, и Кенрик увидел над отверстием человека, который отшатнулся, закрывая лицо руками. Кенрик узнал в нём Пирата. Но тот, кто лежал сгоревшей массой в яме, не был Пиратом. Кенрик подошёл к нему. Лицо было снесено взрывом, но было видно, что этот человек не из Кевина и не из Ланаскола. У него была слегка зеленоватая кожа, а немногие сохранившиеся волосы были пятнисто-серые. Гуманоид, но инопланетянин. Остатки одежды напоминали космическую униформу. Кенрик, подавляя тошноту, обыскал тело. Он мало что мог найти, только что обгоревшие остатки ремня с различными инструментами. Большая часть из них расплавилась. Ничто не указывало на происхождение человека. Его смерть, кстати сказать, сохранившая им жизнь, дала им оружие, тяжёлое, с коротким стволом, но без телескопического прицела, как первое. Кенрик взял его, чтобы отнести Николь.
Его интересовало, каким образом этот человек добрался до них. Это могло быть только в том случае, если Пират приземлился поблизости и, возможно, эта летающая тварь подала тревожный сигнал кому- нибудь наверху.
Единственным разумным решением было перейти от обороны к атаке. Сила его веерного выстрела, которым он прошёл по холму, сплавила песок в гладкую поверхность, по которой было трудно взобраться. Он сказал Николь, осматривавшей тяжёлый бластер:
– Стреляй сюда… и сюда…
Она повиновалась. Вспышка прожгла глубокие дыры для рук и ног. Затем девушка остановилась внизу, следя за краем ямы, пока Кенрик поднимался. Он распластался на животе на холме, держа бластер наготове, и как раз в этот момент увидел рептилию Пиратов, неуклюже переваливавшуюся для взлёта, и
