молоко.
А потом Пол, стоя возле кровати, загадал желание, и комната внезапно опустела, только обрывок папиросной бумаги шелестел на полу, да покачивались занавески, словно их растревожило ветром.
Дети вдруг почувствовали себя бесконечно одинокими. Они спустились вниз, пустота словно кралась за ними по пятам. Через кухню они прошли в буфетную. Сушилка еще не высохла после мытья посуды: мисс Прайс сама убрала со стола после ужина. Дверь в сад была распахнута, дети вышли на воздух. У мусорного контейнера лежали старые туфли мисс Прайс. Одна пара была в земле — в этих ботинках мисс Прайс копалась в саду в дождливую погоду.
Солнце уже садилось за лесом, но склон холма еще был залит золотым сиянием заката.
— Наверное, они уже добрались, — нарушила молчание Кэри.
Девочка посмотрела в сторону темного леса, на такой знакомый и привычный холм Тинкера.
— Знаете что, — вдруг встрепенулась она. — Айда туда! Мы успеем обернуться до темноты.
— Все равно мы их не увидим, — заупрямился Чарлз.
— Неважно. Мисс Прайс и так догадается.
Было здорово бежать, задыхаясь, по песчаной тропинке сквозь заросли папоротника. Мчаться наперегонки с ветром, чувствовать тепло закатных лучей у себя на плечах и видеть, как длинные тени бегут за тобой по пятам по траве.
Когда дети добрались до развалин дома, Кэри взобралась на самую верхушку стены и уселась там, уперев подбородок в руки, словно в трансе. Ветер разметал волосы девочки, ее длинная неподвижная тень дотянулась по черничнику до подножия холма. Чарлз и Пол бродили меж камней, время от времени рассеянно срывая ягоды черники, но краем глаза наблюдали за сестрой.
Немного погодя девочка спустилась вниз. Она молча с отсутствующим выражением лица прошла мимо братьев, мечтательно глядя вдаль.
— Я видела их, — призналась девочка. Она остановилась зарослях ежевики, здесь некогда рос яблоневый сад.
— Пошли домой, Кэри, — сказал Чарлз. Он понимал, что сестра притворяется, но ему все равно было не по себе.
— Я прекрасно их видела, — продолжала Кэри, не слушая брата. Она приложила палец к губам, словно призывая братьев помолчать, приподняла лицо, как женщина на картине «Провидица», что висела у них дома. — Они медленно спускаются по тропинке, держась за руки, — девочка помедлила. — Вот остановились под яблоней. Мисс Прайс так и не успела снять шляпу. А вот они обернулись и смотрят на дом.
— Ну, Кэри, пойдем же домой, — поежился Чарлз. — Уже темнеет.
— А теперь, — Кэри намеренно понизила голос, — мистер Джонс поцеловал мисс Прайс в щеку. Он говорит, — девочка замялась, словно подбирая слова, — он говорит, — продолжила она торжественно, — «моя единственная любовь…»
Вдруг Чарлз и Пол заметили, что Кэри переменилась в лице. Глаза девочки расширились, она в изумлении открыла рот. Кэри торопливо оглянулась по сторонам и пулей выскочила из зарослей ежевики. Взобравшись на холм, она с вершины оглянулась на то место, где стояла минуту назад.
— В чем дело, Кэри? Что стряслось? — крикнул Чарлз.
Кэри побледнела. Но на лице ее играла слабая улыбка.
— Разве вы не слышите? — спросила она.
— Нет, — разозлился Чарлз. — Ничего не слышу.
— Ты что, не слышишь, что говорит мисс Прайс?
— Что, и вправду мисс Прайс?
— Ну да, это же ее голос, громкий и четкий.
Чарлз и Пол молча переглянулись.
— И что же она говорит? — неуверенно спросил Чарлз.
— Она говорит: «Кэри, сойди сейчас же с салатной грядки!»
