Сесилия подняла голову.
– Почему ты нам ничего не сказала? – спросила она наконец. Голос ее казался больным. – Неужели мы заслужили такое отношение? Этот ребенок… этот мальчик… наш с Доналдом внук. Если Стивен тебе надоел, ты сказала бы ему об этом, а не убегала.
Одри посмотрела на нее.
– Я не могла.
– Почему?
– Вы же знаете почему. – Одри вся сжалась. – Потому что это был ваш сын.
– Да, мой сын, – тяжело вздохнула Сесилия. – И что из того? Если ты забеременела, он имел право знать об этом.
Одри всхлипнула.
– Не хотите же вы сказать, что одобрили бы нашу связь?
Леди Харлан покачала головой.
– Нет.
– Ну вот видите, как же… – Одри внезапно замолчала. – А что означает ваше «нет»? Вы ничего не знали?
Сесилия устало посмотрела на нее.
– Одри, у тебя же есть сын. Неужели ты не узнала бы, влюбись он в кого-нибудь?
Одри широко открыла глаза.
– Вы не могли… Как же вы…
– Как я узнала? – Сесилия встала посмотрела Одри в глаза. – Дорогая, о том, что происходило, я догадалась с самого начала. Я же видела, как он смотрел на тебя. И его внезапное желание так часто бывать в Гринланде… Мне все стало совершенно ясно.
Одри удивленно посмотрела на нее.
– Так почему же вы не остановили нас?
– Каким образом?
– Я не знаю. – Одри попыталась придумать какой-то выход. – Ну, перестали бы приглашать меня в Гринланд для начала.
– И ты действительно думаешь, что этого было бы достаточно? – Голос Сесилии звучал отрешенно. – Разве вы не встречались в Лондоне? Если бы я вмешалась, то могла бы потерять сына.
Одри совершенно растерялась.
– А Доналд…
– Сэр Харлан ничего об этом не знал. Теперь он, конечно, в курсе дела. Но тогда я объяснила ему своеобразное поведение Стивена употреблением наркотиков.
Одри закусила губу.
– Вы меня ненавидите?
Сесилия беспомощно развела руками.
– Как можно ненавидеть человека, не зная его? – сказала она печально. – То, что ты сделала, очень жестоко, но я верю, что у тебя были на то основания. Мне хотелось бы знать, что ты собираешься делать сейчас.
– О, Сесилия, – из глаз Одри потекли слезы, – что я могу делать? Скажите мне, как я должна поступить, и я послушаюсь. – Она нерешительно посмотрела на леди Харлан, потом храбро продолжила: – Вы хотели бы увидеть Кена. Понимаю. Я привезу его к вам. Скажите только когда.
Сесилия вздохнула:
– Это не так просто.
– Да?
– Да, – покачав головой, Сесилия отвела глаза в сторону. – Я не думаю, что Стивен захочет видеть его. Он решил вычеркнуть вас обоих из своей жизни.
Это был неожиданный удар, и Одри даже слегка покачнулась, как будто ее действительно ударили. Она предвидела возможность такой реакции со стороны Стивена, но все равно услышать это из уст его матери… Она промолчала, а Сесилия, посмотрев на нее, произнесла:
– Разве это удивляет тебя? И ты этого не хочешь, не так ли? Стивен рассказал нам, что ты скрыла от него, кто отец твоего сына. И если бы этот мерзкий Трейси не сообщил ему, что ты была беременна, когда внезапно исчезла, Стивен так никогда и не разобрался бы в этом деле. А эта старая фотография только послужила ему еще одним доказательством.
Одри перевела дыхание.
– Я хотела сказать ему…
– Так почему же не сказала?
– Потому… потому что… потому, что он спал со мной… – Потому, хотела она добавить, что я поняла: он может причинить мне боль…
– Потому, что он тебе неприятен? – спросила Сесилия. – Может быть, ты вообще хотела вычеркнуть этот период из своей жизни?
– Нет.
– Тогда в чем же дело?
– Потому, что я люблю его, – с болью произнесла Одри. – И Кен наш с ним сын.
Сесилия долго и внимательно смотрела на Одри. Затем, когда та начала чувствовать себя неуютно от ее взгляда, проговорила:
– Ты думаешь, я должна поверить в это? И мой сын спивается только потому, что ты любишь его?
– Он не…
– Тогда отчего он упал в обморок?
– Да… вы говорили, что он пьет…
– И пьет здорово с тех пор, как Трейси выгнал его с работы. И ты не знаешь, что это произошло из-за тебя? Но это правда. Он не сообщил, где ты находишься. Кто-то другой отправился на Роти, чтобы разыскать тебя.
Одри облизнула пересохшие губы. Совершенно очевидно, что Стивен не рассказал матери о том, что виделся с ней на острове. Трудно сказать, хорошо это или плохо. Ей с трудом верилось, что она призналась Сесилии, что любит его. Но теперь сказанного не вернешь.
Сесилия протянула руку.
– Тебе больше нечего сказать? Не думаешь ли ты, что у Стива есть шанс? Ведь ты сказала, что любишь его. Тогда докажи это. Скажи ему об этом, дорогая. И пусть он решает, что делать дальше.
14
Это напомнило ей то время, когда она впервые приехала в Гринланд. Весна только началась, но погода стояла исключительно теплая. Одри захотелось прогуляться, и она попросила шофера такси остановиться у ворот. Вдоль дороги к дому росли тюльпаны, а кругом летали птицы. Возле кобыл, которых выращивал Грег, резвились жеребята, и вся природа как бы замерла в ожидании чего-то.
Но что ожидает меня? – подумала Одри, вступая на гравийную площадку перед входом в дом и каждой клеточкой ощущая тревогу за будущее. По иронии судьбы, она приехала сюда, чтобы повидать Стивена. Подобно раненому животному, он, видимо, приехал в родной дом, чтобы залечивать раны. А вернее, чтобы утвердиться в своем решении. По словам матери, он избегает общества, редко бывает трезв и не знает, как жить дальше.
А знает ли она, как ей жить?
Отбросив с лица волосы, Одри огляделась. Она знала, что Сесилии здесь нет, а Грег уехал в Германию на ярмарку-распродажу лошадей.
Оставался сам сэр Харлан, но Сесилия предупредила, что он будет работать в своем кабинете, и пообещала позвонить дворецкому, чтобы тот встретил Одри.
Казалось, все обстоит благополучно, но все же она нервничала.
Одри никак не могла свыкнуться с мыслью, что вновь находится здесь. Пожелает ли Стивен встретиться с ней? Ведь он хотел вычеркнуть ее из своей жизни. Во всяком случае, он так сказал. То, что его мать не верила ему, ни о чем не говорит. Она считает, что он теряет контроль над собой. А подумала ли Сесилия,
