взаимоотношений с евреями в предыдущие исторические эпохи, особенно в Святом городе во времена, когда им владели христиане и мусульмане.
Для израильтян, стремившихся всеми средствами легализовать «объединение» Иерусалима, политическая задача состояла в создании атмосферы нормального взаимодействия со всеми религиозными общинами. Тем не менее, уже в первые месяцы после «июньской войны» израильские власти пытались установить контроль над делами иерусалимских мусульман, в частности, внести изменения в мусульманскую судебную систему, чтобы приспособить ее к израильским законам, как это было проделано ими в мусульманских общинах на территории Израиля. В ответ на эти попытки, по инициативе иерусалимских нотаблей и на основе положений шариатского права о порядке управления делами общины в случае перехода ее под власть неверных, в Восточном Иерусалиме был воссоздан Высший мусульманский совет.[420] Организаторы нового мусульманского института, так официально и не признанного израильскими властями, провозгласили свою независимость, как от иорданского, так и от израильского законодательства. В функции совета входило руководство шариатскими судами не только в Иерусалиме, но и на всем Западном берегу, а также управление имуществом вакфа. В сфере образования мусульмане добились сохранения в школах иорданских учебных программ вместо израильских, в которых, с их точки зрения, уделялось недостаточно внимания арабскому языку, истории, культуре и изучению ислама.
Что касается святых мест, то уже 7 июня 1967 г. премьер-министр Л. Эшкол заверил глав всех конфессий, что израильское правительство намерено поручить управление ими самим религиозным лидерам. Среди юридических актов, призванных узаконить аннексию Иерусалима, был и «Закон об охране святых мест», принятый кнессетом 27 июня 1967 г., в соответствии с которым Израильское государство брало на себя обязательства по обеспечению свободы доступа верующих всех религий к почитаемым ими местам и по поддержанию в них безопасности и порядка. С тех пор израильские военные и полицейские наряды охраняют и храм Гроба Господня, и Харам аш-Шариф. В законе, однако, были обойдены все важные вопросы, касающиеся статуса святых мест и порядка управления ими, несмотря на данные ранее обещания израильского руководства. Не оговаривалась и ситуация, при которой две религии могут претендовать одновременно на одни и те же святые места. Именно этот вопрос оказался наиболее актуальным в связи с нараставшим после 1967 г. иудейско-мусульманским противоборством из-за Храмовой горы.
Сохранявшееся столетиями положение, при котором вся Храмовая гора вместе со Стеной Плача являлись собственностью мусульман, после «шестидневной войны» было изменено. Стена Плача с прилегающей к ней территорией были изъяты из ведения Вакфа и переданы под управление Главного раввината. Но платформа Харам аш-Шариф с находящимися на ней мечетями и другими зданиями, а также все ведущие на нее ворота, за исключением ворот Мограби, расположенных в непосредственной близости от Стены Плача, остались под административным управлением мусульман.
Принимая это решение, правительство руководствовалось сугубо политическими соображениями и проигнорировало требования иудейских ортодоксов об установлении полного контроля над священной для евреев горой. М. Даян в своих мемуарах дал четкие разъяснения по этому вопросу: «…нам необходимо было гарантировать, что этот чувствительный вопрос не создаст конфликта, который воспламенит страсти, разожжет столкновения и демонстрации и послужит причиной [внутреннего] возмущения, прежде всего в мусульманских странах».[421]
Вскоре после окончания военных действий с Храмовой горы были выведены израильские воинские подразделения. По распоряжению властей главный раввин армии Ш. Горен вынужден был закрыть свой офис, который он расположил в помещении, непосредственно соседствующем со священными мечетями. После того как 16 августа 1967 г. в мемориальный день 9-го Ава группа верующих во главе с тем же Ш. Гореном проникла на Храмовую гору для традиционной молитвы в память о разрушении храма, по решению израильского правительства доступ евреям на Храмовую гору для отправления каких-либо религиозных служб и обрядов был закрыт. Два главных раввина Израиля (сефардский и ашкеназийский) поддержали решение властей, выступив с совместным заявлением, запрещавшим евреям посещение Храмовой горы на том основании, что они не имеют возможности пройти ритуал очищения, предписанный древними правилами перед вступлением в пределы священного места. Большая часть религиозных евреев соблюдает этот запрет.
Однако с подъемом в Израиле в 70-е годы религиозно-националистических настроений религиозные фундаменталисты и ультраправые политики начали создавать вокруг Храмовой горы беспрецедентную шовинистическую истерию, превращая это место в главный символ национального самоутверждения. Очищение горы от исламских мечетей и возведение на ней третьего иудейского храма было провозглашено ими важнейшей национальной задачей, завершающей восстановление господства «избранного Богом народа» над всей Землей Израиля. С конца 70-х годов в различных религиозных учреждениях на территории Старого города были предприняты конкретные усилия, направленные на воссоздание иудейского храма. Последователи известного раввина А. Кука, возглавлявшего в 20—30-х годах XX в. движение так называемых религиозных сионистов, организовали в 1978 г. специальную иешиву для подготовки учащихся к восстановительным работам на Храмовой горе. В талмудических школах, расположенных вблизи Стены Плача, около 200 учащихся начали постоянно изучать сложные детали древнейших храмовых служб.
В 1986 г. в еврейском квартале Старого города был открыт музей, именуемый Институтом храма. Собранные в нем экспонаты представляют предметы, необходимые для службы в храме, священнические одежды, а в самом центре располагается модель ковчега Завета с керубами по сторонам. Глава Института храма раввин Израэль Ариэль в 1967 г. служил в том самом десантном подразделении, которое первым вступило на Храмовую гору. Он утверждает, что долгожданный день восстановления иудейского святилища совсем близок, поэтому все должно быть готово к проведению на Храмовой горе торжественной литургии освящения. Остается только разрушить мусульманские мечети.
Деятельность религиозных экстремистов приобретает особенно вызывающие формы каждый раз, когда возникают перспективы сколько-нибудь ощутимых сдвигов в процессе урегулирования палестино- израильского конфликта. Так было в начале 80-х годов после подписания кэмп-дэвидских соглашений, в которых, хоть и с оговорками и ограничениями, признавались национальные права палестинцев. Тогда религиозные националисты из поселенческого движения «Гуш Эмуним» («Блок верующих») создали целую подпольную сеть для проведения подрывных акций на Храмовой горе с целью уничтожения мечетей.[422] Наиболее серьезную диверсию против мусульманских святынь израильская полиция предотвратила в январе 1984 г., когда группа экстремистов пыталась проникнуть на Храмовую гору ранним утром, но была обнаружена и, спасаясь бегством, оставила вблизи мечетей несколько десятков килограммов взрывчатки и другое оборудование, приготовленные для выполнения преступного замысла.
То же самое повторилось и в начале 90-х годов после подписания исторических палестино- израильских соглашений Осло, открывавших вполне реальную перспективу политического урегулирования между двумя народами, включая создание Палестинского государства. В конце 1993 г. в Израиле был арестован один из последователей ультраправого раввина М. Кахане раввин А. Толедано за попытку незаконного ввоза в страну материалов для изготовления взрывных устройств и другого военного оборудования, предназначавшихся для организации вооруженных диверсий на Харам аш-Шариф. Для борцов за воссоздание «священного царства Израиль» кэмп-дэвидские договоренности и соглашения Осло являлись ничем иным как опасным шагом к «разделу Эрец-Исраэль» и, следовательно, «нарушению Завета с Всевышним». Расценивая деятельность израильских политических лидеров, подписавших эти соглашения, как предательство национальных интересов, они присваивали себе миссию исполнения «божественного замысла» по избавлению Земли Израиля от иноверцев, и первой их мишенью становилась мечеть Куббат ас-Сахра — символ палестинского национализма и святыня всего исламского мира.
Численность религиозных экстремистских групп, стремящихся к очищению Храмовой горы от исламских мечетей, невелика. Однако деятельность таких организаций как «Фонд иерусалимского храма», «Ревнители Храмовой горы» не ограничивается пропагандистскими демонстрациями перед телевизионными камерами. В октябре 1990 г., в самый разгар кризиса в Персидском заливе, «Ревнители Храмовой горы» спровоцировали в Старом городе инцидент, в результате которого от рук израильской полиции погибли 17 палестинцев и более 150 получили тяжелые ранения.[423]
На протяжении многих лет центральное правительство пресекало всякие попытки нарушения
