набирать труппу из слуг ее величества, я бы знал, где найти комического старика (взрыв смеха); или, что, задумай я поставить пантомиму, я бы знал, в какое учреждение обратиться за трюками и превращениями (смех), а также за целой толпой статистов, чтобы подставляли друг другу ножку в сцене соперничества, которая многим из нас знакома как по этим, парламентским, так и по иным подмосткам, и в которой большую часть предметов, летящих в головы противникам, составляют хлебы и рыбы. (Крики 'браво', смех.) Но я попытаюсь объяснить благородному лорду, почему был поставлен этот любительский спектакль и почему, как ни хотелось бы ему опустить над ним занавес, нет ни проблеска надежды на его окончание. Причина заключается в следующем: официальный спектакль, до руководства которым снизошел благородный лорд, так нестерпимо плох, механизм его так громоздок, роли распределены так неудачно, в труппе так много 'лиц без речей' (смех), у режиссеров такие большие семьи и так сильна склонность выдвигать эти семьи на первые роли - не в силу особенных их способностей, а потому что это их семьи, - что мы просто вынуждены были организовать оппозицию. (Возгласы одобрения.) 'Комедия ошибок' в их постановке так смахивала на трагедию, что сил не было смотреть. Поэтому мы взяли на себя смелость поставить 'Школу реформ' * и надеемся, что наше представление послужит к просвещению благородного лорда. (Крики 'браво', смех.) Если же он возразит, что мы не имеем права просвещать его без его разрешения, мы осмелимся настаивать на этом праве, поскольку он-то заставляет нас не только смотреть его спектакли, но еще и оплачивать всю бутафорию. (Смех.)
Господин председатель, так как в политическом собрании я участвую впервые (вот как?) и так как не политика составляет мое ремесло и мое призвание, то будет, пожалуй, небесполезным объяснить, как я здесь очутился: ведь соображения, подобные тем, что повлияли на меня, мелькают, возможно, в уме и у других, еще не сделавших выбора. (Правильно!) Я хочу всегда, и от всего сердца, исполнять свой долг по отношению к моим согражданам. В этом нет ничего самоотверженного или доблестного - я к ним глубоко привязан, и разве могу я забыть о том, что они с давних пор дарили меня своим доверием и дружбой! (Возгласы.) В своей сфере деятельности, которую я никогда не покину, - никогда не выйду из круга обычных моих занятий дальше, или на более долгое время, чем сегодня, потому что я живу литературой и довольствуюсь тем, что служу обществу через литературу, сознавая, что нельзя служить двум господам, - в своей сфере деятельности я за последние несколько лет пытался понять наиболее жестокие формы общественной несправедливости и содействовать их исправлению. (Крики 'браво'.) Когда газета 'Таймс' печатала почти невероятные разоблачения в связи с преступной неразберихой, злонамеренно создаваемой безответственными чиновниками и приведшей к тому, что на всей земле у Англии не оказалось врага и вполовину столь грозного, как она сама, и столь же способного ввергнуть ее храбрых защитников в ненужные страдания и гибель, - в то время я полагал, что угрюмое молчание, охватившее страну, свидетельствовало о самой черной за много лет странице в жизни великой нации (Крики, возгласы.) Видя, как стыд и негодование накипают во всех слоях общества и этот новый повод для раздоров прибавляется к невежеству, нужде и преступности, которые и без того составляют достаточно шаткую основу нашей жизни; как парламент лишь очень редко и приблизительно выражает общественное мнение и сам, очевидно, к общественному мнению не прислушивается; как правительственная и законодательная машина крутится вхолостую и люди соскакивают с нее и отходят в сторону, словно предоставляя ей довершить то, что ей еще осталось, - разрушить самое себя, после того как она разрушила столь много дорогого их сердцу, - видя все это, я полагал и полагаю, что единственный здоровый оборот, который могут принять дела при таком опасном положении, это - чтобы народ пробудился, чтобы народ сказал свое слово, чтобы объединился, вдохновленный патриотическими и лояльными чувствами, для достижения великих мирных конституционных перемен в управлении его собственными делами. (Одобрительные возгласы.) В такой серьезный момент возникла эта Ассоциация, и в такой серьезный момент я вступил в нее. Если нужны еще доводы в пользу этого моего шага, скажу так: на мой взгляд, делами, которыми занимаются все, по существу, не занимается никто; в исполнении гражданского долга, как и во многом другом, люди должны действовать сообща, и наконец по закону природы должен быть какой-то центр притяжения, к которому устремлялись бы отдельные частицы, иначе не может появиться на свет никакое полезное учреждение с признанным кругом обязанностей. Ну что ж! Ассоциация возникла, и мы состоим ее членами. Какие же возражения против нее выдвигают? Я слышал в основном три таких возражения и сейчас коротко упомяну о них в том порядке, в каком их услышал. Во-первых, Ассоциация намерена, через избирательные округа, оказывать влияние на палату общин. Скажу без малейших колебаний, что никакой веры в нынешнюю палату общин у меня нет (вот как?) и что такое влияние я считаю совершенно необходимым для благоденствия и чести нашей страны. Не далее как вчера я перечитывал одну из любимых своих книг, и вот что писал двести лет тому назад мистер Пепис * о палате общин своего времени и о политическом соперничестве в ее стенах:
'Мой родственник Роберт Пепис говорит мне, что для него горше всего на свете, что это дело ему поручено как состоящему в парламенте; потому что, на его взгляд, там ничего не делается по правде и по душе, а только из зависти и по расчету'.
Как случилось, что через двести лет, а главное - через много лет после билля о реформе, палата общин так мало изменилась, в это я не буду вдаваться. Я не стану спрашивать, почему билли, теснящие и угнетающие народ, так легко протаскивают через палату (правильно!) и почему меры, в самом деле служащие к его пользе, так трудно через нее провести. (Браво!) Я не стану подвергать анализу спертый воздух кулуаров, ни разлагать на первоначальные газы его мертвящее действие на память почтенного члена парламента, который некогда добивался чести получить ваши - и мой - голоса и поддержку. Я не стану спрашивать, как случилось, что личные пререкания, включающие все степени и определения, какие знал еще Шекспиров Оселок * - учтимое возражение - грубый ответ - смелый наскок - дерзкий отпор - ложь обходная и ложь прямая (смех) - всегда занимают палату неизмеримо больше, нежели здоровье, обложение налогами и просвещение целого народа. (Возгласы.) Я не стану проникать в тайны темной комнаты, где Синяя Борода, он же Партия, хранит задушенные официальные запросы, строго-настрого запретив своей последней жене отворять туда дверь. (Смех.) Я только хочу задать всем здесь присутствующим вопрос: не убеждает ли их скромный практический опыт, будь то давнишний или недавний, в том, что палата общин бывает порою туга на ухо, подслеповата и несообразительна; иначе говоря, что здоровье ее расшатано и требует постоянного наблюдения, а время от времени - применения сильно действующих возбуждающих средств; и неужели она так-таки не поддается лечению? (Крики, возгласы.) На мой взгляд, для того, чтобы сохранить ее как действительно полезный и независимый орган, народ должен неустанно и ревниво за ней наблюдать; и нужно расшевелить ее память; не давать ей уснуть; а когда ей случится принять слишком большую дозу министерского опиума, нужно заставить ее размяться, побегать взад-вперед и дружески потормошить ее и пощипать, как делается в подобных случаях. (Смех.) И я считаю, что никакая власть не имеет столь неоспоримого права выполнять эти функции, как организация, включающая избирателей со всех концов страны, которые объединились потому, что родина им дороже, чем сонное бормотание, бессмысленная рутина и дурацкие устарелые условности. (Одобрительные возгласы.)
Теперь о возражении номер два. Утверждают, что эта Ассоциация восстанавливает один класс против другого. Так ли это? (Крики 'Нет!'.) Нет, она видит классы, настроенные друг против друга, и стремится примирить их. (Крики 'браво'.) Я хочу избежать противопоставления двух понятий: аристократия и народ. Я отношу себя к тем, кто способен признать за обоими и добродетели и пользу и не намерен возвышать или принижать первую за счет хотя бы единого права, по справедливости принадлежащего второму, и наоборот. (Крики одобрения.) Вместо этих слов я буду употреблять другие: те, кто правит, и те, кем правят. Ассоциация видит, что между первыми и вторыми пролегла пропасть, на дне которой погребены тысячи и тысячи самых отважных и самоотверженных людей, когда-либо рожденных в Англии. (Возгласы.) Предотвратить повторение бесчисленных меньших зол, которые, не встречая противодействия, привели и не могли не привести к этому страшному несчастью; примирить две враждующие стороны, ныне так подозрительно взирающие друг на друга, - вот какую цель ставит перед собою Ассоциация, стремясь построить через эту пропасть мост, опирающийся на простую справедливость и укрепленный здравым смыслом. (Возгласы.) Восстанавливать один класс против другого! Бессмысленный попугайный крик, который мы слышим с детства. Давайте приведем некую иллюстрацию и проверим, есть ли для него хоть малейшее оправдание. Представим себе, что почтенный старый джентльмен, у которого полон дом слуг на высоком жалованье, видит, что его хозяйство идет вкривь и вкось и что он ничего не может добиться. Когда он велит слугам накормить его детей хлебом, они дают им камни; когда он велит слугам накормить детей
