- Если отец ничего такого не думал, - захныкал оскорбленный Точильщик, - так зачем же он говорил, матушка? Никому я не казался таким скверным, как родному отцу. На что это похоже! Хотел бы я, чтобы кто-нибудь взял да и отрубил мне голову. Я думаю, отец не прочь это сделать, и уж пусть лучше это сделает он, чем кто-нибудь другой.
Услыхав такие отчаянные слова, все юные Тудли завизжали, что вызвало патетический эффект, а Точильщик ему способствовал, иронически упрашивал их не оплакивать его, так как они должны его ненавидеть - должны, если они хорошие мальчики и девочки! И это так повлияло на предпоследнего Тудля, которого нетрудно было растрогать, - повлияло не только на его чувствительность, но и на дыхательные органы, - что он побагровел, и мистер Тудль в ужасе потащил его к бочке с водой и сунул бы его под кран, если бы тот не оправился при виде этого инструмента.
При таком положении дел мистер Тудль дал объяснения, и когда добродетельные чувства его сына были ублаготворены, они пожали друг другу руку, и снова воцарился мир.
- Не хочешь ли последовать моему примеру, Байлер, мой мальчик? осведомился отец, с сугубым усердием возвращаясь к своему чаю.
- Нет, спасибо, отец. Я уже пил чаи с моим с хозяином.
- Ну, а как он поживает, Роб? - спросила Полли.
- Право, не знаю, матушка. Похвастаться нечем. Понимаете ли, торговли никакой нет. Он, капитан, ничего в этом деле не смыслит. Как раз сегодня зашел в лавку какой-то человек и говорит: 'Мне, говорит, нужна такая-то вещь', и сказал какое-то мудреное слово. 'Что?' - спрашивает капитан. 'Такая-то вещь', - говорит человек. 'Братец, - говорит капитан, - не хотите ли хорошенько осмотреть лавку?' - 'Да ведь я, - говорит человек, - уже так и сделал'. - 'Вы видите то, что вам нужно?' - спрашивает капитан. 'Нет, не вижу', - говорит человек. 'А вы эту вещь узнаете, если ее увидите?' спрашивает капитан. 'Нет, не узнаю', - говорит человек. 'Ну, так вот что я вам скажу, приятель, - говорит капитан, - вы бы лучше вернулись и спросили, какой у нее вид, потому что и я ее не узнаю!'
- Да ведь этак денег не наживешь, правда? - сказала Полли.
- Денег, матушка? Никогда не нажить ему денег! Такой повадки, как у него, я еще никогда не видывал! Но все-таки я должен сказать, что он не плохой хозяин. Однако для меня это неважно, потому что я не собираюсь оставаться у него надолго.
- Не собираешься остаться на этом месте, Роб? - воскликнула мать, а мистер Тудль широко раскрыл глаза.
- На этом месте, пожалуй, не собираюсь, - подмигнув, ответил Точильщик. - Я бы не удивился... понимаете ли, придворные связи... но сейчас вы об этом не думайте, матушка; со мной все обстоит благополучно, и конец делу.
Эти намеки и таинственный вид Точильщика, служа неоспоримым доказательством того, что он повинен в грехе, приписанном ему мистером Тудлем, могли бы повести к нанесению ему новых обид и к семейному переполоху, если бы не явилась весьма кстати гостья, которая, показавшись в дверях, к великому изумлению Полли, покровительственно и дружелюбно улыбнулась всем присутствующим.
- Как поживаете, миссис Ричардс? - осведомилась мисс Токс. - Я пришла вас навестить. Можно войти?
Веселое лицо миссис Ричардс озарилось гостеприимной улыбкой, и мисс Токс, садясь на предложенный ей стул и по пути к нему грациозно кивнув мистеру Тудлю, развязала ленты шляпки и сказала, что прежде всего ей бы хотелось, чтобы милые детки, все до одного, подошли и поцеловали ее.
Злополучный предпоследний Тудль, родившийся, если судить по количеству его злоключений в домашнем кругу, под несчастливой звездой, не мог участвовать в этих всеобщих приветствиях, ибо напялил себе на голову зюйдвестку (с которой перед этим забавлялся) задом наперед и не в состоянии был ее снять, каковое обстоятельство, сулившее его устрашенному воображению мрачную перспективу провести остаток дней во тьме и быть навеки отторгнутым от друзей и семьи, побуждало его бороться с великой энергией и испускать заглушенные вопли. Когда его освободили, лицо у него было очень разгоряченное, красное и потное, и мисс Токс посадила его, совершенно измученного, к себе на колени.
- Мне кажется, вы меня почти забыли, сэр! - сказала мисс Токс мистеру Тудлю.
- Нет, сударыня, нет, - ответил Тудль. - Но с той поры мы все немножко постарели.
- А как вы себя чувствуете, сэр? - кротко осведомилась мисс Токс.
- Прекрасно, сударыня, благодарю вас, - ответил Тудль. - Как вы себя чувствуете, сударыня? Ревматизм вам еще не очень докучает, сударыня? Всем нам приходится привыкать к нему с годами.
- Благодарю вас, - сказала мисс Токс. - Меня этот недуг еще не посещал.
- Вам очень повезло, сударыня, - ответил мистер Тудль. - В ваши годы многие жестоко им страдают. Вот, к примеру, у моей матери...
Но, поймав взгляд жены, мистер Тудль благоразумно похоронил конец фразы в новой кружке чаю.
- Миссис Ричардс, - воскликнула мисс Токс, глядя на Роба, - да неужели это ваш...
- Мой старший, сударыня, - сказала Полли. - Да, это он и есть. Тот самый мальчуган, сударыня, который без вины стал причиною таких событий.
- Это он, сударыня, тот самый, с короткими ногами... они были на редкость коротки для кожаных штанишек, - сказал мистер Тудль мечтательным голосом, - когда мистер Домби сделал из него Милосердного Точильщика.
Это напоминание едва не сломило силы мисс Токс. Оно имело непосредственное отношение к интересовавшему ее предмету. Она предложила Робу пожать ей руку и расхвалила его матери открытое, честное лицо сына. Роб, подслушав эти слова, постарался придать своей физиономии выражение, оправдывающее похвалу, но вряд ли это ему удалось.
- А теперь, миссис Ричардс, - сказала мисс Токс, - а также и вы, сэр, обратилась она к Тудлю, - я вам скажу просто и откровенно, почему я пришла сюда. Быть может, вам известно, миссис Ричардс, и, может быть, известно также и вам, сэр, что некоторое охлаждение произошло между мною и кое-кем из моих друзей и что там, где я бывала часто, теперь я не бываю совсем.
Полли, которая, с женским тактом, сразу поняла ее, выразила это одним взглядом. Мистер Тудль, который понятия не имел, о чем говорит мисс Токс, выразил свое недоумение, выпучив глаза.
- Конечно, - продолжала мисс Токс, - вопрос о том, как возникла эта маленькая размолвка, не имеет никакого значения, и обсуждать его не стоит. Достаточно будет сказать, что я питаю величайшее уважение к мистеру Домби, голос мисс Токс дрогнул, - и всему, что его касается.
Мистер Тудль, кое-что уразумев, покачал головой и сказал, будто он и от людей слыхал и сам считает, что с мистером Домби трудно иметь дело.
- Прошу вас, будьте добры, не говорите этого, сэр, - возразила мисс Токс. - Умоляю вас не говорить этого, сэр! Ни сейчас, ни когда бы то ни было! Подобные замечания крайне мучительны для меня и отнюдь не могут доставить удовольствие джентльмену с таким складом ума, каким вы обладаете, по моему мнению.
Мистер Тудль, нимало не сомневавшийся в том, что произнесенная им фраза заслужит одобрение, пришел в крайнее замешательство.
- Я только хочу сказать, миссис Ричардс, - продолжала мисс Токс, - я обращаюсь также и к вам, сэр, - хочу сказать, что любые сведения об образе жизни этого семейства, о благополучии семейства, о здоровье семейства, какие дойдут до вас, будут для меня всегда в высшей степени любопытны. Я всегда рада буду поболтать с миссис Ричардс об этом семействе и о прежних временах. А так как у меня с миссис Ричардс никогда не было ни малейших недоразумений (и я лишь сожалею, что мы с ней не познакомились ближе, но в этом виновата я одна), я надеюсь, она согласится, чтобы впредь мы были наилучшими друзьями и чтобы я приходила сюда и уходила, когда мне вздумается, как свой человек. Право же, я надеюсь, миссис Ричардс, - с большою серьезностью сказала мисс Токс, - что вы поймете это так, как мне бы хотелось, потому что вы всегда были добрейшим существом.
Полли была польщена и не скрывала этого. Мистер Тудль не знал, польщен он или нет, и сохранял невозмутимое спокойствие.
- Вы понимаете, миссис Ричардс, - сказала мисс Токс, - надеюсь, и вы понимаете, сэр, что я могу быть вам полезной в тысяче мелочей, если вы не будете меня чуждаться, и это мне доставит величайшее удовольствие. Так, например, я могу обучать чему-нибудь ваших детей. Если вы разрешите, я принесу
