моя милая, это делает вам честь. Но что касается меня, то я бы предпочел встретиться лицом к лицу с каким угодно диким зверем. Мой сундук мне удалось унести оттуда только с помощью друга, которому нет равного на свете. Что толку было посылать туда письма? Да при таких обстоятельствах она не приняла бы ни одного письма! - сказал капитан. - Почтальону и трудиться не стоило!
- Итак, капитан Катль, - сказал Уолтер, - совершенно ясно, что все мы, и вы, и в особенности дядя Соль можем поблагодарить миссис Мак-Стинджер за перенесенные нами волнения.
Услуга, оказанная в данном случае решительной вдовицей усопшего мистера Мак-Стинджера, была столь очевидна, что капитан не стал ее оспаривать. Но, будучи до известной степени пристыжен, хотя никто не касался этого предмета, а Уолтер, памятуя о последнем своем разговоре с ним на эту тему, с особым старанием его избегал, капитан пребывал в унынии добрых пять минут - срок, из ряда вон выходящий для него, - после чего его лицо, подобно солнцу, вновь просияло, озарив всех присутствующих необычайным блеском, и он принялся пожимать руки всем подряд.
Было еще не поздно - хотя дядя Соль и Уолтер уже успели потолковать о своих приключениях и опасностях, которые каждый из них пережил, - когда все, за исключением Уолтера, вышли из комнаты Флоренс и спустились в гостиную. Здесь к ним вскоре присоединился Уолтер, который сообщил, что Флоренс немного приуныла, что у нее тяжело на сердце и она легла спать. Хотя голоса их не могли ее потревожить, все стали говорить после этого шепотом, и каждый по-своему думал с любовью и нежностью о прекрасной юной невесте Уолтера. Обо всем, что ее касалось, были даны подробные разъяснения дяде Солю, а мистер Тутс высоко оценил ту деликатность, с какою Уолтер упоминал о нем, придавая важное значение его услугам и считая его присутствие на маленьком семейном совете необходимым.
- Мистер Тутс, - сказал Уолтер, прощаясь с ним у двери, - завтра утром мы увидимся?
- Лейтенант Уолтерс, - ответил мистер Тутс, с жаром пожимая ему руку. я не премину явиться.
- Сегодняшний вечер предшествует долгой разлуке, - быть может, вечной разлуке, - сказал Уолтер. - Мне кажется, такое великодушное сердце, как ваше, не может не откликнуться на призыв другого сердца. Надеюсь, вы понимаете, как глубоко я вам благодарен?
- Уолтере! - ответил мистер Тутс, глубоко растроганный. - Я был бы рад, если бы у вас имелись основания для этого.
- Флоренс, - продолжал Уолтер, - которая последний день носит свою прежнюю фамилию, взяла с меня слово - это было несколько минут назад, когда мы остались вдвоем, - что я передам вам ее уверение в искренней любви...
Мистер Тутс ухватился рукою за дверной косяк и устремил взор на свою руку.
- ...Искренней любви, - продолжал Уолтер, - а также и в том, что у нее никогда не было друга, которым бы она дорожила больше, чем вами. Она просила передать, что помнит о вашем неизменном внимании к ней и никогда этого не забудет. Она вспомнит о вас сегодня в своих молитвах и надеется, что вы будете думать о ней, когда она уедет далеко отсюда. Что мне ей передать от вас?
- Уолтерс, - невнятно пробормотал мистер Тутс, - я буду вспоминать о ней каждый день и всегда буду радоваться, так как она вышла замуж за человека, которого любит и который любит ее. И еще, прошу вас, скажите о моей уверенности в том, что ее супруг достоин ее - даже ее! - и что я радуюсь ее выбору.
Под конец мистер Тутс стал говорить более внятно и, отведя глаза от дверного косяка, твердо произнес последние слова. Затем он снова с жаром пожал руку Уолтеру, на что Уолтер не замедлил ответить, и отправился восвояси.
Мистера Тутса сопровождал Петух, которого он последнее время приводил с собою каждый вечер и оставлял в лавке на случай, если возникнут какие-нибудь непредвиденные обстоятельства, когда доблесть этой знаменитой особы может послужить на пользу Мичману. В тот день Петух, казалось, был в мрачном расположении духа. Либо свет газовых фонарей оказался предательским, либо он и в самом деле отвратительно подмигнул и сморщил нос, когда мистер Тутс, переходя через улицу, оглянулся на окна комнаты, где спала Флоренс. По дороге домой он обнаруживал по отношению к встречным более враждебные намерения, чем это подобало профессору мирного искусства самообороны. Проводив мистера Тутса до дому, он, вместо того чтобы откланяться, остановился перед ним с явно непочтительным видом, размахивая своей белой шляпой, которую держал за поля обеими руками и крутя головой и носом (и голова и нос много раз страдали от поломок и были починены довольно плохо).
Его патрон, занятый своими мыслями, не замечал этого до тех пор, пока Петух, желая привлечь к себе внимание, не начал прищелкивать на все лады языком.
- Послушайте, хозяин, - с мрачным видом сказал Петух, поймав, наконец, взгляд мистера Тутса, - я хочу знать: мы проиграли всухую или вы все-таки намерены выиграть?
- Петух, - отозвался мистер Тутс, - объясните смысл ваших слов.
- В таком случае, - сказал Петух, - я выложу вам все, хозяин. Не такой я парень, чтобы не договаривать до конца. Дело вот в чем: нужно пристукнуть кого-нибудь из них или нет?
Задав этот вопрос, Петух бросил шляпу на землю, левой рукой сделал ложный выпад, правой нанес воображаемому врагу жестокий удар, лихо тряхнул головой и снова овладел собою.
- Ну как, хозяин, - продолжал Петух, - проиграли всухую или победим? А?
- Петух, - ответил мистер Тутс, - слова ваши грубы, а их смысл не ясен.
- Ну, так вот что я вам скажу, хозяин, - произнес Петух, - это гнусно!
- Что гнусно, Петух? - спросил мистер Тутс.
- Да, гнусно! - повторил Петух, устрашающим образом сморщив свой сломанный нос. - Хозяин! Что ж это такое? Вы можете немедленно пойти и донести о свадьбе этому надутому парню, - предполагалось, что это унизительное определение Бойцового Петуха относилось к мистеру Домби, - вы можете нокаутировать победителя и всю эту компанию, а вместо этого вы сдаетесь? Сдаетесь! - презрительно повторил Петух. - Это хозяин, гнусно!
- Петух, - строго сказал мистер Тутс, - вы настоящий коршун! Чувства у вас зверские.
- Хозяин, - возразил Петух, - у меня чувства смелые и благородные. Вот какие у меня чувства. Я не допущу гнусности. Я выступаю перед публикой, к моим словам прислушиваются в трактире 'Маленький слон', и мой хозяин не должен поступать гнусно. Да, это гнусно, - повторил Петух еще более выразительно. - Вот именно. Гнусно!
- Петух, - сказал мистер Тутс, - вы мне противны.
- Хозяин, - ответил Петух, надевая шляпу, - и вы мне тоже. Послушайте! Вот что я вам предлагаю! Вы мне не раз говорили, чтобы я открыл торговлю выпивкой и закуской. Дайте мне завтра пятьдесят фунтов, и я уйду.
- Петух, - ответил мистер Тутс, - после того как вы выразили столь омерзительные чувства, я охотно расстанусь с вами на таких условиях.
- Значит, решено! Договор заключен! Ваше поведение, хозяин, мне не по вкусу. Оно гнусно! - сказал Петух, который, по-видимому, не мог с этим покончить. - Да, в том-то и дело! Оно гнусно!
Итак, мистер Тутс и Петух согласились расстаться по причине несходства моральных принципов. И мистер Тутс лег спать и сладко грезил о Флоренс, которая в последний вечер своей девичьей жизни думала о нем, как о друге, и просила передать ему уверение в искренней ее любви.
ГЛАВА LVII
Еще одна свадьба
Мистер Саундс, бидл, и миссис Миф, прислужница, рано заняли свои посты в нарядной церкви, где был заключен брак мистера Домби. Сегодня утром желтолицый старый джентльмен из Индии намерен сочетаться браком с молоденькой особой; ожидаются шесть карет с гостями, и миссис Миф уведомлена о том, что желтолицый старый джентльмен может вымостить дорогу до церкви бриллиантами и вряд ли его состоянию будет нанесен большой ущерб.
Бракосочетание будет в высшей степени торжественное - обряд совершит сам его преподобие настоятель, а посаженым отцом, передающим невесту, словно драгоценный подарок, будет некое лицо из Главного штаба, прибывшее специально для этой цели.
Сегодня миссис Миф относится к простому люду еще более нетерпимо, чем обычно, а на этот счет у нее всегда были строгие правила, так как дело касается бесплатных мест. Миссис Миф отнюдь не знаток политической экономии (она полагает, что эта наука имеет отношение к сектантам: 'к баптистам или методистам', - говорит она), но она никак не может понять, зачем это простой люд тоже женится.
