– Не попадись ты с поличным, мы бы до сих пор сидели на острове блаженного Лунпа в тепле и сытости.
– Между прочим, стащить золото было твоей идеей, – огрызнулся Тонвер.
– А попался ты. Ладно, уже близко. На каком слове?
– Как обычно, на «аминь».
Походка монахов изменилась – теперь они брели, раскачиваясь и шатаясь, будто были в стельку пьяны. Тонвер, икая и растягивая слова, будто говорить ему был тяжело, завел:
– …И ты не сможешь отрицать, брат, что твой блаженный Энтуагл был самый настоящий маньяк!
– Ик!
– Да, да! Он был ненормальный! Так написано у Мерка Нового!
– А в «Серебряной легенде»… Ик!.. такого не написано.
– Напишут тебе в «Серебряной легенде» правду, держи карман шире. Я читал сочинения Мерка Нового и ведаю истину.
– Ты черпал из грязного источника! Ик!
Монахи приблизились к парочке, наблюдающей за светящимся окошком флигеля, незнакомцы синхронно сунули руки под плащи, но, увидев (и учуяв!), что перед ними подвыпившие монахи, расслабились.
– Ну и что? Из грязного, из чистого… Все, что от Гилфинга, прими со смирением, как сказал блаженный Лунп, поднимая оброненный кошелек!
Шпионы с явным интересом прислушивались к спору монахов. А те, будто увлеклись и не замечали ни притаившихся под стеной, ни дождевых капель, стекающих по лицам.
– Но он же и сказал, что все уродство… ик!.. от Гангмара, когда уродливый купец принялся доказывать, что кошелек принадлежит ему. Ик! «Не Гангмаром ли ты послан, урод?» – вопросил блаженный. И треснул наглеца посохом. Ик!
– Это верно блаженный заметил, – кивнул Тонвер. С его носа слетела дождевая капля. – За кошелек… ик!.. За кошелек, конечно, стоило и не так урода приложить.
– Ох, стоило!
– Аминь!
Толстяк Тонвер выхватил из рукава большой нож и с неожиданной в тучном теле силой всадил одному из незнакомцев под челюсть. Длинное лезвие проткнуло язык и мгновенно вошло в мозг. Долговязый Дунт схватил своего противника за горло, сдавил, и тут же ударил его ножом в грудь. Шпион захрипел, но рука на горле погасила звук. Тонвер с натугой выдернул клинок, а Дунт разжал пальцы – два тела рухнули одновременно. Монахи подхватили убитых подмышки и уволокли в тень, а затем заняли их место. В дальнем конце переулка показалась фигура, облепленная мокрым плащом – третий незнакомец. Увидев два силуэта, он спокойно удалился. Едва чужак скрылся за углом, Дунт поспешил за старшим монахом, а Тонвер обшарил карманы убитых… Когда появились двое монахов, не принимавших участия в стычке, «хорошие исполнители» отправились подкараулить третьего шпиона.
Старший постучал в дверь флигеля, раздались шаркающие шаги, и на пороге появился подслеповато моргающий мужчина со свечой в руке.
– Отец Когер, мы посланы к вам его высокопреосвященством архиепископом. Вот письмо, ознакомьтесь.
– О, какая честь… Проходите, братья, проходите…
– К сожалению, нам некогда. Одевайтесь, – велел старший. – Вы немедленно отправляетесь в Ванетинию.
– Но ворота уже закрыты… и…
– Мне отопрут.
Тут появились Тонвер с Дунтом. Тонвер потирал кулак, а Дунт вытирал кровь с лезвия ножа.
– На вас, брат Когер, готовилось покушение, нам удалось обезвредить убийц.
– Гевцы, – пояснил Тонвер.
– Собирайтесь, брат, – с нажимом повторил старший. – Мне велено спешить.
– Да, да… я сейчас…
Прежде, чем двинуть по дороге, Дартих тщательно умылся в весело журчащем ручейке. Его спутник только теперь подумал, как мерзко, должно быть, выглядит нынче он сам – судя по измызганному коротышке. Парень оглядел собственный плащ, прожженный в нескольких местах и с излохмаченными краями, посмотрел на свои грязные ладони и тоже пошел к ручью. Раньше, в той, прежней жизни, ему в голову не приходило думать о собственной внешности, он всегда был чист и ухожен, но это было не его заботой.
Умывшись и отряхнув лесной сор с одежды, путники выбрались на тракт и зашагали на восток. Дорога шла по слегка всхолмленной местности, Малые горы остались на юге.
– Похоже, места здесь не слишком-то обжитые, – заметил Дартих, – никого не видать.
– А дорога наезженная, смотри, сколько следов, – заметил парень, спеша поддержать разговор. Не часто хозяин обращался к нему вот так – просто.
– Гномы же прошли, – пояснил коротышка. – О, гляди! А это кто?
По дороге навстречу им брел незнакомец – и, похоже, снова гном. Этот был не похож на суровых воинов
