помолчал, обдумывая дальнейшие слова. — Иногда мне кажется, что проблемы Тристана связаны не столько с тем, чего он хочет, сколько с тем, чего не хочет. Тем не менее он станет королем Евтракии, — Виг погладил шею своего мерина. — Но истинная проблема в том, что, став им против своего желания, он будет никудышным правителем, и никакой Синклит не сможет тут ничего изменить. И в интересах Евтракии не допустить подобного исхода.
Обдумывая слова старика, Шайлиха взглянула на солнце и пришла к выводу, что полдень уже миновал. Деревья все теснее обступали всадников со всех сторон, теперь между стволами почти не было видно просветов, а воздух, как ей показалось, стал более плотным. Принцесса решила сменить тему разговора.
— Виг, как ты узнаешь, куда нам двигаться? — спросила она.
Насколько Шайлиха могла судить, с того момента, как они оказались в лесу, их путь пролегал почти точно по прямой. Хотя нет, был один момент, когда старик остановился, ненадолго закрыл глаза, а потом свернул влево. Но больше он направления уже не менял.
Маг натянул поводья и осадил мерина. Укоризненный взгляд, брошенный на спутницу, явно давал понять, что его утомили бесконечные расспросы. Принцесса остановилась рядом. Таких глубоких глаз ей не доводилось видеть никогда. Верховный маг Синклита, и этим все сказано; просто уму непостижимо, какое количество знаний он накопил за несколько сотен лет совершенствования своего искусства.
— «Одаренная» кровь может чувствовать другую «одаренную» кровь, при соответствующем обучении, конечно, — наконец произнес Виг. — Я знаю, мы сейчас находимся на верном пути. Уже какое-то время Тристан не двигается с места. Будем надеяться, что так и останется. Между прочим, я возражал против того, чтобы ты отправилась на поиски, по двум причинам. Во-первых, когда люди с «одаренной» кровью находятся вблизи друг от друга, мне трудно ощущать каждого по отдельности, — он поднял бровь. — А то, что вы близнецы, делает эту задачу вдвое труднее, потому что в вас течет почти идентичная кровь.
В первый раз с начала их пути Шайлиха пожалела, что настояла на своем участии в поисках. Близнецы. На протяжении всей жизни она чувствовала, что ее кровная связь с Тристаном имеет какое-то особенно важное значение и даже вызывает беспокойство магов. В чем тут дело, принцесса не понимала, а на свои неоднократно задаваемые по этому поводу вопросы внятного ответа получить никак не могла. В последнее время у нее иногда мелькала мысль, что, может быть, многое может проясниться после церемонии отречения. Другая бы, наверно, на ее месте давно отступила, перестала, хотя бы из соображений придворного этикета, приставать к магам с вопросами, — другая, но не Шайлиха, со свойственными ей неуемным любопытством и интересом к жизни. Между прочим, те же самые черты характера отличали и ее брата.
— Ты хочешь сказать, что чувствуешь что-то вроде его запаха? — принцесса бессознательно наморщила носик.
По губам мага пробежала добродушная улыбка.
— Нет, не в том смысле, как это обычно понимается. Можно сказать, что мой разум реагирует на присутствие Тристана, причем тем сильнее, чем ближе от меня он находится. Но и это объяснение достаточно поверхностно, — Виг повел рукой, давая понять, что обсуждение этого вопроса закончено, и пустил коня легким галопом.
— Ну а вторая причина? — не унималась Шайлиха.
— Что еще за вторая причина? — раздраженно спросил старый маг.
Однако она знала его слишком хорошо и давно уже поняла, что Виг позволяет себе не помнить только того, чего помнить не желает.
— Вторая причина, по которой ты не хотел брать меня с собой.
Маг бросил на нее сердитый взгляд.
— В этом лесу, знаешь ли, водятся опасные… создания. Весьма опасные, должен тебя заверить. Или, по крайней мере, водились раньше. Я не был здесь больше ста лет, так что сейчас мне трудно говорить об этом с уверенностью.
Ничуть не обижаясь на старика за резкость, принцесса снова вернулась мыслями к брату. С Вигом она чувствовала себя в полной безопасности, хотя и понимала, что, может быть, безоговорочно доверяя Верховному магу, слегка переоценивает его силы. Тем не менее Шайлиха не могла представить, что существует неразрешимая для него задача, и прекрасно знала, что старик будет защищать ее даже ценой собственной жизни. И конечно же, не только ее саму, но и ребенка, которого она носит под сердцем. Ласкающим жестом принцесса положила руку на заметно округлившийся живот. Вскоре она станет матерью! Ее муж, Фредерик, уже сейчас едва не лопается от горделивой радости.
Шайлиха оглянулась и внезапно поняла, что, углубившись в свои мысли, не заметила, насколько разительно изменился окружающий их лес. Он стал гораздо гуще, и буквально на каждом шагу попадались невиданные ею прежде, удивительные растения. Местность вокруг медленно, но неуклонно повышалась, со стволов и ветвей многих деревьев почти до самой земли свисали длинные, толстые стебли пестрых ползучих растений. Мягкую землю ковром покрывала буйная растительность. Странно, но воздух стал гораздо теплее, хотя плотно растущие деревья пропускали все меньше и меньше солнечного света; и приятный аромат, замеченный ею еще раньше, теперь ощущался гораздо сильнее.
Мысли принцессы вернулись во дворец, к отцу с матерью, королю и королеве, и к остальным его обитателям. Она никогда не уставала удивляться тому, усилия какого количества людей требовались, чтобы поддерживать во дворце порядок и помогать отцу в управлении страной. Начиная с королевской семьи, Синклита, королевской гвардии, заканчивая беднягой-конюхом, которого Виг столь необычным способом заставил поклясться держать язык за зубами, и включая сотни людей между ними, каждый знал свое место и обязанности в укладе сложного хозяйства. И сейчас все они трудились не покладая рук, готовясь к церемонии отречения от престола ее отца, короля Николаса, и коронации Тристана. Это было событие огромной важности, которого все до одного жители Евтракии ожидали с большим нетерпением. Подготовка к нему длилась уже не один месяц.
Сегодня вечером в тронном зале должна была состояться репетиция церемонии с участием всех членов королевской семьи и магов Синклита. Сотни людей вложили в ее подготовку немало труда, и все они — декораторы и садовники, повара и кондитеры, служанки и уборщицы, артисты, музыканты — надеются, что их старания не пройдут даром и будут должным образом отмечены. На церемонию соберется знать столицы и различных провинций Евтракии и, разумеется, властители семи герцогств со своими супругами и наследниками. Шайлиха вздохнула. И уж конечно, там будет целый выводок женщин, единственным желанием которых будет перещеголять друг друга, дабы привлечь внимание принца.
«А что, если Тристан сбежал не на день, а… совсем? Может быть, причиной этого поступка стало его нежелание становиться королем? Неужели он способен так обойтись со всеми нами?»
Эта мысль привела принцессу в совершеннейшее смятение. В голове вихрем закружились предположения о возможных осложнениях и последствиях такого поворота событий. Если брат в самом деле сбежал, кто сообщит эту новость их родителям? И кто в таком случае унаследует трон отца, короля Николаса? Внезапно перед Шайлихой замаячила ужасная перспектива самой стать королевой Евтракии. Конечно, в стране никогда не было правящей королевы. Но если Тристан исчезнет, она остается единственной наследницей с «одаренной» кровью: ведь ее мать больше не может иметь детей. Как поступит Синклит — просто назначит королем другого гражданина Евтракии, как они уже делали в прошлом? Или заставит ее занять трон, мотивируя свое решение тем, что она беременна и, возможно, родит сына с «одаренной» кровью? Тогда, по прошествии тридцати лет, Евтракия вновь обретет короля. И если так все и произойдет, неужели ее тоже заставят войти в Синклит, как это решил отец в отношении Тристана? В качестве кого? Волшебницы? Так, кажется, называют женщин, обученных древнему искусству магии? Но в Евтракии больше нет волшебниц. После окончания более трехсот лет назад Войны с волшебницами обучение женщин с «одаренной» кровью строжайше запрещено. И что в таком случае с нею станет?
По щеке молодой женщины скатилась, оставив блестящий след, одинокая слезинка. «Тристан, где ты?»
Точно прочтя мысли Шайлихи, Виг заговорил, и в его голосе не было и намека на прежнюю резкость.
— Успокойся, принцесса. Конечно же, мы найдем его. Тристан не знает, что я могу ощущать, где он находится. Значит, это лишь вопрос времени, в особенности если он и дальше не будет двигаться с того
