обработанного металла. Девушка скомкала странный предмет в шарик, а затем разжала кулак. Вещица приняла первоначальную форму, даже не измявшись.
— У тебя кровь на руке, — воскликнул Эдвин.
Края лепты были острые, как листья осоки, и Катриона даже не почувствовала, как порезалась.
— Могу я теперь забрать ленточку? — спросила Роза.
Катриона отдала ленту, и девочка аккуратно вплела ее в волосы: не завязала, а
— Значит, подарок эльфов… — задумчиво произнес сэр Артур.
Катрионой овладели большие сомнения. Ее рука начала гореть от боли, и девушка вытащила из сумочки платок, чтобы остановить сочащуюся из раны кровь.
— Роза, дорогая, — начал сэр Артур, — сейчас 1925 год. В каком году ты улетела играть с Маленькими Человечками? Давно? Скажем, гм, в 1872-м?
Девочка не отвечала. Лицо ребенка помрачнело, как будто она вдруг испугалась и не могла решить в уме сложную арифметическую задачу.
— Давай сыграем в игру, — выдал гениальное предложение Эдвин. — Что вот это?
Уинтроп взял карандаш со стола священника.
— Карандаш, — оживленно отозвалась Роза.
— Отлично! А это?
В руке Эдвин держал нож для писем.
— Тонкий ножик.
— Прекрасно, Роза! А вот это?
Уинтроп снял трубку телефона.
— Телефон, — не задумываясь, ответила девочка.
Ухмыльнувшись, Эдвин положил трубку на место и торжествующе закивал головой.
— Александер Грейам Белл, — вдруг помрачнев, пояснил он, — 1876 год.
— Нет-нет, минутку, — раздраженно возразил сэр Артур, — девочка здесь уже два дня.
Писатель повернулся к ребенку и попытался изобразить ободряющую улыбку.
— Деточка, пастор рассказывал тебе о телефоне? Может быть, ты слышала, как этот предмет говорил «дзинь-дзинь», или видела, как святой отец долго разговаривал с друзьями, которые находились далеко отсюда?
Роза вся напряглась: она знала, что выдала себя.
Если девочка и врала, то это была не простая ложь. Ленточка пришла из другого мира. И Хаскинс умер при загадочных обстоятельствах.
— Почему бы вам не воспользоваться этим предметом, чтобы вызвать полицию? — мрачно сказал сэр Артур, кивая на телефон.
— Позвонить в полицию?! — возмутился Эдвин. — Еще чего не хватало! Что бы сказал мистер Холмс? В деле слишком много загадочного, чтобы наши досточтимые полицейские могли его распутать.
— Этому джентльмену по меньшей мере нужен осмотр врача.
— Такой врач уже есть, сэр Артур. Вы.
Знаменитый писатель не слишком обрадовался этому. Впрочем, как и Катриона.
8
Подменыш
Уинтроп очень обрадовался тому, что девочка оказалась ненастоящей Розой. Афера с подменой ребенка явно была тщательно спланирована, возможно, для того, чтобы вытянуть из Сэма Фаррера часть наследства. Скорее всего, продолжал размышлять Эдвин, преподобный Хаскинс случайно раскрыл обман, и грязные мошенники поспешили его убрать. Судя по отверстию в горле священника, на нем весьма успешно опробовали отравленные иглы. Оставалось только уговорить девочку рассказать, кто организовал ее появление в Ангельских Дюнах; сам ребенок был слишком мал, чтобы возложить на него вину за содеянное.
— Теперь, маленькая мисс, давай поговорим о твоей игре с переодеваниями, — продолжал допрос Уинтроп. — Кто научил тебя притворяться?
Лицо девочки оставалось непроницаемым. Эдвин подумал, что она хочет разреветься, чтобы вызвать жалость взрослых. Но малышка оказалась крепким орешком и вела себя как пойманный с поличным преступник, отказывающийся давать показания и не испытывающий никаких угрызений совести.
— Все не так просто, Эдвин. Не забывай про ленточку, — напомнила Катриона.
Уинтроп уже думал об этом. Легкий металл использовался в авиационной промышленности, и лентой мог служить обыкновенный обрезок металлической пластины. Хотя на ощупь материал все-таки казался очень странным.
— Есть еще кое-что. Взгляни на нее.
Эдвин послушался. Лицо девочки не отличалось оригинальностью, но с глазами было что-то не так — фиолетовый блеск.
— Маленькие Человечки существуют, — вдруг сказала девочка, — это не выдумка. И они играли со мной. Очень долго. А здесь, на земле, живут их друзья. Посредники в темных очках.
— Как тебя зовут?
— Роза, — уверенно ответил ребенок.
Пыталась ли она вернуться к сказке, которой ее научили? Или, может, девочку загипнотизировали, и она действительно верит в то, что говорит?
Вдруг Эдвин увидел, что Катриона имела в виду.
Лицо ребенка изменилось. Не просто выражение лица, а форма: нос округлился, подбородок стал не таким острым, скулы сгладились. Сначала, когда Эдвин с Катрионой только увидели девочку, у нее были тонкие губы, из-за которых виднелись острые зубы. Теперь же губы ребенка оказались пухлыми, прямо как у Катрионы. Локоны стали тугими, закручивающимися, как маленькие спирали.
Уинтроп испуганно отшатнулся и взглянул на тело пастора, накрытое оранжевым одеялом. Невозможно поверить, чтобы этот ребенок…
…этот ангел?
— В чем дело? Что случилось?
Сэр Артур заволновался, не понимая, что происходит у него под носом. Наверное, для детектива было унизительно само сознание того, что не он нашел ключ к разгадке. Конечно, писатель приехал позже и не видел, как выглядела девочка, когда прибыли Катриона и Уинтроп. С тех пор лицо ребенка постоянно едва заметно менялось.
— Посмотрите на ее лицо, — сказал Уинтроп.
— А что с ним?
— Оно меняется.
Фиолетовый блеск сменился зеленым.
Сэр Артур ахнул.
Девочка выглядела старше, лет на двенадцать-тринадцать. Из-под сутаны теперь виднелись ступни и лодыжки; плечи стали шире и приобрели более округлую форму. Лицо снова сузилось; цвет глаз поменялся на миндальный.
— Это не та девочка, которую похитили, — прошептал сэр Артур, — она
В первый раз за весь день Уинтроп по-настоящему согласился с писателем.
— Существуют злые эльфы, — размышлял сэр Артур, — которые крадут детей и оставляют в колыбели своего.
Уинтроп знал похожие народные сказки. Эдвин не очень верил в их правдивость, но сразу понял, что девочка может быть примером феномена, который послужил поводом для распространения поверий об
