хотелось, чтобы Этель попыталась догадаться.
Но она сделала неожиданный ход:
— Ладно, что бы это ни было, мне этого не нужно, — решительно заявила она, — поэтому если бы ты мог сообщить адвокату…
— Такие дела так не делаются, — возразил Ральф. — Тебе придется лично переговорить с адвокатом. Необходимо ознакомиться с документами и подписать их.
Этель тяжело вздохнула. И тут ее неожиданно осенило:
— Минутку, но ведь адвокатом Артура являешься ты!
— Я вел его деловые контракты, но не занимался личными делами, — ответил Ральф.
— Никогда?
— Никогда.
— Но Артур сказал… — Этель вспомнила, что ей говорил Артур во время оформления развода. Впрочем, она никогда и не забывала этого. Да, он много раз подчеркивал, что именно брат давал ему советы по этому делу. И тогда она получила очень маленькую сумму.
— Что сказал Артур? — переспросил Ральф.
— Ничего.
Не стоит об этом рассказывать, Ральф не поверил бы ей, а доказать что-либо она не могла. Да и какое это сейчас имело значение?
Но Ральф догадался.
— Ты все еще веришь Артуру больше, чем мне? — с горечью спросил он.
— Нет, — твердо ответила Этель, — я просто никому из вас не верю.
Ральф продолжать спор не стал. Возможно, он посчитал это бесполезным.
— Интересы брата представляет наш семейный поверенный в делах из фирмы «Стивенс, Стивенс и Банк» в Труро, — сказал он, — я попрошу его связаться с тобой и изложить суть дела.
Этель заметила сарказм в его голосе. Возможно, он хотел предупредить, чтобы она не ожидала многого, или, наоборот, намекал, что ее ждет что-то необыкновенное. В любом случае ей все это действовало на нервы.
— Хорошо, — резко произнесла она, чтобы закончить разговор, и сухо попрощалась.
— Тебе придется позвонить мне, — деревянным голосом промолвил Ральф, прежде чем удалиться.
Позвонить ему? Зачем? Если Макартур хотел заинтриговать ее, то до определенной степени ему это удалось. Но это длилось недолго. Через три дня пришло заказное письмо. Этель сразу все поняла, увидев обратный адрес: «Стивенс, Стивенс и Банк». В письме кратко сообщалось, что она является наследницей по завещанию ее бывшего мужа. К письму прилагалась копия завещания для ознакомления.
С трудом продравшись сквозь юридическую терминологию, Этель наконец добралась до самого главного и замерла. Это либо ошибка, либо шутка, все, что угодно, но правдой это быть не могло.
Этель была потрясена. Она подошла к телефону и набрала номер Ральфа.
Трубку сняла его секретарша, которая прекрасно умела отваживать неугодных клиентов:
— Мистер Макартур проводит совещание.
— Но мне нужно поговорить с ним, — настаивала Этель.
— К сожалению, сейчас это невозможно, — хорошо поставленным голосом невозмутимо отвечала секретарша, — но если вы…
— Мне он нужен немедленно, — почти закричала в трубку Этель, — скажите ему, что звонит Этель Макартур, он знает, о чем идет речь.
— Макартур? — переспросила секретарша и тут же превратилась в воплощенную любезность. — Извините, миссис Макартур, я сразу не поняла. Я только недавно здесь работаю. Сейчас я приглашу шефа.
У Этель появилось время обдумать предстоящий разговор — ведь до этого она действовала совершенно импульсивно.
— Хэлло, — раздался в трубке голос Ральфа.
— Хэлло, говорит Этель, — коротко ответила она.
— Да, я уже догадался. Моя новая секретарша подумала, что ты моя жена, — зачем-то сообщил Ральф.
— Но я ей этого не говорила! — возмутилась Этель.
— Да я и не думал, что ты ей это сказала. Чем могу помочь тебе? — вежливо и по-деловому спросил Ральф.
Этель возмущала его бесстрастность. Он ведь в курсе дела. В его обязанности входило прочесть завещание.
— Я только что получила письмо от поверенных Артура, — нервно сообщила она.
— И его завещание? Я просил их направить тебе копию. Ну и что? Возникли проблемы?
— Да. Я совершенно ничего не понимаю.
— Ну что тут непонятного? Все очень просто. Деньги он оставил Эмили, а недвижимость тебе.
— Но ведь у него не было никакой недвижимости. — Этель все еще была уверена, что произошла какая-то ошибка. Во время их короткого замужества Артур не хотел покупать семейного дома. Приезжая в Лондон, он всегда останавливался в гостинице «Ритц» или «Савой».
На другом конце линии Ральф почему-то замолчал, как будто задумался над чем-то. Наконец он сказал:
— Ты до конца прочла завещание? И дополнительное распоряжение к завещанию?
Этель еще раз быстро пробежала глазами документ:
— Но здесь нет ничего.
— А, теперь все ясно, — сказал Ральф, обращаясь скорее к себе, чем к ней.
— Что тебе ясно?
Ральф еще немного помолчал, потом сказал:
— Брату принадлежала часть собственности в Корнуолле. — Вероятно, он считал, что этого сообщения вполне достаточно, и ничего сверх этого объяснять не собирался.
Даже не видя его, Этель была уверена, что на другом конце провода Ральф явно улыбался. Она понимала, что он почему-то темнит. Но почему? Неужели ему доставляет удовольствие держать ее в напряжении? Но, черт побери, она не собирается ему подыгрывать! Она не верила, что Артур мог оставить ей что-нибудь ценное. Поэтому ей незачем волноваться.
— А что я тебе должен объяснить? — вновь послышался голос Ральфа.
Этель одолевало любопытство, но гордость не позволяла ей проявлять излишнюю заинтересованность. Как можно спокойнее она ответила:
— Ничего особенного.
Последовала еще одна пауза, потом Ральф сказал:
— В таком случае пусть тебе все объяснят поверенные. Если хочешь, я договорюсь с ними о встрече с тобой.
— Я сама позвоню им, — сухо ответила Этель.
— Дело твое. Еще что-нибудь? — поинтересовался Ральф на прощание с убийственной вежливостью.
О чем еще они могли говорить? Конечно, Этель хотела узнать кое-что, но не решилась. Несмотря ни на что, им лучше поддерживать нормальные отношения.
— Нет, спасибо, — ответила она подчеркнуто вежливо.
— Тогда я возвращаюсь к совещанию с исполнительным директором «Харко кемикалс интернешнл», — с иронией в голосе сообщил Ральф, — и надеюсь, за это время он не нашел себе другого адвоката.
— О, — Этель смутилась, но тут же подумала, что Ральф, наверное, все это придумывает. — Передай ему мои извинения, — улыбаясь, сказала она.
— Обязательно, — пообещал он и попрощался. — До встречи.
Этель решила, что он сказал это просто так, как обычно говорят любому знакомому. Во всяком случае,
