финансовый груз по обеспечению двух женщин, находящихся под протекцией его бабушки, спадет с его плеч. И теперь, после этого подарка, никто из ее друзей не поверит в то, что Пимм — чудовище.
Словно услышав ее мысли, Люк взглянул на Элизу.
— Позвольте принести мои искренние поздравления и пожелать вам счастливого будущего, Элизабет.
— Спасибо, ваша светлость. — Возвращение к официальной форме общения казалось наилучшим способом начать будущее, которого она надеялась избежать.
Она будет изъята из круга друзей. В самом деле, ее лучшая подруга отправится на другой конец страны. И ее, как сказал Роуленд, отправят на хранение в громадный дом Пимма, обрюхатят и выбросят на свалку, когда генерал наиграется. Если ей повезет, она заставит его устать от нее быстро.
Люк снова так тяжело вздохнул, что Элизабет невольно повернула голову в его сторону.
— Ваша светлость?
Он заговорил настолько тихо, что она вынуждена была наклонить голову, чтобы разобрать его слова.
— Я знаю, что пожалею об этом. — Он покачал головой. — Граф Уоллес находится в королевских конюшнях. Он передал вам неразумную просьбу принести хоть каплю чаю больному человеку.
Она едва смогла вздохнуть в своем тесном корсете.
— Мистер Мэннинг? — шепотом спросила она.
— Не имею ни малейшего представления. — Он откашлялся. — Не будьте глупышкой, Элизабет. Было бы лучше, если бы это сделал кто-то другой. Вы ведь знаете, Пимм не любит долго томиться ожиданием.
Впервые в жизни Элизабет вознесла молитву о том, чтобы у нее не было шанса потанцевать сегодня. Прошло, наверное, пять минут — целая вечность! — прежде чем принц-регент удалился из-за стола, эффектно завершив королевский ужин и позволив тем самым удалиться и гостям.
Глава 10
Элизабет бежала по дорожкам, и свет полной луны помогал ей преодолевать все встречающиеся препятствия. Кто болен? Она была уверена, что это Роуленд. Пальцы занемели, и она в спешке уронила салфетку с подноса, который несла. Тяжело дыша, она нагнулась, чтобы поднять ее с гравийной тропинки.
Королевские конюшни были ярко освещены фонарями. Целая армия конюхов, грумов, кучеров и лакеев бегала в разных направлениях, обихаживая множество лошадей. Она нашла графа Уоллеса в задней части конюшен, окружённого полудюжиной людей.
— А, Элизабет, — сказал он, одарив ее улыбкой, — вы принесли чай?
— Что она здесь делает? — рявкнул Роуленд.
О… он не болен.
— Я попросил ее принести что-нибудь для Лефроя, — в замешательстве ответил Майкл. — А что?
Ее взгляд упал на седовласого мужчину, лежащего на соломенной постели в окружении группки людей.
— Мистер Лефрой, — прошептала она. — Что с вами случилось?
— О, это вы, голубушка. Вы что-то принесли старику Лефрою? Я даже не знаю, смогу ли приложиться сейчас к чему-нибудь, — слабо сказал он. Он попытался приподнять голову и застонал.
— Что с ним? — Она посмотрела на Роуленда и увидела на его лице весьма мрачное выражение.
— Не знаю, — пробормотал он.
— Обед плохо улегся, — простонал Лефрой.
Элизабет приложила руку к его лбу.
— Температуры нет. Гм… Никто не ходил в аптеку? Может быть, вы выпьете чаю, мистер Лефрой?
Казалось, его лицо позеленело, на лбу выступили крупные бисерины пота. Лефрой кивнул, и Элизабет помогла ему немного попить.
— Он определенно не сможет завтра скакать, Роуленд, — пробормотал у нее за спиной Майкл.
Она посмотрела на Лефроя.
— Скакать?
— Золотой кубок, — прошептал Лефрой.
— Я очень сомневаюсь, что вы будете способны на это, мистер Лефрой, — тихо сказала она, затем повернулась к Роуленду. — Нужно найти кого-то другого.
Лицо Роуленда стало еще жестче.
Элизабет окинула взглядом людей, стоявших рядом с ним. Молодой парнишка, которого она раньше видела в конюшне Роуленда, пояснил:
— Весперс не любит мужчин, за исключением мистера Лефроя и хозяина, она любит только женщин… Очень темпераментная. Сбрасывает наездников.
— Значит, на ней можете скакать вы, — предложила она, встретившись наконец с отрешенным взглядом Роуленда.
Он хрипло засмеялся.
— А в чем дело?
Объяснил всё Майкл:
— Он слишком тяжел. Другие лошади будут нести гораздо меньший вес. Эта кобыла не имеет ни малейшего шанса выиграть при таком гиганте.
Элиза окинула взглядом всех собравшихся.
— Вы ошибаетесь.
— Прошу прощения? — спросил Майкл.
— Мистер Мэннинг, возможно, крупнее Лефроя, но он более поджарый, разве вы не заметили?
Последовали беспорядочные вопросы и восклицания.
Она оборвала всех:
— У вас есть идея получше? Или вы собираетесь стонать и плакать?
— Роуленд на три стоуна тяжелее, чем любой другой наездник, Элизабет, — сказал Майкл. — Это весьма ощутимый минус.
— Ну, тогда могла бы я… если она ничего не имеет против женщин, — негромко предложила она.
— Абсолютно невозможно! — с угрозой в голосе сказал Роуленд.
— Она отличная наездница, сэр, — пробормотал мистер Лефрой. — Я это сам видел.
— Выходит, вы без разрешения ездили на моих лошадях? — раздраженно спросил Роуленд. — Я догадывался, что у вас было мало работы.
— Это идея, — высказался Майкл, и на его лице появилась улыбка. — Сара как-то говорила, что Элизабет — первоклассная наездница. Я нисколько не удивляюсь, ведь она изъездила большую часть Испании и Португалии, — нарочито будничным тоном добавил Майкл.
Элизабет окинула взглядом выжидающие физиономии всех.
— Есть какие-нибудь ограничения для женщин-наездниц?
Все заверили ее, что таковых не имеется.
— Я скорее сниму Весперс, нежели позволю этой дамочке взобраться на спину лошади.
— А почему? — Майкл скрестил руки на груди. — Элизабет — твой лучший шанс на приз.
Элизабет видела, как по лицу Роуленда пробежала черная туча.
— Я сам поеду на Весперс.
— Я допускаю, что ты прав, — сказал Майкл, разглядывая ногти. — Скачки — это опасно.
Роуленд выругался, в сердцах сказав что-то ядовитое о братьях, идиотских пожеланиях и проклятых женщинах.
