Проклятый клип разваливается просто на глазах. Честно говоря, Телма, при сложившихся обстоятельствах я бы радовался, что на ней сейчас не ваш костюм.
Костюмерша некоторое время обдумывала его слова, потом пожала плечами и ушла в себя.
В лабиринте появился краснолицый рабочий с алюминиевой лестницей на плече. Он носил старомодную форменную фуражку, что делало его похожим на довоенного инженера-путейца. Следом прибежал садовник, который буквально трясся от гнева.
– Как только разрешили снимать в этом историческом месте, по существу, заповеднике? Эту женщину следовало распилить на куски вместо того, чтобы пилить изгородь! А ведь этот лабиринт пережил две мировые войны, гражданскую войну – не говоря уже о бесчисленных поколениях нерадивых садовников! Но похоже, несчастному лабиринту не пережить последствий этих съемок!
Целый час рабочий и садовник совещались, а потом пилили изгородь, стараясь как можно меньше ей повредить. Наконец работа завершилась, и Дини благополучно опустили на землю. Руки и лицо девушки были исцарапаны до крови, платье порвано и засыпано каким-то пеплом и песком. К его подолу присохли грязные увядшие листья.
На лице рабочего явно читалось неподдельное отвращение.
– Ты чего, приятель? – спросил садовник.
– Знаешь, эта баба воняет, как не знаю что. Мне приходилось работать и с искусственными удобрениями, и с органическими, но хочу тебе сказать, что от нее пахнет, как от кучи компоста, постоявшего на жаре месяца три!
Костюмерша подошла к уже чуточку успокоившейся, но продолжавшей всхлипывать звезде. Ее весьма заинтересовал костюм, который был на Дини. Любопытство перебороло даже запах, исходивший от певицы и отнюдь не озонировавший воздух.
– Подумать только, – говорила она, стараясь дышать ртом. – Это платье – настоящее сокровище. Оно шито всамделишной золотой нитью – и вручную! До сих пор я видела такие только в музеях!
– У нее такая грязная голова, что похоже, она не мыла ее несколько недель, – с недоумением заявила гримерша. Она сама причесывала Дини утром, и с волосами девушки все было в порядке. Кроме того, она отметила про себя, что волосы Дини отросли на несколько дюймов.
Натан втянул в себя воздух, поморщился:
– Отвезите ее в Дорчестер и вымойте как следует. Кроме того, ей необходимо переодеться.
Как сомнамбула, ничего не слыша и не видя, Дини вошла в автобус. Тот самый, на котором она ездила, казалось, тысячу лет назад.
Стэнли на чем свет стоит ругал всех американцев – членов съемочной группы. Его машина, за которую он так и не удосужился выплатить последний взнос, была припаркована на автостоянке Хемптон-Корта. С интересом он наблюдал за неразберихой, царившей на съемочной площадке – как бы то ни было, но свои деньги он получил и ему было совершенно наплевать, как у американцев сложатся дела в дальнейшем.
Распахивая дверь машины и устраиваясь на сиденье, он подумал о певице, с которой познакомился на съемках. На его вкус, это была девчонка что надо. Встреча с ней оказалась самым приятным сюрпризом за время работы с американцами. Даже болтать с ней о всяких пустяках, и то было настоящим удовольствием.
Ключи торчали в замке зажигания. Он было потянулся к ним, но тут заметил, что какой-то человек бредет по стоянке, припадая на ногу. Осветив незнакомца фарами, Стэнли убедился, что перед ним актер, хотя костюм, в который он был одет, больше соответствовал эпохе короля Генриха, нежели временам Елизаветы. Похоже, этого парня тоже рассчитали.
Потом Стэнли заметил, что у незнакомца сильно кровоточит плечо, да и выглядел тот не лучшим образом.
– Черт, – проворчал Стэнли и вылез из машины. – Эй, парень, может, тебя подвезти?
Человек пошатнулся, но оглянулся на крик – и тут у Стэнли язык присох к глотке: у того были совершенно безумные глаза.
– Ага, – неожиданно спокойно ответил его коллега, все еще зажимая кровоточащее плечо рукой.
Стэнли на секунду усомнился: правильно ли он сделал? Но парень был облачен в самый настоящий театральный костюм, хотя костюм этот черт знает как вонял. Нет, он не ошибся: этот человек – такой же актер, как и он сам. Стэнли следил за тем, как мужчина приближался, и невольно залюбовался его грациозными движениями. Это был настоящий атлет, так сказать, актер физического плана – не чета хлюпикам из интеллектуальных трупп. Тут Стэнли осенило – скорее всего парень из Дурхэмской труппы. Всех ее членов уволили со съемок без предварительного уведомления и даже не заплатили суточные.
Когда парень подошел поближе, Стэнли неожиданно для себя выпрямился. В незнакомце чувствовались неподдельное благородство и привычка повелевать.
Стэнли распахнул дверь, и мужчина скользнул внутрь, не обратив ни малейшего внимания на любезность владельца авто. Было похоже, что незнакомец привык к такого рода услугам. Заметив, что пассажир скривился от боли, Стэнли торопливо сказал:
– Это ничего, рану можно зашить в ближайшем травмпункте, – и неожиданно для себя добавил: – Если хотите, можете остановиться у меня.
Незнакомец взглянул на Стэнли. В его глазах читалась самая настоящая скорбь, которая, конечно же, не была следствием раны. Он ничего не сказал Стэнли, а только кивнул.
Машина двинулась по направлению к Лондону.
Несколькими секундами позже в автобус, который находился на той же стоянке, поднялась Вилма Дин Бейли. Судя по всему, она была не в состоянии говорить и, хотя ей скормили две таблетки валиума, продолжала находиться в состоянии тихой истерики.
Автобус покатил в сторону гостиницы в Дорчестере.
Натан Бернс, который тоже ехал в автобусе, сделал по пути несколько телефонных звонков. Во-первых, он позвонил на стадион Уэмбли и отменил концерт. Потом позвонил па звукозаписывающую фирму и расторг контракт на съемку видеоролика.
Натан решил, что музыкальных клипов больше снимать не будет и по этому поводу стоит хорошенько напиться.
Глава 20
Лорна Дьюн Бейли в задумчивости бродила по комнате.
Захотелось покурить, и она вытащила пачку из большой косметички. Зеленая пластмассовая зажигалка выпала на стол вместе с сигаретами, словно ожидая, когда ей воспользуются. Лорна с отвращением глянула на пепельницу, полную окурков. На каждом был след от ее кораллово- красной помады.
Женщина с минуту подумала и снова убрала сигареты и зажигалку в косметичку. Мерзкая это привычка – дымить как паровоз. Лорна вообще вряд ли закурила бы, если бы не Дини.
Все началось, когда ее девочка вернулась из Англии.
Она снова забегала по квартире, время от времени поднимая глаза к потолку. Там, на втором этаже, ее дочь беседовала с психиатром. Поначалу Лорна и слушать не хотела о том, чтобы пригласить врача. В ответ на такого рода намеки она обычно говорила, что «девочке нужен отдых, вот и все». Но проблема заключалась в том, что Дини вовсе не собиралась отдыхать. Вернувшись из Англии, она сразу же законопатила себя в своей маленькой записывающей студии, оборудованной в подвале, и без конца сочиняла песни. Работала она в полном одиночестве, хотя до поездки в Англию у нее часто бывали музыканты из ансамбля. Теперь же Дини не звала никого, а лишь сидела и подыгрывала себе на старинной гитаре, за которую заплатила на аукционе бешеные деньги.
Наконец ее агент самым настоятельным образом потребовал, чтобы к Дини пригласили специалиста, и Лорна, поколебавшись, согласилась. В конце концов Дини и в самом деле производила странное впечатление – она была равнодушна ко всему, кроме своих песен. Даже дорогостоящие визиты дамы-психиатра ее мало интересовали.
Замок щелкнул, дверь наверху отворилась, и через мгновение элегантная доктор Матильда Хаулер появилась на покрытой ковром лестнице. Когда Дини в первый раз услышала имя дамы, она отчего-то захихикала. В последнее время девочка вообще частенько смеялась, но это не был смех веселого и беззаботного человека.
– Ну, как она? – спросила Лорна, стараясь говорить потише, хотя в ее голосе высокой ноткой проступило беспокойство.
Психиатр покачала головой, от тщательно отлакированной прически не отделился ни один волосок.
– Видите ли, миссис Бейли, у вашей дочери очень необычный случай. Мне приходилось в своей практике встречаться со многими людьми из сферы шоу-бизнеса. Как известно, всякому серьезному случаю психического отклонения предшествует некий знак или даже вполне материальная причина.
– Вы выяснили, в чем причина ее нынешнего состояния? – Лорна дрожащей рукой полезла в косметичку, чтобы извлечь оттуда очередную сигарету.
Психиатр в некотором недоумении пожала плечами.
– Она считает, что ее вывела из равновесия книга – книга по истории.
– По истории средневековой Англии? – Лорна в изнеможении прикрыла глаза. – Ее расстроил какой-то герцог, живший во времена Генриха Тюдора. Поначалу Дини довольно спокойно листала эту книгу и рассматривала картинки. Но стоило ей обнаружить информацию о парне по имени Гамильтон, как ее словно подменили. Помнится, под именем стояли две даты. Рядом с первой – 1516 год – красовался вопросительный знак. Судя по всему, автор не знал точно, когда этот самый Гамильтон родился. Вторая дата – 1540 год. Так вот, увидев эту дату, она сразу повела себя как-то странно. Кинулась покупать всякие исторические книги, она находила одно: дата рождения – 1516 или 1517 год, а дата смерти – 1540-й. Всегда тысяча пятьсот сороковой.
– Я уже задавала вам этот вопрос, миссис Бейли, но все же ответьте мне, не занялась ли ваша дочь научными изысканиями? Признаться, она чертовски много знает о династии
