Что касается ее собственных предпочтений, она брала на работу только девушек с восемнадцати лет и только тем, кому исполнилось двадцать один год, позволяла путешествовать без сопровождающего. Но конечно, бывали исключения, иначе агентство Роттвейлер не смогло бы существовать, находясь в постоянном конфликте с меняющимися требованиями рынка. Мисс объясняла необходимость принимать к себе молоденьких моделей тем, что если они не попадут к ней, то попадут в лапы какого-нибудь педофила. Например, семнадцати– и шестнадцатилетние девушки вполне могли стать жертвами распущенности Казановы.
– Мы больше чем просто покровители, – вещала она, откупоривая миниатюрную бутылку «Абсолюта» и смешивая водку с тоником, – мы родители. Да, приемные родители. А ты знаешь, что это значит? In loco parentis… это по-латыни родители для тех, у кого не все в порядке с головой. Мы должны оберегать этих девушек точно так же, как если бы они были нашими дочерьми. Милан сильно изменился. Теперь это гиблое место, не то что раньше.
В те времена там было полно мужчин, которые хотели, чтобы их окружали красивые девушки. Они присылали им розы. Покупали шампанское, приглашали пообедать в лучших ресторанах или провести уик- энд на озере Комо или на Капри. Они были повесы, но цивилизованные, воспитанные. И девушки не должны были спать с ними. Им просто нравились такие знаки внимания. Они могли становиться любовницами, но только если им действительно нравился ухажер. А мужчины, если бы захотели, могли заплатить самым дорогим проституткам. Но им не нужен был секс, им нужна была красота. Они содержали девушек как принцесс.
Я кивнул когда она потрясла меня за руку.
– Ну а сегодня все эти молодые хлыщи и придурковатые наркоманы… Мусор. Думают, что они рок– звезды, а на самом деле – отбросы общества. Криминальные подонки в дорогих дизайнерских шмотках. – Роттвейлер посмотрела на меня, подозрительно прищурившись. – Расскажи о своей матери, – вдруг велела она.
– Что вы хотите узнать? Ее рост? Об этом меня все спрашивают. Пять футов десять дюймов.
– Меня не интересует ее рост. Ты с ней общаешься?
– Каждое воскресенье.
Я сказал правду. Я звонил матери каждое воскресенье, когда она возвращалась из церкви.
– Обычно она рассказывает мне о своем саде или о том, что купила на рынке.
– Она, должно быть, гордится тобой, – заметила Мисс.
– И еще она говорит о сестре, которая все еще живет с ней.
– А сколько сестре лет?
– Семнадцать.
– Она хорошенькая?
– Похожа на меня.
Роттвейлер не смогла скрыть разочарования.
– Высокая?
– Пять футов десять дюймов.
Она вздохнула.
– Послушай меня, в Милане ты должен заботиться о наших девушках так, как заботился бы о своей сестре.
Я рассмеялся и глотнул пива.
– Моя сестра в защите не нуждается. Она прекрасно играет в гольф. Кому угодно отвесит пинка!
Роттвейлер посмотрела на меня с недоумением, будто я сказал что-то по-китайски.
– Она очень крепкая девушка, – пояснил я.
– Да, этим спорт и хорош, – задумчиво произнесла Ротти, – помогает научиться самозащите, дисциплине, развивает уверенность и чувство собственного достоинства.
Она посмотрела на меня как-то странно. Я бы даже сказал, в ее взгляде было что-то пугающее. Она сжала мою руку:
– Ты любишь свою мать, Чарли?
Мне сделалось не по себе от этого вопроса.
– Конечно, люблю!
Но она продолжала смотреть на меня по-прежнему пристально, напряженно… И вдруг произнесла:
– Чарли, может, тебе стоить заняться программой физической подготовки для наших девушек?
Тут я не выдержал и расхохотался, облившись пивом.
В Милане мы остановились во «Временах года», и я невольно подумал, как хорошо было бы пожить здесь подольше. Девушки, за исключением суперзвезд были расселены в отелях средней руки, по две в номере. Таким образом, удалось сэкономить крупную сумму денег и к тому же успешно контролировать их поведение вплоть до запрета на прием наркотиков и алкоголя. Кроме того, парное проживание позволяло нам постоянно отслеживать их поездки и отсутствие-присутствие в номере по ночам. У нас было значительно меньше проблем с заказчиками, поскольку не приходилось разыскивать моделей, не явившихся на репетиции.
В Милане к модельному бизнесу относились серьезно, гораздо серьезнее, чем в Нью-Йорке. Там мода была почетным занятием. Дизайнеры, не жалея, тратили миллионы на демонстрацию своих коллекций и вечеринки, и даже неизвестные начинающие модели могли заработать там за несколько часов десять тысяч долларов. А уж если им удавалось попасть в хорошее шоу, перед ними открывались грандиозные карьерные перспективы. Прежде всего, они получали доступ в итальянский «Вог», и, как результат, им предлагали новые выгодные контракты.
Когда я распаковал свои вещи в отеле, сразу позвонил Роттвейлер узнать, что мне делать.
Телефон звонил долго, но наконец, она сняла трубку. Голос у нее был необычный, словно ей не хватало воздуха и она задыхалась.
– С вами все в порядке? – уточнил я.
– Да, я в порядке. Просматриваю сообщения. Что ты хочешь?
– Хотел спросить, что мне делать.
– Ничего. Пообедай. Прогуляйся. Купи костюм.
Тебе пригодится вечерний костюм.
Я отправился на прогулку. На улицах было много очень привлекательных мужчин и весьма красивых, хорошо сложенных девушек. Я пытался представить, что они мои сестры. Но это было нелегко.
Как правило, путешествуя с Роттвейлер, я должен был находиться при ней день и ночь, разбирая письма, отвечая на звонки, распаковывая багаж, повторяя ей о том, что она должна напомнить мне что-то сделать. Но на этот раз мне была предоставлена полная свобода. Роттвейлер обедала с Джорджио Армани или Джанфранко Ферре, пила с Валентино или Франка Соццани, редактором итальянского «Вог». А я мог гонять на «мерседесе» или развлекаться с девушками до рассвета.
Рано утром она позвонила, чтобы проинструктировать меня относительно дальнейшей работы.
– Ты их ровесник, Чарли…
Я рассмеялся.
– Знаешь, о чем я. Ты почти того же возраста, что и они. – Ее явно раздражала моя веселость. – Не настолько стар, чтобы сгодиться им в отцы, но уже взрослый, хотя они об этом не знают. Вот почему ты можешь следить за ними, не вызывая подозрений, и всюду сопровождать их. Но старайся привезти их в отель в нужное время, чтобы они не успели наглотаться этого чертова порошка и прочей дряни. Будь мужчиной!
– Сделаю все, что в моих силах.
Я говорил правду, но давился от смеха. Идея контроля казалась мне диковатой затеей, особенно если учесть, что все девушки куда более опытные, развращенные и избалованные, чем легендарная Лолита.
– И не надевай галстук! Я знаю, ты считаешь, это глупый совет, но все же постарайся выглядеть покруче!
Она повесила трубку не попрощавшись.
Думаю, я выглядел достаточно круто, когда появился на нашем этаже в отеле, не соответствующем разряду, который ему присвоен. Однако девушки были довольны своими номерами и еще больше
