низко опустила голову, проходя мимо группы матросов, открыто пялившихся на нее, а ее телохранитель окинул их грозным взглядом и придвинулся ближе к своей хозяйке.
Капитан Нармери часто перевозил животных для царского дрессировщика и даже был дважды приглашен на ужин в дом господина Мицерина в связи с двумя различными поручениями. Однажды ему удалось издали мельком увидеть дочь хозяина, когда она гуляла по саду, но вечерние тени скрывали ее лицо.
Даная остановилась прямо перед капитаном, застав его врасплох, и сердце его заколотилось вдвое быстрее. Никакими словами невозможно было достойно описать красоту, едва скрытую полупрозрачной вуалью, прикрывавшей ей лицо. Тонкие черты, небольшой, правильной формы нос, черные, изящно очерченные брови. Каким-то образом она напомнила ему статую давно умершей царицы, которую он когда- то видел.
Обычно капитан не был сентиментальным, когда дело касалось женщин, но эта была так прекрасна, что он подумал: она способна одним лишь взглядом лишить мужчину дара речи. Волосы, падавшие ей на лоб, были черны как смоль. Ее восхитительные глаза были подведены краской и зелены, как молодая трава, растущая по берегам Нила. Или нет, при ближайшем рассмотрении они казались бирюзовыми, как волны Средиземного моря, или, может быть, как то и другое. Говорили, что у царицы Клеопатры зеленые глаза, но царица – гречанка, а эта молодая девушка – дочь египтянина.
«Тогда откуда же у нее зеленые глаза?» – спрашивал себя капитан, вытирая рукавом вспотевшее лицо.
– Добро пожаловать на корабль, госпожа! Надеюсь, нам удастся сделать твое путешествие возможно более приятным.
– Спасибо, капитан. Мои животные устроены удобно? – тихо спросила она.
Грудной голос девушки звучал так мелодично, что капитан Нармери мог бы слушать, как она говорит, весь день и всю ночь. Он откашлялся, прочищая горло, и попытался сосредоточиться на ее вопросе.
– Как можно лучше, госпожа. Надеюсь, тебе все понравится на борту.
И в этот момент, когда она улыбнулась и в ее глазах заплясали веселые искорки, капитан навеки стал ее покорным рабом.
– Я уверена, что все будет прекрасно. Мой отец часто рассказывал о тебе. Ведь как ты знаешь, ты единственный лодочник, которому он доверял перевозку наших животных.
Капитан Нармери низко поклонился.
– Твой отец всегда оказывал мне честь своим доверием.
Даная кивнула и пошла дальше, оставив после себя в воздухе легкий аромат жасмина.
Капитан понял, что с этого дня запах жасмина для него всегда будет связан с ней.
Внезапно он был вырван из приятной задумчивости. Один из членов команды с восхищением уставился на девушку, очевидно, не подозревая, что ее телохранитель вытащил меч. Капитан Нармери улыбнулся про себя, подумав, что матрос скоро получит хороший урок, который послужит ему на пользу, а также удержит остальных членов команды от совершения подобных глупых ошибок.
– Достойная госпожа, – восхищенно сказал матрос с низким поклоном, – позволь мне отдать должное твоей неземной красоте!
Как по волшебству меч Фараджи рассек воздух, и острие его уперлось в горло бедняги.
– Отдай должное моему клинку! – воскликнул Фараджи угрожающим тоном. – Потому что он перережет тебе глотку от уха до уха, если ты не уберешься с дороги! Ну! – Фараджи оглянулся вокруг, ловя взгляды остальных матросов. – Прислушайтесь к моему совету все, кто слышит меня сейчас! Не смейте приближаться к моей госпоже, или это будет последним из того, что вы совершите в этой жизни!
Двое из команды быстро отошли к поручням, а остальные поспешно удалились, вернувшись с удвоенным рвением к своим обычным обязанностям.
– Господин, у меня и в мыслях не было ничего дурного! – взмолился несчастный матрос, не имея возможности двинуться, не напоровшись на лезвие. Он лихорадочно облизнул внезапно пересохшие губы. – Я… я даже не взгляну больше на госпожу, если ты смилостивишься и отпустишь меня!
– Тогда убирайся! – сказал Фараджи, вкладывая меч в ножны и дав пинка несчастному. – Если кому-то еще хочется испробовать остроту моего меча, пусть выйдет сейчас! В противном случае оставьте мою госпожу в покое.
Капитан Нармери осуждающе покачал головой:
– Пусть это послужит для всех вас уроком. Госпожа Даная – моя высокочтимая пассажирка, и для вас будет лучше не беспокоить ее и даже не смотреть в ее сторону. Если вы нарушите мой запрет, я лично вырву у вас глаза и скормлю их крокодилам или, может быть, просто позволю доброму Фараджи отрубить вам головы.
Палуба чудесным образом мгновенно очистилась, и все занялись своими делами.
– Покажи мне место, предназначенное для моей госпожи, чтобы я мог посмотреть, как она устроится, – сказал стражник, горящим взглядом обшаривая палубу, чтобы убедиться, что его приказ был понят.
Даная благодарила богов, что Фараджи сопровождал ее в этом путешествии к новой жизни. Хотя ей было жаль молодого матроса, наказанного и опозоренного перед всей командой, ей значительно полегчало, когда мужчины перестали на нее пялиться.
Капитан сделал ей знак следовать за собой и повел их по палубе.
– Поскольку «Синий скарабей» не пассажирское судно, я могу предоставить не много удобств, госпожа Даная. Как видишь, я отгородил занавесками это пространство возле переборки, так чтобы ты могла уединиться. Заметь, я поместил гепарда и леопарда поблизости от тебя, как мне было приказано. Твой сокол тоже здесь. – Он указал на маленькую клетку. – А твои сундуки сложены под палубой.
– Ты очень любезен, капитан Нармери, и все выполнил в соответствии с распоряжениями моего отца, как и всегда.
