море.
– А я тогда с радостью скормила бы тебя акулам.
Они уснули только под утро, когда за окном начало светать.
33
Доминик вышла на палубу. Ей хотелось видеть, как вдали покажется Бостон – ее новый дом. Утро было серым и пасмурным, моросил легкий дождь. Когда они входили в Бостонскую гавань, налетел ледяной ветер и стало еще холоднее.
Подошел Джуд и одарил Доминик улыбкой, которую приберегал только для нее одной. Он поплотнее запахнул на ней накидку и поправил капюшон.
– Лучше бы ты, конечно, приехала сюда впервые весной, когда распускаются цветы и погода не такая мерзкая. Боюсь, Бостон тебе не понравится, ты ведь привыкла к жарким тропикам. Ты скучаешь по Гваделупе?
– Некоторое время я буду тосковать по дому, – честно призналась Доминик. – Но это пройдет.
– Так тебя не пугает холод?
Она погладила его по руке.
– Мне никогда не приходилось ощущать холода – такого холода. По-моему, он действует бодряще. Я уверена, что мне здесь понравится. Теперь это мой дом – я жительница Бостона. Более того, я – американка.
И Джуд еще раз с гордостью подумал, что Доминик – самое главное драгоценное сокровище, которое досталось ему благодаря его вынужденному пиратству.
В этот момент заскрипела якорная цепь, и густой туман окутал море и берег. Доминик напрягла зрение, но вокруг почти ничего нельзя было разглядеть.
Внезапно она услышала смех Джуда и вопросительно на него посмотрела.
– Это из-за твоих ужасных сапог, – сказал он, указывая на ее ноги. – Первое, что я сделаю, – это накуплю тебе уйму новых туфель, чтобы тебе никогда в жизни не пришлось больше носить это уродство.
Доминик изобразила надменность.
– Я всем сердцем привязалась к этим сапогам, – с притворной заносчивостью произнесла она. – В них я участвовала в морских сражениях, пробиралась через болота и, что самое важное, надевала их на свою свадьбу. Как же я теперь с ними расстанусь?
Джуд легонько ущипнул ее за нос:
– Вы неисправимы, миссис Гэллант.
Рядом с ними появился Итан.
– Ну вот, Джуд, мы дома.
– Слава Богу. Были моменты, когда я думал, что мы вот-вот взлетим на воздух или нас схватят, отправят во Францию и повесят. – Он улыбнулся жене. – И уж конечно, я не ожидал вернуться домой с морской русалкой.
К Доминик подошел Том, и она взяла его под руку. Грубоватое лицо матроса расплылось в улыбке.
– Добро пожаловать домой, Доминик, – хриплым голосом произнес он. Даже теперь он продолжал звать ее по имени, но никто не видел в этом ничего плохого. Он заслужил это право.
– Да, домой, – с благоговением повторила она.
Три человека стояли рядом с ней, и все трое, каждый по-своему, любили ее и были готовы в любую минуту встать на ее защиту против всех сил зла.
Пламя множества свечей отражалось в полировке большого стола в гостиной дома на Бодойн-сквер, куда только что вошли Джуд и Доминик.
– О Джуд, – Доминик сделала круг по комнате. – Здесь так красиво. Только мне трудно представить тебя в этой обстановке, а не на капитанском мостике, командующим кораблем.
– Я рад, что тебе нравится. Я здесь родился, и мой отец тоже.
– А ты… Вы с Мэри жили здесь? – вырвалось у Доминик помимо воли.
– Нет. Она никогда не любила этот дом. Она хотела жить в более роскошном особняке, и я для нее его построил.
– А мы будем жить здесь?
– А ты этого хочешь?
– О да. Мне доставит радость жить в доме, где ты родился.
В этот момент появилась миссис Уитворт. Сначала на ее лице выразилось изумление, а потом неподдельная радость.
– Капитан, я и не подозревала о вашем возвращении. – Она перевела взгляд с Джуда на стоявшую рядом с ним женщину, не понимая, кто она такая. – Если бы вы нас известили заранее, я бы велела кухарке приготовить ваши любимые блюда.
– Миссис Уитворт, я хочу познакомить вас с вашей новой хозяйкой. Доминик, миссис Уитворт живет в этом доме дольше, чем я, и знает здесь все.
Круглое лицо экономки просияло.
