Вообще By Смит большую часть жизни старался не подвергать свою персону никакому риску. Он знал, что у него есть враги как среди тех, кто поддерживал правопорядок так и среди тех, кто его постоянно нарушал. Он нигде не появлялся без своего личного телохранителя, молчаливого тайца, который и сейчас стоял в двух шагах от него. Дом его являл собой подлинную крепость, но когда позволяла погода, By Смит проводил ночи на своей моторной яхте, всегда стоявшей на якоре в полумиле от берега. На борту находилось пять охранников, и двое из них поочередно дежурили у радара, который по ночам предупреждал о любых передвижениях по морю в этом районе.
By Смит подумал, не послать ли за девушкой, чтобы достойно завершить удачный вечер, но решил, что этого делать не следует. Сверчок и так доставил ему большое удовольствие, и лишь глупец громоздит одно наслаждение на другое.
Обернувшись к телохранителю, он сказал по-китайски:
— Отчаливайте и идите на рейд. А я хочу спать.
Он вошел в каюту, и двигатели тихо заработали, унося яхту в открытое море.
Внизу под корпусом яхты, там, где уходил вниз киль, две фигуры — два аквалангиста — крепко держались за магнитные диски, впившиеся в металлическую обшивку корпуса. Это были сильные магниты, и если бы яхта резко увеличила скорость, то скорее не выдержали бы руки аквалангистов, чем эти диски с рукоятками. Но яхта никуда не торопилась и медленно двигалась к своей якорной стоянке.
Десять минут спустя вахтенный включил радар и начал свою четырехчасовую вахту. Модести Блейз и Вилли Гарвин всплыли на поверхность под кормой. Они уже отстегнули акваланги, а также пояса, отправив их на дно. К ноге Вилли был прикреплен водонепроницаемый мешок, из которого он извлек надувной резиновый круг, который позволил им спокойно дрейфовать, не окунаясь в воду, и прикрепил его к корме яхты с помощью большой присоски на конце троса. Затем они стали ждать. Вода была прохладной, хотя и не холодной, да и костюмы все-таки неплохо согревали, но через определенные промежутки времени Модести и Вилли молча и тихо устраивали небольшие сеансы индейской борьбы, чтобы не закоченели мускулы.
В час ночи дежуривший у радара охранник вдруг почувствовал, как его обдало холодом, хотя дверь и не открывалась. Когда он повернулся, погас свет. Это было последнее, что он запомнил. Двое дежуривших на палубе испытали нечто подобное чуть раньше. Один получил шишку над ухом, у другого что-то произошло с шеей, но ни один из них не запомнил момент удара.
Затем трое свободных от вахты людей By Смита, в том числе и его личный телохранитель, перешли из сна в бессознательное состояние, надышавшись эфиром, которым злоумышленники угостили их в виде аэрозоля. Затем настала очередь и By Смита, безмятежно спавшего в своей роскошной каюте.
Десять минут спустя с палубы яхты дважды мигнул фонарик, ц тотчас же двое в весельной лодке стали грести к «Ночной красавице» из бухточки в полумиле от судна, где они укрывались. За рулем был Венг.
Лодка поравнялась с яхтой и тотчас же пустилась в путь, приняв на борт троих пассажиров, один из которых был в бессознательном состоянии закутан в одеяло.
Когда мистер By Смит пришел в себя, то понял, что лежит на парусиновой койке в комнате с облупленными стенами. С потолка свисал провод, на котором болталась яркая лампочка, отчего By Смит болезненно поморщился. Единственное окно было завешено одеялом.
By Смит приподнялся на локте. Что произошло? Он заснул в своей каюте под надежной охраной, а проснулся в этом незнакомом месте. Голые доски пола, стол на козлах, шкаф-картотека, дешевые деревянные стулья. Словно в казарме.
Когда он присмотрелся к фигуре, сидевшей за столом, у него неприятно екнуло в животе. Китаец. Лет сорока. Или пятидесяти. Черные, коротко стриженные волосы. Зеленовато-коричневая форма с красными нашивками на воротнике. На столе фуражка с пятиконечной звездой. Сидевший склонился над открытым досье. Рядом в стопке высилось еще несколько папок.
By Смит медленно сел на кровати, и тотчас же его чуть не стошнило: он увидел у двери часового с автоматической винтовкой «Тип-56» — китайский вариант советского АК-47. Еще один солдат в наушниках сидел у радиоприемника и что-то писал в блокноте. By Смит снова посмотрел на человека за столом. Да, никаких знаков различия… После 1965 года КПК постановила ликвидировать такие буржуазные пережитки, как воинские звания, — китайская армия состояла отныне из двух категорий — командиры и бойцы. Форма сидевшего за столом была лучшего качества, чем у двоих других, впрочем, By Смит и так сразу понял, кто тут главный.
— Значит, проснулись, — ворчливо произнес по-китайски человек за столом и закурил сигарету. By Смит заметил, что сигареты из Гуанчжоу.
— Что случилось? — срывающимся голосом спросил By Смит. — Где я?
Человек за столом выпустил струю дыма и посмотрел холодными равнодушными глазами.
— Я генерал Ван Шичжан, — сказал он. — Вы проникли в Китайскую Народную Республику тайно, без разрешения и будете допрошены.
By Смит поперхнулся и поднял руку в знак протеста. Голова болела, мозги решительно отказывались работать.
— Я не проникал тайно в Китайскую Народную Республику, — забормотал он. — И вообще я никуда не проникал.
Генерал закрыл папку и, обернувшись к солдату с автоматом, распорядился:
— Увести. Приведете через неделю, когда он сделается немного сговорчивей.
— Нет, нет! — отчаянно закричал By Смит. — Генерал!.. Я просто хотел сказать, что попал сюда по недоразумению. Я был бы вам признателен, если бы вы связались по телефону с генералом Чжан Бо. Он, несомненно, подтвердит мою лояльность Китайской Народной Республике.
— Чжан Бо арестован, — коротко бросил человек за столом, и в глазах его загорелась ярость. — Председатель нашей партии лично разоблачил его как предателя, империалистического шпиона и врага.
By Смиту показалось, что его ударили по голове кувалдой. После долгой паузы он сказал с жалкой улыбкой:
— Слава небесам, что ваш председатель так проницателен. Меня генерал Бо ввел в заблуждение.
— Способности председателя нашей партии не имеют никакого отношения к несуществующим небесам, — отчеканил человек за столом.
— Разумеется, разумеется, я сказал глупость. — By Смит лихорадочно пытался найти подходящие слова, и они появились. — Я готов ответить на все ваши вопросы, генерал.
Генерал Ван Шичжан затушил сигарету и придвинул к себе блокнот, говоря:
— Учтите, By Смит, что мы знаем о ваших грязных делишках очень много. Если то, что вы сейчас расскажете, будет противоречить тому, что нам известно, вы горько пожалеете.
By Смит почувствовал, что покрывается потом.
— Я все расскажу, генерал.
— Сядьте, — карандашом генерал указал на деревянный стул, и By Смит на негнущихся ногах заковылял туда.
Человек за столом посмотрел на свои часы и сказал:
— Для начала расскажите о ваших торговых махинациях с предателем Чжан Бо.
Час спустя горло By Смита, пересохшее от страха, заболело оттого, что он не переставая говорил. Кошмарно было сознавать, что он выбалтывает один за другим секреты его профессии, которые он так долго хранил как зеницу ока, но теперь ему было все равно. Кто знает, вдруг эти маньяки в награду за полное содействие сжалятся и отпустят его на свободу. Теперь только это имело значение для By Смита. Он всегда свято берег тайны своих клиентов, даже если это приносило ему убытки, но теперь, когда его горячо любимая шкура оказалась в смертельной опасности, он уже не следовал этому благородному принципу.
Он заговорил о золоте и наркотиках, о сделках с бриллиантами и пшеницей, о спекуляциях с валютой и игорном бизнесе. Он называл имена чиновников, берущих взятки, и тех, кто помогал беженцам переправиться через канал у острова Лапа. Он с негодованием отверг даже мысль о том, что мог содействовать побегам изменников или что передавал военные и прочие секреты миролюбивых вооруженных сил народного Китая империалистам.
Первый час допроса был на исходе, когда генерал Ван Шичжан перевернул страницу блокнота и продолжил:
