Полковник Джим ласково смотрел на свою супругу, но когда дверь открылась, повернулся в кресле в сторону вошедших. Мистер Секстон провозгласил:

— Сэр Джеральд Таррант. Полковник Джим.

Полковник кивнул большой головой, и его внушительных размеров рука указала на стул.

— Присаживайтесь, мистер Таррант. Мы тут в общем обходимся без титулов. А ты, Клара, беги.

Таррант сел на указанный стул и, быстро произведя оценку американца, пришел к грустному заключению, что это серьезный я опасный соперник. Мистер Секстон подошел к стене и оперся да нее. Полковник Джим кисло осклабился:

— Перейдем к делу, мистер Таррант. Вы возглавляете отдел разведки в британском министерстве иностранных дел. У вас наверняка было время поразмыслить, почему вы тут оказались, и вы, похоже, понимаете, что попали в руки человека, который намерен получить от вас массу полезных сведений.

— Секретные формулы, — хихикнула блондинка, — и схемы новых карбюраторов для подводных лодок. Наверно, он думает, папочка, что тебя интересует все такое…

— Помолчи, мамочка, — ласково прервал ее полковник Джим. — С этим человеком у нас деловой разговор. — Он посмотрел на Тарранта и продолжил: — Я лучше расскажу вам о своем деле. — Он открыл шкатулку с сигарами на столе и предложил: — Не желаете?

— Нет, спасибо, — сухо отозвался Таррант.

Полковник Джим взял себе сигару, зажег и уставился на рдеющий кончик.

— Мой бизнес — шантаж. И скажу прямо, я и шантаж — это то же самое, что Форд и автомобили. Позвольте задать вам вопрос, мистер Таррант, где в наши дни, по-вашему, находятся деньги? Большие, свободные от налогов деньжищи?

— Наверно, вам лучше знать, — отозвался Таррант.

— В мире организованной преступности, мистер Таррант. Но там жуткая конкуренция. Наркотики, проститутки, валюта, золото, драгоценности — нужно бороться и с полицией, и со своими же собратьями. Иное дело шантаж. — Он подался вперед и ткнул сигарой в невидимого конкурента. — Шантаж — это единственный вид преступной деятельности, где проигрывающая сторона сотрудничает с победителями. Верно я говорю? И полиция им, как и нам, все равно что кость в горле. Верно?

— Верно, папочка, — отозвалась супруга. Она помахала перед его носом рукой с растопыренными пальцами и спросила: — Ну, как тебе цвет?

— Очень тебе идет, мамочка. Прелесть. Я люблю кроваво-красные ноготки. Вы что-нибудь смыслите в этом деле, мистер Таррант?

Таррант подавил ощущение призрачности происходящего и ответил:

— Не очень, если честно. Но больше, чем вы, если вы всерьез видите во мне выгодного клиента.

Полковник Джим хмыкнул, и в его черных глазах появились зловещие огоньки.

— Вы не клиент, мистер Таррант. Вы скорее плодородная почва. Вы поставщик или, если угодно, источник ценного сырья, которое, будучи правильно обработанным, может принести приличную прибыль. В нашем деле очень нужны исходные материалы. Там, в Штатах, я имею долю в шести престижных частных лечебницах. Все абсолютно законно. Только у меня есть доступ к историям болезни, ясно? У многих бывают нервные срывы, у многих случаются проблемы на почве секса, алкоголя и все такое прочее. Мы им помогаем. С помощью глубинного анализа, современных лекарств и прочих штучек. Чтобы выяснить, что же им мешает жить. Ну, понимаете, что я имею в виду, мистер Таррант?

— Насколько я могу себе представить, многое из того, что вы узнаете, — произнес Таррант со сдержанной неприязнью, — позволяет вам успешно проводить ваши преступные вымогательства.

— Сущая правда. Теперь я переехал в Европу и хочу развернуться здесь. Мне нужны новые источники информации. Я не могу работать как в Америке. Местные власти не дают мне открыть лечебницу. То же самое в Испании, Португалии, Германии и в чертовом Соединенном Королевстве.

— Они сказали, что мы иностранцы, — недовольно протянула его супруга. — Они просто спятили, папочка. Это мы-то иностранцы?

— Ну, если посмотреть на это под их углом, то мы, пожалуй, действительно для них иностранцы, мамочка, — примирительно сказал полковник Джим. Обернувшись к Тарранту, он продолжил: — Итак, вам теперь должно быть все ясно. Мы начнем с Англии, а стало быть, вы должны будете поставить нам необходимое сырье.

— Не совсем вас понял, — солгал Таррант.

— Я попросил эксперта оценить досье, которые проходят через вас лично. Выходит, что вы получаете много всякого компромата. А потому, если хорошенько поднапряжетесь, то вспомните пятьдесят-шестьдесят фамилий, которые мне очень даже пригодятся.

— Это абсурд…

— Человек в вашем положении, на самой верхушке, должен обладать хорошей памятью, мистер Таррант. Он должен представлять себе общую картину. Вы видите одну мелочь тут, другую там, потом у вас в голове что-то щелкает, вы вспоминаете, что когда-то читали еще кое о чем в этом роде, и посылаете ваших ребят проверить. Верно? Так вот, это нам и нужно. Вы вспомните весь компромат, а также имена — и нам расскажете. — Полковник Джим снова улыбнулся до ушей. — И совесть у вас будет чиста. Потому как мне не нужны государственные секреты — про бомбы и торпеды. Только компромат. Грязь.

Таррант попытался что-то сказать, но полковник Джим поднял руку:

— Еще одно. Очень богатый клиент — это хорошо, но мы не брезгуем и рыбешкой поменьше. Мы ведь как поступаем — сначала просчитываем возможности клиента, потом начинаем оказывать давление, но не так, чтобы брызнули семечки. — Он сделал движение, словно сжимал в руке апельсин. — Мы останавливаемся задолго до красной черты. И за это клиент платит нам установленную сумму. Регулярно. И еще говорит спасибо за проявленное понимание.

— Регулярно? Они соглашаются платить?

— Девяносто восемь процентов. На сегодняшний момент. Только трое клиентов остались недовольны условиями и обратились в полицию. Но все полицейские расследования неминуемо замыкаются на нашем агентстве, получающем деньги. И мы сразу узнаем о неприятностях… Тогда за дело берется мистер Секстон.

— Он предает огласке компромат?

— Он убивает недовольных. Причем так, что со стороны это похоже на несчастный случай. Тут он собаку съел. Да вы, наверно, уже и сами убедились.

— Но ведь ваше агентство могут вычислить…

— Оно за границей. И не так-то легко под него подкопаться. Кроме того, у нас есть неплохой метод защиты. К примеру, ФБР или Интерпол начинают разнюхивать, наводить справки. Наш агент удивляется: о чем вы говорите?! Он вспоминает, что действительно некий клиент в течение определенного времени вносил определенные суммы в благотворительный фонд. Значит, теперь этот тип передумал и хочет забрать деньги обратно? Он рассказывает какие-то безумные истории? Ну, что ж, вот чек на его деньги. Пусть забирает. И мы отказываемся впредь иметь дело с этим человеком…

Полковник Джим махнул рукой, потом опять осклабился.

— Но пока суд да дело, этот клиент отдает Богу душу. Так? И полицейские начинают думать, а не пытался ли им заморочить голову какой-нибудь псих. Какой шантажист пожелает расстаться с деньгами? Какой шантажист не обольет грязью заупрямившегося клиента? — Он затянулся сигарой и рассудительно покачал головой. — Полицейских легко сбить с толку. Конечно, если бы такое случилось раз десять- пятнадцать, они всерьез заинтересовались бы. Но подобного я не допускаю. Я неплохо провожу маркетинг и назначаю разумные цены, посильные для клиентов.

Таррант понадеялся, что он сумел скрыть свои чувства. Главная опасность таилась в кажущемся успокоении, что, дескать, если из него и вырвут какие-то секреты, это не будет иметь отношения к государственной тайне, и безопасность его страны не пострадает. Нет, стоит только начать говорить, как уже трудно остановиться. Кроме того, следовало критически отнестись к заверениям полковника Джима насчет узкой специализации его шантажа. А вдруг это лишь тонкий психологический ход, уловка, суть которой состоит в том, чтобы усыпить бдительность, а затем уже двинуться в том направлении, которое больше всего устраивает полковника? Кроме того, стоит им вытрясти необходимые сведения, ему конец. Это столь же верно, как дважды два…

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату