Она вытерла капельки пота со лба, сделала несколько глубоких вдохов и кивнула. Двое мужчин склонились над каменной плитой в полу, в четыре руки схватились за бронзовое кольцо, закрывающее люк, и с усилием потянули на себя.
– Черт побери! Да оно весит целую тонну!
– Не хочется вас торопить, но мне кажется, они уже близко, – прошептала Нея, которая стояла возле них, прижав раненую руку к груди.
Они изо всех сил уперлись в пол, вены на шеях вздулись, и им наконец удалось оторвать крышку от пола.
Открылась дыра около метра в диаметре. Роман наклонился, но не услышал ничего. Ян бросил монетку: никакого эха.
– Вы уверены, что эта штука хоть куда-то ведет? – спросил он. – Уж лучше получить чертову пулю в башку, чем сдохнуть замурованным заживо в этом вонючем застенке!
– Всегда приятно послушать истинного джентльмена! – бросила ему Нея. – Я знаю эти подземелья, я ведь провела здесь детство.
– Реза тоже, – возразил Роман.
– Да, но Братство Магов имеет доступ к зонам, которые не обозначены ни на одном плане. «Неведомая земля» для прочих смертных. И потом, даже если они и догадаются, то не узнают, через какой люк мы спустились.
Приближающийся шум заставил их замолчать, и Ян первым стал спускаться в дыру ногами вперед.
– Там перекладины, – прошептал он, прежде чем скользнуть вниз.
– Это ступени, – объяснила Нея, – они проложены несколько веков назад, чтобы можно было спускаться и чинить канализацию.
Она в свою очередь скользнула в узкий проход и стала спускаться, Роман, отправившийся следом, опустил плиту над их головами, погрузив колодец в полную тьму.
ГЛАВА 18
И снова бегство, словно они оказались пленниками какого-то фильма, где им без конца, дубль за дублем, приходится повторять одну и ту же сцену. Поскольку Нея велела им не зажигать электрический фонарь, который являлся частью снаряжения Горзы, они передвигались полной темноте. Внезапно Роман поскользнулся на сырой ступени и едва не сорвался вниз.
– Все в порядке? – раздался глуховатый голос Неи.
– Да, а у тебя?
– Оздоровительная прогулка! Осторожнее, здесь скользко.
– А я и не заметил! – бросил он, понапрасну всматриваясь в темноту узкого колодца.
Ему даже не было страшно. Более того, он не чувствовал себя уставшим. Не пролил ни единой слезы над Антуаном. Даже не удивился предательству Татьяны и не был потрясен ее гибелью. Он находился в состоянии, близком к трансу, когда привычный арсенал чувств и ощущений оказался словно заперт на каком-то складе, про запас. В состоянии, когда, как утверждает старая пословица, «нужда свой закон пишет». Именно это пыталась объяснить ему Лейла, говоря о своих репортажах с фронта. Лейла. Влад. Уул. Что с ними? Татьяна уклонилась от ответа, это позволяло надеяться, что они еще живы. Татьяна, агент русской разведки… А он-то считал ее глуповатой! Нет, Роман, маленькое уточнение: неандерталка – агент внешней разведки русских. Это как нельзя лучше подчеркивало всю абсурдность ситуации. Впрочем, не важно: трудно вообще допустить, что свора неандертальцев, жаждущих мести, резвится в подземельях пустыни.
Роман глубоко вздохнул, пахло так, как будто они приближались к выгребной яме.
– Что там внизу? – спросил он у Неи.
– Коллектор для крови и сточных вод, – объяснила она. – Канализация.
Он представил себе потоки крови и ошметки человеческой плоти, попадающие в сумрачный водосток, заливающие лестницу, прежде чем низвергнуться в канализацию, как если бы жертвы были всего-навсего экскрементами.
Его мысли унеслись далеко. Ему вспомнились газетные статьи, отголоски научных дискуссий, поскольку вымирание неандертальцев представляло собой загадку, которая будоражила общественное мнение. Разумеется, выдвигалась и гипотеза о массовом истреблении, о геноциде, но ее ничто не подтверждало. До сегодняшнего дня, подумал он, пока свидетелем не стал прямой потомок жертв! Появление Реза зашкалило бы рейтинг реалити-шоу.
– Внимание, мы внизу! – Голос Неи прервал его мысли.
Роман осторожно поставил ногу в то, что показалось ему струйкой теплой воды, ощупал носком пол. Под илистым слоем, достигавшим щиколотки, он показался довольно прочным. Запах сырости, гниющей земли, холода, подвала. И экскрементов. Им предстояло передвигаться в сточных водах, подумал он, и ему показалось, что он чувствует прикосновение этих самых экскрементов сквозь дырявые носки. Ян и Нея шли впереди, Нея двигалась первой, уверенно направляя их в темноте.
–
– При условии, что удастся отсюда выбраться, – ответил Роман, не в силах отделаться от странного ощущения, что он наблюдает за собственной жизнью словно со стороны, как если бы мозг защищал его от шока, как психического, так и физического, воздвигнув между ним и реальностью стену эмоциональной апатии.
Постепенно спускались все глубже, Нея объяснила, что галерея идет под уклон.
Так, погрузившись в воду до пояса, они шли не меньше получаса, в вони, молчании и полной темноте; время от времени их задевало что-то омерзительно мохнатое или, наоборот, зловеще гладкое и холодное, пока Нея внезапно не остановилась и Роман не наткнулся на Яна, тоже застывшего неподвижно.
– Теперь придется проплыть около ста метров. Мы как раз у ямы.
Плыть здесь? Фантастика!
Подняв раненую руку, Нея поплыла на боку, они двинулись следом, стараясь держать головы как можно выше. Роман не мог помешать разыгравшемуся воображению; ему все казалось, что в рот сейчас попадет какая-нибудь крыса или еще что похуже, и он изо всех сил задирал подбородок и крепко сжимал губы.
Ему показалось, что вдали мелькнул неясный свет, он нахмурился. Может, это наконец выход? Но Нея, которую он теперь видел в профиль, казалась настороженной и била ногами, не продвигаясь вперед.
Роману мимолетно пригрезился затопленный корабль, рулевой на бимсе, рядом с зажженным сигнальным фонарем, и мурены, выплывающие из его глазниц, которые заволокли водоросли. Классический фильм ужасов.
Который, похоже, становился реальностью, потому что Нея ответила:
– Это медузы.
Медузы. Глыбы желатина, часто вызывающие ожог, как физалии на Красном море. Отвратительно!
Медузы. Школьные каникулы на Средиземном море… Ян увидел себя на пляже. Совочек, ведерко, песок, желатинообразные шарики, выброшенные на берег, крики взрослых, шлепок лопаткой, чтобы эта мягкая масса, кажущаяся неживой, сделалась плоской. Смутные воспоминания об ожоге на коленке, мази.
– Они светятся, – уточнила Нея. – Это они освещают воду.
Ян захлопал в ладоши:
– Медузы. Прекрасно. Супер. Очень красиво!
– Да, особенно гигантские, как эти.
– А какой у них размер? – спросил Ян.
– Около метра в диаметре, и щупальца, которые могут достигать двадцати метров.
Метр желатина и двадцать метров обжигающих плеток.
– Самое плохое, – заключила она, осматриваясь, – то, что они движутся в нашем направлении.
– Что ты ищешь? – спросил Роман.
– Какую-нибудь лестницу. Нам нужно повернуть обратно и поискать. И побыстрее, потому что они приближаются.
– Мы что, должны возвращаться из-за стаи медуз? – возмутился Роман, у которого вызывала отвращение мысль о том, что придется отправляться назад.
– Я забыла вам сказать, что они не менее токсичны, чем скаты, – спокойно объяснила Нея. – Их
