— Теперь ты… — Глаза человека глядели на Надю. Она судорожно вцепилась мне в рубашку и тянула меня назад, в беспамятстве страха… — Демон шагнул вперед, протянул громадную лапу, и она нависла над девушкой…
— Нет, — громко сказал я, закрывая Надю. Вот и нашелся кое-какой достойный выход из положения. — Что бы сейчас ни случилось, я твердо решил… я не мог отдать ее этой мерзости. Ведь все ж она немного помогла мне против Ольги… да и в этом ли дело?.. — Я бы попробовал отстоять даже Ольгу, если б мог заранее знать, что произойдет…
Человек недоуменно посмотрел на меня.
— Оставь ее, князь. Это наше дело, и незачем вмешиваться со своим благородством. Мы не сомневаемся в нем. Но ты не знаешь, кто она такая на самом деле…
— Нет.
— Я приказываю…
— А ну, подойди ближе и еще раз прикажи…
Человек скрипнул зубами и сделал повелительный жест. Громадные чудовища вышли из зеленой горы и направились к нам. — Демон, стоявший перед нами (не ожидал такой быстроты от столь огромной твари!) выбросил свою лапу к нам… Я отшатнулся, взмахнул мечом… или, вернее, он взмахнул моей рукой. — Чисто срезанная лапа, толстое бревно, обрушилась на пол, и пламя охватило ее. От рева демона, казалось, лопнут мои перепонки и обрушатся стены дома…
— Что ж… — тяжело дыша, произнес человек. — Ты выбрал свою судьбу, Наур. — Кровь твоя бесценна, но льется она так же, как и у прочих людей. Убить Наура почти так же легко, как и простого смертного. Ты убедишься в этом… — Вперед!.. — резко выкрикнул он, и чудовища из зелени бросились на меня…
…Меч мой крушил их направо и налево, и, казалось, чуть ли не пел от радости битвы. А может, и старая Вражда к болотным демонам добавляла ему ярости… — Кровь непонятного цвета покрывала лезвие до самой рукоятки, пузырилась, кипела, не успевая впитываться. — Тела демонов разваливались с такой легкостью, словно бы я резал сливочное масло. — Во все стороны летели куски корявой, замшелой плоти; чудовища рушились и ревели, вспыхивали и горели, бросались со всех сторон на меня, и тут же по частям опадали на землю, образовывая уродливые, огромные валы вокруг меня… — Точно бы новые степы вырастали в комнате… — Меч мой был проворен, и я шаг за шагом прорубался сквозь строй демонов вперед… к человеку… а он отступал, не сводя с меня глаз… На мгновение мне почудилось, что испуг мелькнул в них сквозь злобу и растерянность… — человек отступал к зеленому пятну…
…Когда я был уже в паре шагов от него (не уставая валить вправо и влево преграждающих мне путь чудовищ), — он, выкрикнув на непонятном языке что-то злобное, бросился в пятно, и оно поглотило его… и потускнело. На моих глазах уменьшалось оно в размерах, съеживалось, отступало к своему первоначальному месту, к стене, освобождая темный пол… Каким-то чутьем я понял, что все кончилось. И дальше ничего не будет. У меня еще хватило сил, я встревоженно оглядел комнату и… не увидел Нади… Мгновенно понял я. что случилось, и этого понимания я уже не перенес. Мое сознание покинуло меня, и я с криком повалился ничком на землю, выпустив из руки меч…
— Вот так… — грустно сказал Володя. — Очнулся — и, заодно, проснулся я с рассветом. Там же, в этом дурацком доме. Окруженный со всех сторон беспорядочно нагроможденными, горелыми бревнами… Изрядно изрубленными…
— Володя, вы всегда под конец приберегаете что-нибудь такое, какой-нибудь такой фактик, который дает основания усомниться в реальности событий, описываемых вами. — Бог с ними, с бревнами. — Что с мечом?..
— Не было. Видимо, он опять вернулся на свое место. Охранять клад. Выполнив свое дело…
— Так пятна остались в доме?..
— Оба. Но тусклые, еле заметные. У стен. — Правда, я близко к ним подходить все ж не стал…
— А самое главное: Надя-то?..
— Нет… Нади не было. Ни здесь… Ни на ее даче…
— Да-а…
— Я ушел из К- пешком. Я шел. как пьяный, не разбирая дороги, куда попало. Из меня словно бы что-то вынули тогда. Пред глазами моими все стояла бедная Надюша, и… Ольга. И старая, и новая подруги мои, сгинувшие по моей оплошности… глупости… по
— Верю… Меня вообще ваши рассказы наполняют печалью. Если не чем похуже… Так хорошо жить на свете и знать, что жизнь прекрасна. — Несмотря ни на что, ни на окружающее свинство, ни на грядущее: «И все-таки жизнь прекрасна!..» Но ваши истории приводят меня в отчаяние…
— Ну, что ж, — улыбнувшись, ответил мне Володя. — От отчаянья нужно лечиться чаем. — Индо- грузинским, хорошо заваренным. Можно с пышкой. — Хотите?..
— Да, пожалуй…
Мы, как всегда, закончили чаепитием, но я, медленно потягивая чай, все думал о том, что каламбур на сей раз моему гостю не удался. А по глазам его я видел, что и удаться не мог…
Книга вторая
Заклятье болот
ПЕСНЯ ПЕЧАЛИ
(насечена мечом на камне)
Ю. В. Томашевскому
