союзе. Однако также не вижу необходимости уведомлять Совбез о частных делах Общины и уж точно не возьму на себя эту роль. В то же время должен предупредить, что наблюдение мы вести будем всеми доступными средствами, оставляя за собой право вмешательства по собственному усмотрению.
Брахмир потратил несколько секунд на переваривание услышанного и все-таки кивнул. В конце концов, Потапов не сказал ничего нового, исключив разве что формальную часть заключения союза.
– Это приемлемо.
– Говоря о наблюдении, я имею в виду физическое присутствие моих наблюдателей, – уточнил шеф.
Слуга снова кивнул.
– Воинам не помешает проводник. Нам не часто приходится удаляться от Москвы.
Павел громко и демонстративно хмыкнул. Кто будет проводником-наблюдателем, сомневаться не приходилось.
– Есть возражения? – быстро спросил шеф. – Ты же сам хотел подальше, в Бодайбо.
– Возражения всегда есть, – буркнул Павел. – Я хотел один…
– А вот интересный вопрос, – тихо произнес вдруг Сергеев в пространство. – Какая связь между Патомским кратером и двойником?
Павел с шефом уставились на него. Потом синхронно перевели взгляды на слугу Брахмира. Вот чего не отнять, того не отнять – было у Сергеева это бесценное свойство: вовремя задавать неудобные вопросы.
Слуга Брахмир легко выдержал взгляды.
– Я не знаю, какая между ними связь. И даже не знаю, есть ли она вообще. Сейчас для меня это просто две задачи, которые надо решать одновременно.
– Тогда почему бы не доложить все-таки Совбезу о двойнике? – поинтересовался Сергеев тем же тоном.
– Потому что такая связь возможна. Кстати, если найдете ее первыми – дайте знать. – Брахмир поднялся, меченосец вскочил вслед за ним. – На этом я оставлю вас, господа. Можете начинать… наблюдать за нашей охотой на двойника.
– Вот так вот… – пробормотал Потапов, уставившись в закрывшуюся за ассамблейщиками дверь. – Вот вам и равноправие… Помыкают как хотят…
– Пусть попробуют, – агрессивно отозвался Павел. – Собой, во всяком случае, я помыкать больше не дам. Дайте «паузу», шеф, нам с Федором надо съездить кой-куда.
– Давайте, – рассеянно согласился шеф, не переспрашивая. Он явно уже решал про себя какую-то совсем другую задачу. – И все же поосторожней там. Кто его знает, этого клона твоего…
Павел понимающе кивнул. Дело ведьмы наглядно продемонстрировало: от незнакомой угрозы «пауза» – не панацея. Потапов открыл ящик и выложил на стол серую коробочку.
– Знаешь что, – произнес он, – держи-ка ты ее при себе пока, все равно на тебя настроена. А то я даже в сейф не кладу: если кому понадобится – запирать бесполезно.
– Да кому понадобится? – Сергеев пожал плечами. – Пользоваться все равно никто не сможет.
– А никто и пытаться не будет, – раздраженно пояснил шеф. – Но это еще не значит, что нам позволят.
Павел без слов взял коробочку со стола. Расстегнул ремень на джинсах, пропустил свободный конец через ушки на обратной стороне прибора и снова застегнул.
– Сегодня мы с клоном вряд ли встретимся, – задумчиво изрек Сергеев, наблюдая за этими манипуляциями. – В приют он, конечно, не вернется. Но заглянуть туда все равно надо. Мы машину возьмем, Сергей Анатольич?
– Ну чего спрашивать? – удивился тот. – Ключи у Паши.
– Тогда давай сюда. – Федор повернулся к Павлу и протянул руку. – Все равно дороги не знаешь.
4
При выезде из переулка на Третье транспортное Павлу очень захотелось нажать на кнопку «паузы». Ассамблейщики в условиях кризиса не гнушались пользоваться своими экземплярами для преодоления московских пробок, во всяком случае, пока «паузы» было кому заряжать. Прибор на поясе землянина в зарядке не нуждался, но существовало и другое препятствие для бесконтрольного включения. Субъективное время, проведенное внутри контура, «пауза» вычитала из жизни владельца. На счету у Павла было не так уж много включений, несколько часов в общей сложности. Но по Ассамблее упорно ходили слухи о поседевших раньше времени экспертах, которые, бывало, просиживали под «паузой» сутками ради получения срочных результатов.
– Приехали, – прокомментировал Федор, притормаживая перед пробкой, – часок простоим.
– Тем лучше, – отозвался Павел. – Как раз стемнеет.
Часы на передней панели показывали полпятого, через час по зимнему времени действительно будет уже темно. Надо ж, как день-то пролетел!
– И чего хорошего? – осведомился Федор.
– Это же не просто приют – ночлежка. Постояльцы как раз соберутся, будет с кем поговорить.
– Точно. Не подумал…
Пару минут Федор терпеливо двигал машину за уляпанной снегом кормой троллейбуса. Затем поток опять застопорился. Павел вздохнул и нарочито безразлично проговорил:
– А вообще-то нешуточное дело намечается. Кратер опять же… Помощь нам не помешала бы, как думаешь?
Федор никак не думал. Он нахмурился и засопел, тщетно пытаясь не понимать намеков.
– Одним бы махом, – мечтательно проговорил Павел. – Как того ящера… Да и черт бы с ним, с кратером – пускай себе стоит. Понять бы только, в чем дело.
– Языком не устал молоть? – не выдержал Федор. – Она же ясно сказала: все кончено. Нет больше способностей.
– Да ты сам-то в это веришь? Мне ведь тоже говорила. А после мимоходом накачала и настроила «паузу».
Федор снова посопел. Дернул передачу, продвинулся на десять метров и опять затормозил.
– Я верю, – проговорил он твердо. – И тебе советую. Оставь девчонку в покое, для отдела она совершенно бесполезна. Нелюди и то поняли, только вы с Филиппычем не успокоитесь!
– Ну ладно, ладно. – Павел вздохнул. – Бесполезна так бесполезна. Все равно неизвестно, согласилась бы или нет… Крепко же она тебя зацепила, вижу.
– Да что зацепила, – пробормотал Федор. – Мать ее жалко. Намучаешься с такой дочерью.
– Вот про мать не тебе говорить, – заверил его Павел. – Для мамы у нас Филиппыч есть. Тоже мне два ловеласа-конспиратора! Через день один к матери, другой к дочери!
– А ты со свечкой стоял, что ли? – моментально озлобился Федор. – Моралист нашелся, б… Или я тебе дорожку перешел?
– Я эту девочку в деле видел! – отрезал Павел. – И не настолько сдурел, чтобы дорожки протаптывать! Угомонись на эту тему. А заодно приготовься, что в покое ее долго не оставят после всего былого…
Федор помолчал, снова протиснувшись на несколько метров вперед. Потом проговорил:
– Ассамблейщики под ее окнами постоянно пасутся. Не войдешь, не выйдешь, блин.
– Вот этим-то как раз скоро надоест. Ну, еще недельку подежурят, потом бросят. Людей у них не так уж много для постоянной наружки.
– Ну? – уточнил Федор. – Тогда почему надолго?
– Потому что ты останешься. Не знаю, насколько там у вас все серьезно, но месяца два-три ты за ней присмотришь. Потом можно будет и ослаблять потихоньку.
– Так… – произнес Сергеев. Помолчал и смачно повторил: – Та-ак!.. Это ты сам придумал или Потапов приказал?
– Да никто ничего не придумывал! – Павел фыркнул. – Шеф хотел сначала поговорить, да не стал. Потому что ты и сам не дурак. Будете с ней вместе – обязательно присмотришься. А куролесить начнет – сам же и остановишь. Не справишься – Потапова позовешь, только бы глупостей не успела наделать.
Сергеев снова умолк. Надолго – на целых три коротких рывка по пробке. Потом произнес:
