есть предел. Таким налогом обложил, хоть вой. На горло становится, сука… — Витек вошел в раж и, не скупясь, сыпал непечатными выражениями. — Он и тебя обобрал, я же все слышал. Неужели не обидно? Я б этой падали… — последовала длиннейшая тирада, смысл которой терялся из-за обилия похабщины. — Порядочки завел, диктатор хренов, ни вздохнуть, ни… Под страхом держит, двигает, точно пешками… Ну ничего, мы ему покажем! Теперь я его прижму, так прижму, что сок потечет…
В этой речи все было фальшивым, от начала и до конца. Все, кроме злости. Она была неподдельной. Настолько неподдельной, что я перестал сомневаться, что предлагаемая сделка — такая же приманка, как и список. Верней, не приманка, а фикция, с помощью которой он пытается прикрыть подлинную цель, ради которой затеял дело с куплей-продажей валюты.
Слуга всех господ, в разное время служивший и Кузнецову, и Герасю, и Стасу, — на самом деле он не служил никому. Я сознательно избегал обобщений, но факты налицо: Кузнецова нет, Герася тоже, как видно, дошла очередь и до Стаса. В общих чертах я уже догадывался, чего добивается этот тихий, услужливый и, быть может, самый опасный тип в их компании, хотя до конца проникнуть в тайники его хищного мозга мне едва ли дано.
— Ну что, годится? — спросил он, немного обеспокоенный тем, что я не изъявляю восторга.
— Сначала ответь мне на два вопроса.
Очевидно, он опасался, что я буду торговаться, и с напускной бодростью согласился:
— О чем разговор. Конечно, Вальдемар.
— Зачем Стасу столько валюты?
Витек ухмыльнулся.
— А ты не знаешь? Туда собирается. — Он кивнул почему-то вверх. — Чемоданчики с двойным дном приготовил, как в кино. Визы ждет, скотина. Ничего, дождется.
Угроза, прозвучавшая в последних словах, подтверждала мою догадку, и я даже пожалел, что здесь нет Стаса, — то-то была бы потеха посмотреть, как они перегрызутся.
— А ты чего теряешься? Валюта есть, пиджак вон шелковый, хоть сейчас в Гонолулу, доллары сшибать.
— Нашел дурака, — не поддержал мою шутку Витек. — Там таких, как я, своих хватает. — И не без злорадства добавил: — Пусть босс едет, может, со своим оксфордским произношением пособие по безработице выхлопочет, а мне и здесь неплохо.
Его рассуждения лишний раз убеждали, что потолок, который он себе отмерил, был несравненно выше, чем у хозяина, которому он служил.
— Хорошо. Вопрос второй: сколько у тебя валюты?
— На пятнадцать тысяч, — без запинки ответил бармен. — Все, что у меня есть. Загонишь дороже, разницу оставишь себе.
Я оторопел. Если б Витек сказал, что у него миллион, я удивился бы меньше. Из всего, что он тут болтал, это было самым поразительным.
— Так что, согласен ты? — занервничал он.
— Подумать надо.
— Ты что, ничего не понял?! — возмутился он. — Некогда думать, он же со дня на день разрешение получит, ищи тогда ветра в поле. Не темни, Вальдемар. — В его голосе появились просительные нотки. — Какая тебе разница, это же беспроигрышное дело, чистая прибыль. Может, тебе два куска мало, так скажи прямо.
Что ж, придется сказать прямо. Он сам напросился.
— Значит, ты даешь мне валюту?
— Ну да!
— Я продаю ее Стасу, отдаю выручку тебе и по-быстрому сматываю удочки, правильно?
— Ну!
— А потом — при таможенном осмотре, например, — твой босс горит синим пламенем вместе со своими чемоданчиками, верно? — Он растерялся и не знал, что сказать. — Нет, ты тут ни при чем. Ты просто стоишь среди провожающих и смотришь, как его уводят под белы руки. Ну и заодно подсчитываешь выручку, конечно. Знаешь, как это называется? Двух зайцев одним выстрелом положить. Только до тебя это никому не удавалось.
— Чего несешь? Чего несешь? — слабо возразил Витек, покрываясь красными пятнами.
— Когда все уляжется, — продолжал я, — ты спокойненько занимаешь вакантное место и прибираешь дело к своим рукам. Оно, конечно, неплохо задумано, только я в этой комбинации лишний. Своди счеты сам. — Я подмигнул. — Привет, босс!
Его лицо налилось кровью. Сейчас он ненавидел меня не меньше, чем своего дружка-соперника.
— Он же тебя как липку ободрал, идиот… — И Витек смачно обложил меня матом.
Самым естественным было бы съездить ему по физиономии, в конце концов я был свободен, почти абсолютно свободен. Но я не стал пачкать руки. Я только удовлетворил свое давнее желание — взялся за бабочку и оттянул ее на себя. Как и предполагал, она держалась на резинке.
Бармен испуганно шарахнулся в сторону, оставив у меня в руках самую живописную часть своего туалета.
— Ты что, шуток не понимаешь? Пошутил я, пошутил…
— Проваливай, шутник, пока я добрый…
Даром я старался — самолюбие у этого типа полностью отсутствовало. Отбежав на безопасное расстояние, он одернул пиджак и как ни в чем не бывало напомнил:
— Смотри не прогадай, времени в обрез. Подумай до завтра. О'кэй? — и, махнув рукой, потопал к одной из стоявших у тротуара машин.
Вполне возможно, к той самой, что была сегодня в переулке. По крайней мере сумма, которую он назвал, в точности сходилась со стоимостью похищенной из «Лотоса» валюты.
Глава 7
1
Пошел пятый день моего пребывания на Приморской.
Пятый и, судя по всему, последний. Сегодня истекал назначенный Стасом срок. Симаков тоже надеялся уложиться в одни сутки. Лично же для меня этот день обещал стать едва ли не самым тягостным из всех предыдущих.
Мои товарищи в поте лица работали над сбором доказательств, я же был обречен на бездействие. У меня имелась информация, но не имелось разрешения передать ее по назначению.
Взвесив свои урезанные до минимума возможности, я пришел к печальному выводу, что единственная польза, которую могу принести, — это аккуратно фиксировать факты, с тем чтобы включить их потом в рапорт, который независимо от обстоятельств должен буду представить своему высокому начальству.
Решение далось не без труда, но оно было принято, и я, не откладывая, приступил к делу. Правда, за неимением письменных принадлежностей пришлось ограничиться мысленными заметками.
00 часов 10 минут. На углу улицы Приморской и Курортного бульвара мною замечено такси марки ГАЗ-24, номерной знак 34–80. За рулем находился Т. Шахмамедов. Вскоре после моего появления он
