— Я не хочу, — ответила она со всей твердостью, на какую была способна. — Не приходи.
Он удивился:
— Ты серьезно?
— Абсолютно…
С опаской оглянувшись на дверь своей квартиры, он крепко взял ее за руку.
— Почему? Что-нибудь случилось?
— Не знаю, Игорь. Не надо, и все…
Он приблизил лицо, стараясь заглянуть ей в глаза.
— Зато я знаю. Это из-за вчерашнего, да?
— Может быть, из-за вчерашнего…
Он отпустил ее.
— Ну и глупо. Выбрось из головы, — и, уже спускаясь по лестнице, обернулся: — Лучше добром отопри. А то подниму на ноги всех твоих старушек, пусть потом сплетничают.
Она не восприняла это как угрозу и, ровно в девять, отпирая дверь, меньше всего беспокоилась о том, что Игоря увидят соседи по квартире…
Трудный разговор вели они в тот вечер, но еще сложнее было разобраться в себе. Она поняла, что Игорь совсем не такой, каким показался ей в день знакомства. В нем было что-то детское — тщательно скрываемая неуверенность в себе — и в то же время способность быть настойчивым, а иногда и идти напролом. Странная смесь — мальчик-мужчина, воск, способный, застывая, превращаться в сталь.
Прошло еще немного времени, и она обнаружила в нем и другие качества, которых не замечала раньше: он мог лгать, изворачиваться, мог быть грубым, наглым и жестоким, но, несмотря на это, она все сильнее привязывалась к нему, старалась не думать о двусмысленности положения, в котором оказалась. Правда, что-то все же изменилось в ее отношении к Игорю: как о чем-то навсегда утраченном вспоминала она о темном, почти черном небе, о серебристых тополях за перилами балкона, о приглушенном голосе невидимого певца. Мало что осталось от испытанного в день знакомства, в их первый день, ощущения покоя и счастья.
Менялось и отношение Игоря к ней. Он уже не утруждал себя пылкими объяснениями, обещаниями, перестал даже туманно намекать на возможные перемены в своем семейном положении, все реже и реже звонил ей на работу. Встречаясь во дворе, он или сухо здоровался, если рядом был кто-то третий, или, шутовски подмигивая, бросал очередной прутковский афоризм: «Не шути с женщинами, эти шутки глупы и неприличны».
По нескольку дней она ждала его звонков, как ненормальная бежала к телефону, вызывая недоуменные взгляды сослуживцев, делала вид, что верит всем его отговоркам, терпела его выходки, но и это перестало помогать.
В середине декабря ее пригласили на день рождения в молодежное кафе. Она была простужена, выглядела ужасно, но подруги буквально силой вытащили ее из постели. Медленно и нехотя одеваясь, она посмотрела на себя в зеркало и ужаснулась: белое, цвета алебастра, лицо, пятна нездорового румянца на щеках, лихорадочный блеск в глазах. «На кого я похожа?! Надо остаться, принять таблетки…» Но смутное, внезапно возникшее неясное предчувствие беды словно подстегнуло ее…
В кафе было шумно, накурено. Танцевальная площадка битком забита парами. У нее мгновенно разболелась голова, но, чтобы не портить настроение подругам, она осталась.
Около одиннадцати, незадолго до закрытия, в кафе неожиданно появился Игорь. С ним была молоденькая, лет девятнадцати, девушка в джинсах и вызывающе открытой блузке. Официантка подвела их к столику у самой эстрады.
Предчувствие не обмануло Лену. Первым желанием было уйти. Удержала появившаяся за последнее время привычка во всем сомневаться: а вдруг случайность, вдруг девушка не имеет к нему никакого отношения, мест нет — вот и усадили за один стол. Сомневалась и одновременно знала, что не ошибается: именно такой тип женщин, на ее взгляд, вульгарных и недалеких, нравился Игорю.
Чувствуя, как пылают ее щеки, она поднялась и, пройдя через зал, подошла к их столику.
— Разрешите вас пригласить? — сказала она демонстративно громко, чтобы слышал не только он, но и его спутница.
Игорь посмотрел на нее снизу верх, пожал плечами — это движение предназначалось девушке с глубоким вырезом: мол, извини, не моя вина, что кому-то взбрело в голову пригласить меня на танец, — и встал.
— Как ты здесь оказалась? — спросил он, когда девушка уже не могла их слышать. — И что с тобой? Ты ужасно выглядишь. Ты случайно не больна?
— Кто она?
— Кого ты имеешь в виду? Эту девицу? — Он явно придумывал ответ. — Так, случайность… знакомая моего знакомого. Он должен скоро прийти.
— Ты хочешь, чтобы я тебе поверила?
— Это уж как тебе угодно, — рассеянно сказал он и сострил: — И мудрый Вольтер сомневался в ядовитости кофе.
— В таком случае, если не возражаешь, я перейду за ваш столик и дождусь твоего знакомого.
«Еще немного, и я расплачусь, — подумала она. — Главное, чтобы он этого не видел».
— Послушай, а тебе никогда не приходило в голову, что, для того чтобы упрекать в чем-то, надо иметь на это право?
Игорь говорил без злости, и оттого слова прозвучали особенно безжалостно.
— Я, значит, не имею?
— Нет. И знаешь почему? — Он остановился посреди танцевальной площадки и опустил руки: — Потому что я не могу заставить себя любить. Понимаешь: заставить! В этом никто не виноват, ни ты, ни я. Это жизнь, понимаешь?.. И не обижайся, ладно?
Танцующие толкали их, и Лену начало относить в сторону от Игоря. Он еще что-то говорил, но она не слышала, только видела его двигающиеся губы.
Слезы текли из ее глаз. Как в полусне, она вернулась к столику, взяла сумку, в которой был номерок, и, сказав, что скоро вернется, пошла к гардеробу. Здесь ее ожидал еще один удар. В двух шагах, у зеркала, не замечая ее, стоял Игорь со своей девушкой. Они на полминуты опередили Лену.
— Ты можешь толком сказать, кто она такая? — спрашивала девушка, никак не попадая в рукав своего пальто.
— Откуда я знаю, Таня? — оправдывался он. — Ну откуда я могу знать?
— Тогда почему мы уходим?
— Ты что же, ничего не поняла? — Игорь понизил голос. — Она же сумасшедшая. Знаешь, что она сказала мне, когда мы отошли от столика? Что будет приглашать на все танцы подряд. Так что, если хочешь просидеть весь вечер одна, я не против — давай вернемся.
— Терпеть не могу твоих идиотских шуточек…
Девушка наконец надела пальто, напялила свой капюшон, отвернулась от зеркала и тут, заметив устремленный на себя взгляд, испуганно схватила Игоря за рукав. Он обернулся.
— Ну вот, я же тебе говорил. — Он схватил ее за руку и торопливо повел к выходу.
Лена слышала, как за ними захлопнулась дверь, но долго еще не могла двинуться с места, глядя на свое заплаканное лицо, отраженное в огромном, в человеческий рост, зеркале…
Из детского сада вышла нянечка. Она выплеснула на землю горячую воду из ведра и, окутанная паром, с любопытством посмотрела на сидевшую в беседке женщину.
Ямпольская встала и направилась к калитке…
КРАСИЛЬНИКОВА
— Выгораживать сына я не собираюсь, — заявила Красильникова, и по тому, как решительно она это произнесла, Логвинов понял: Светлана Сергеевна ждала разговора и настроена по отношению к Игорю
