чтобы Жнец не понял, что она вообще была здесь.
Вил глубоко вздохнул. Да, скорее всего она убежала. Но затем еще одна внезапная мысль пронзила долинца. Он строит все свои догадки на том, что Амбель убежала именно от Жнеца. А если это был не он, а что-то другое, что вышло, например, из Лощин? Вил закусил губу. Положение безвыходное. В такой темноте невозможно отыскать дорогу и уж тем более — чьи-то следы. Но, с другой стороны, нельзя и ждать до утра: возможно, тогда уже будет поздно… или…
Или ему придется использовать эльфийские камни.
Вдруг Эретрия резко схватила его за руку, он даже вздрогнул от неожиданности.
— Целитель, — прошептала Эретрия, — кто-то идет!
Вил почувствовал холод в груди и проследил за взглядом девушки; она не отрываясь смотрела на дорогу, по которой они только что пришли. В сумраке что-то двигалось. Страх схватил долинца: рука сама нащупала и вытащила кошель с эльфинитами. Эретрия тоже напряглась и быстрым движением выхватила из сапога длинный кинжал. Они вместе наблюдали за приближающейся тенью.
— Ну хоть теперь-то остановитесь! — услышали они знакомый голос.
Долинец медленно опустил руку, сжимающую эльфийские камни, девушка убрала кинжал. Это был голос Хебела. Эретрия пробормотала что-то себе под нос и отправилась за лошадьми, которые забрели в лесные заросли.
По дороге устало тащился Хебел, Шлынд не отставал ни на шаг. Старик был одет в кожаный костюм лесоруба, за спиной он нес набитую котомку, на плече — длинный лук и колчан, полный стрел, на поясе висел охотничий нож. Он шел сгорбившись, тяжело ступая и опирался на грубо выструганный дорожный посох. Когда старик подошел, Вил и Эретрия разглядели, что он с головы до ног заляпан грязью.
— Вы чуть было не раздавили меня! — недовольно заворчал он. — Вот, посмотрите! Но если бы я имел глупость остаться на дороге подольше, я бы сейчас был не только весь в грязи, но и в отпечатках копыт ваших лошадок… Да. Откуда вы взяли, что именно так ездят по лесу? Черно, как под землей, а вы летите, словно теперь ясный день. И чего вы не остановились, когда я вас окликнул, тысяча драных кошек?
— Ну… мы просто не слышали, — в замешательстве ответил Вил.
— Это потому, что вы не тем местом слушаете! — Хебел не принял его извинений, он наклонился поближе к долинцу. — Мне потребовался целый день, чтобы добраться сюда, — целый день! И без коня, смею заметить. Вы-то чего так застряли? Судя по тому, как вы летели минуту назад, вам пора было бы прийти сюда и уйти этак с полдюжины раз. — Старик поймал на себе взгляд Эретрии, которая привела коней: — Ну а ты что тут делаешь? И где эльфийка? Надеюсь, ее не схватила та мерзость?
Вил вздрогнул:
— Так ты знаешь о нем? О Жнеце?
— Жнец? Если это так называется, то да, знаю. Он сегодня приходил ко мне — сразу же после того, как вы ушли. Тебя искал, как теперь оказалось, хотя тогда я еще не был уверен. По-настоящему я эту штуку не видел — так, какое-то движение за деревьями. Думаю, если бы я увидел его поближе, меня бы теперь здесь не было.
— Я тоже так думаю, — согласился долинец. — Кефело уже нет — и остальных. Мы их нашли у Свистящего Кряжа.
Хебел спокойно кивнул:
— Я всегда думал, что рано или поздно Кефело именно так и кончит. — Он взглянул на Эретрию. — Прости, девочка, но это правда. — Старик снова повернулся к долинцу. — Итак, где же маленькая эльфийка?
— Этого я не знаю, — ответил Вил. — Мне пришлось вернуться… — Он колебался. — Вернуться за одной вещью, которую я случайно оставил у Кефело. Амбель подвернула ногу и не могла идти — она спряталась здесь, в кустах. Я вернулся по другой дороге, не по той, по которой пришел, иначе я бы тоже был уже мертв. Там я нашел Эретрию, или, вернее, это она меня нашла; а потом, когда увидели, что случилось с Кефело, мы поспешили обратно. Но теперь пропала Амбель, и я даже не знаю, что здесь произошло: был ли тут Жнец, или он все еще у Кряжа.
— Он пришел ко мне, но сразу ушел, — сказал Хебел. — Мы со Шлындом выслеживали его, а он, значит, выслеживал вас. Жнец сбился с пути на развилке: он пошел на восток, к Свистящему Кряжу, а мы со Шлындом — за вами, на юг. Но та дорога тоже сворачивает к югу. Эта мерзость наверняка рыщет где-то здесь. Это опасно, эльфин!
— Спроси у Кефело, насколько опасно, — пробормотала Эретрия, оглядывая лесной сумрак. — Целитель, можем мы наконец убраться отсюда?
— Не раньше, чем узнаем, что случилось с Амбель, — твердо ответил Вил. Хебел хлопнул рукой об руку:
— Ну-ка покажи мне, где ты ее оставил?
Вил направился к зарослям кустарника — Эретрия, Хебел и пес шли следом — и молча указал на просвет, ведущий внутрь. Старик так же молча заглянул туда, потом свистнул, подзывая Шлында. Он что-то тихо сказал псу, тот обнюхал землю и направился к краю Лощин. Остальные стояли на месте и наблюдали.
— Шлынд взял след, — с удовлетворением пробормотал Хебел. Шлынд остановился и тихо зарычал. — Она внизу, в Лощинах, эльфин. И Жнец тоже там. Может быть, еще идет за ней. Больше я ничего сказать не могу.
— Значит, нам немедленно надо ее отыскать. — Вил решительно шагнул вперед. Хебел схватил его за руку:
— Не стоит бросаться туда сломя голову, эльфин. Речь идет о Лощинах. Там никто не живет, только сестры-ведьмы и те, кто им служит. А остальные… Стоит только ступить туда — один шаг, и они засосут тебя целиком. Лощины. Я знаю. Так говорила мне Малленрох, шестьдесят лет назад. — Старик покачал головой. — Ничего не ускользнет от сестер. Теперь эльфийка либо с одной из них, либо мертва. И эта дрянь тоже.
Вил побелел:
— Ведьмы их убьют, Хебел?
Старик подумал, прежде чем ответить:
— О, только не девушку. По крайней мере не сразу. А эту мерзость — да, убьют. И не думай, что они не смогут, эльфин.
— Я вообще не знаю, что и думать, — медленно проговорил Вил. Он смотрел вниз, в бездонный мрак Лощин. — Я знаю только одно: надо спуститься туда и найти Амбель. Прямо сейчас.
Он собрался было сказать что-то Эретрии, но девушка опередила его:
— Не трать слова понапрасну, Целитель. Я иду с тобой.
Она сказала это так, что Вил понял: спорить бесполезно. Он неуверенно взглянул на Хебела.
— Я тоже иду, эльфин, — отрезал старик.
— Но ведь ты сам говорил, что никто — никто! — не ходит в Лощины, — напомнил ему Вил. — Не понимаю, зачем ты вообще пришел сюда?
Хебел пожал плечами:
— Потому что теперь не имеет никакого значения, где я, — там или здесь. Уже давно. Мне все равно. Я старик: в этой жизни я делал только то, что хотел, был там, куда мне хотелось пойти, и видел все, что хотел повидать. Теперь у меня ничего не осталось, ничего. Может быть, только это. Я хочу посмотреть, что там внизу, в Лощинах. Мне терять нечего. — Он печально покачал головой. — Я думал об этом все шестьдесят лет. Так, иногда. И всегда говорил себе: когда-нибудь я это сделаю, я посмотрю, что там. Это как глубокий омут — всегда интересно, что же там, на дне. — Он теребил свою бороду. — Нормальный человек не стал бы тратить время на подобные дела, а я был нормальным человеком, когда был помоложе, хотя, подозреваю, кое-кто думал и по-другому. А теперь я устал быть нормальным, я устал сидеть и думать: «А что там?» и «Как бы спуститься вниз?», вместо того чтобы просто взять да и спуститься. Ты помог мне решиться. Когда я узнал, что ты туда собираешься, я стал тебя отговаривать, точно так же, как когда-то отговаривал себя. Я был уверен, что ты быстро откажешься от своих намерений, когда услышишь все, что я скажу тебе. Но я ошибся. Я вдруг понял: то, что ты ищешь — что бы там ни было, — это настолько важно, что даже страх не может тебя остановить. Почему же он останавливает меня? — подумал я. А потом, когда
