подвела. Так или иначе, Д. Дж. Томас (David John Thomas) стал школьным учителем английского языка. И всю жизнь им оставался.
Безусловно, часть своих нереализованных амбиций он переложил на Дилана.
В Уэльсе уважение к поэзии - важная часть культуры. И уж тем более в семье школьного учителя, мечтавшего то ли о том, чтоб стать профессором, то ли о том, чтоб стать поэтом, это уважение проявлялось. Даже имя Дилан - литературное, так звали одного из незначительных персонажей валлийского романтического эпоса. Дилан - дитя волн, ребенок с пышными золотыми волосами.
Дилан был любимым балованным ребенком - он был болезненным и умело этим пользовался. Флоренс очень опасалась туберкулеза, так что при любой простуде укладывала мальчика в постель, поила горячим молоком и кормила размоченным в нем хлебом.
Томас вырос ипохондриком, туберкулез, от которого пристало умереть поэту, был частью его легенды. Он любил рассказывать знакомым, что болен.
Нэнси, старшая сестра Дилана, очень рано начала ссориться с ним, что вполне понятно: Дилан, избалованный до невозможности младший брат, вел себя безобразно - таскал из кошелька деньги, однажды стащил у нее любимый шарфик, кривлялся. Вполне вероятно, что эта детская безнаказанность и избалованность наложили немалый отпечаток на Томаса - что именно в детстве корни его убежденной безответственности.
Стихи Дилан начал писать очень рано, лет в 8-9. Естественно, они были подражательными. Флоренс довольно быстро поняла, что для того, чтоб удержать Дилана дома в плохую погоду, оградить от сырости и ветра, достаточно снабдить его бумагой.
В школе Дилан уделял внимание только английскому языку и литературе, прочие предметы он совсем не учил. Отец относился к этому весьма снисходительно - наверно, потому, что всепоглощающая страсть Дилана к литературе отражала его собственную.
Маленький, похожий на девочку Дилан не знал удержу в драках - он кусался, щипался, царапался.
Как ни странно, после одной из драк началась дружба Дилана с одноклассником Дэном Джонсом (Daniel Jones) - будущим композитором и музыкантом. Драка закончилась вничью, и они вместе - один с разбитым носом, а другой с синяком под глазом, побрели домой. Дружба эта длилась всю жизнь.
Дэн не был единственным школьным другом Дилана, были еще мальчишки, с которыми Дилан болтался по берегу, вглядываясь в песок в поисках то ли золотых часов, то ли записки в бутылке от потерпевшего кораблекрушение. С теми же мальчишками, став чуть старше, Дилан исследовал злачные места Суонси.
Важным событием было Рождество. В дом Томасов съезжались родственники. Подарки, елка, омела - у Томаса есть чудесная проза «Детство, Рождество, Уэльс» («A Ohild's Christmas in Wales»). Ритмическая, она качает на волнах и засыпает снегом, который по воспоминаниям Дилана всегда в Рождество шел.
В доме Джонсов Дилан познакомился с современной поэзией. Вкусы Д. Дж. Томаса были очень классичными, а у родителей Дэна была отличная современная библиотека.
Первое стихотворение Дилана Томаса было опубликовано в школьном журнальчике, когда ему было около одиннадцати. Оно написано от лица собаки, которой очень хочется укусить кого-нибудь за голую ногу. Любопытно, что одно из любимых представлений Томаса в барах было «собачье» - он становился на четвереньки и с лаем кусал присутствующих за ноги. А со вторым опубликованным стихотворением случился конфуз.
Дилан послал стихотворение «Реквием» в «настоящую газету» - « Western Mail». Стихотворение напечатали, Дилану за него даже заплатили. И только через 20 лет после смерти Дилана, когда Дэниел Джонс напечатал его в подборке среди других стихов, выяснилось, что это плагиат. В основе лежало стихотворение «Похороны птички» известной детской поэтессы Лилиан Гард (Lillian Gard)
Трудно понять, зачем Дилану, столько писавшему, нужно было брать чужое. Скорее всего, тут присутствовало преследовавшее его всю жизнь желание идти до края - сойдет - не сойдет. Сошло.
В 1931 году Дилан закончил школу. Вопроса об университете не вставало. Собственно говоря, кроме литературы, Дилан не интересовался ничем, и не пытался даже прикладывать минимальные усилия к тому, чтобы сносно учиться. Д. Дж. Томас помог Дилану устроиться учеником репортера в местную газету - «South Wales Evening Post». Собственно говоря, это была единственная попытка Дилана заработать на жизнь не литературой. Успехом она не увенчалась, его выгнали за то, что он даже не пытался оказываться в нужном месте в нужное время. Официальным поводом к увольнению послужило незнание Диланом стенографии, неофициально же ему объяснили, что журналиста из него никак не получится.
В 1933 году Дилан начал лепить образ поэта.
Он во всем романтик. В представлении о поэте тоже, в смеси высокомерия и наивного самолюбования. Поэт - существо, которому все простится, все можно и должно, кроме одного - нельзя ходить на службу, деньги зарабатывать, жить среднестатистическим членом общества.
Возникает впечатление, что Томас пьянствует и дебоширит не для удовольствия, а даже и почти что по обязанности.
Не Томас придумал этот образ поэта, он только надел маску, и она пришлась впору. Возможно, все началось с Катулла. И не кончится, вероятно, никогда. Читая о томасовских безобразиях, я вспоминала ленинградские семидесятые, некоторую часть представителей второй культуры. Нет, все было намного мягче - только окурки на полу, груды немытой посуды, и таскали только книги, да долгов не отдавали, и еще были люди, которых всегда можно было найти в «Сайгоне»[1] - за столиком, в ожидании, чтоб за кофе кто-нибудь заплатил. Понятно, опаздывали, не доходили вовсе до места назначения - идет А к Б, встречает по дороге С, вместе с С идет к Д, А все ждет и ждет, пока не плюнет.
Естественно, для того, чтоб жить в соответствии с образом, в идеале юному Дилану нужно было уехать из Уэльса. Но не так это было просто.
Дилан жил с родителями, что, конечно, очень облегчало материальную сторону быта. В Суонси он, кроме того, был окружен друзьями, обласкан. Новые знакомые Берт Трик (Bert Trick) - бакалейщик, социалист и поэт (такое вот поразительное сочетание!), на 16 лет старше Томаса, и его жена Нелл, игра в местном театре, тогда еще инфантильные безобразия в пабах - все это делало жизнь Дилана в Суонси вполне приятной.
В феврале 1933-го умерла тетка Анна, сестра Флоренс, та, которая жила на ферме «Папоротниковый холм».
Дилан, примерявший маску циника, написал приятелю Тревору Хьюзу (Trevor Hughes), что смерть ее ему совершенно безразлична. Есть тетка - нет ее - какая ему разница, только вот жаль, деньги два раза в год некому теперь посылать. Как тут не вспомнить «я люблю смотреть, как умирают дети».
Этой же тетке Анне посвящено стихотворение «После похорон». Очень интересно сравнить два варианта - один, из записных книжек, написанный вскоре после похорон, подчеркивает лицемерие ее оплакивающих. А потом, через 6 лет, в 1939 году, в сборнике «Карта любви» появилась новая редакция - полное любви и памяти стихотворение, обращенное к умершей.
Берт Трик пытался пробудить интерес Томаса к политике. Нельзя сказать, что Дилан совсем не замечал нищеты вокруг, это же было время депрессии, не замечал возникновения фашизма, - замечал, конечно, но был чрезмерно эгоцентричен, чтобы всерьез думать о других. По сути его увлекала только одна социалистическая идея - государство могло бы позаботиться о поэтах и художниках, чтоб те горя не знали и не зависели от семьи и друзей.
В 1933 году в жизни Томаса произошло несколько событий. Он напечатал поразительно зрелое для восемнадцатилетнего человека стихотворение (одно из лучших) «
